Сердце полуночи - Дж. Кинг

Внизу на дороге, ведущей к резиденции Мейстерзингера, стояла одинокая женская фигура. Ломая руки, женщина то и дело смотрела вдоль улицы. Люкас наклонился ближе к стеклу. Повернув прут-задвижку, он осторожно приоткрыл окно, и душистый ветер ворвался в комнату. Люкас принюхался.

Холодный ночной бриз донес до него запах страха.

Отвернувшись от окна, бард согнулся в три погибели, и с ним начала происходить странная трансформация. Он стал меньше ростом, его черные волосы удлинились и стали доходить ему до пояса, борода и усы исчезли, морщины на лбу разгладились, монокль выпал из глаза и упал в подставленную ладонь, а острые черты лица округлились. Понемногу превращение охватывало все его тело, и вот вместо барда появилась в комнате обольстительная черноволосая женщина. Одежда Люкаса повисла на ней как на вешалке. Женщина посмотрела на мертвую цыганку.

– Ее платье будет мне как раз впору.

Юлианна рассеянно потрогала вилкой лежащую на блюде еду. Струйки ароматного пара поднимались над блюдом отборной оленины и плясали в холодном воздухе обеденной залы. Единственным звуком, нарушавшим тишину трапезной, был звон ее ножа по фарфоровой тарелке, и Юлианна неловко пошевелилась в своем кресле с высокой спинкой. Взгляд ее устремился на противоположный конец стола, за которым сидел Казимир. Он тоже ковырял в своей тарелке без особого аппетита. Со дня их помолвки выражение его лица стало еще более мрачным, кожа приобрела тускло-серый оттенок, и с каждым днем он становился все молчаливее и отстраненнее.

Юлианна неожиданно отложила нож и спросила:

– Почему бы тебе не съездить к жрецу в Гундарак? Он может вылечить тебя.

– Вылечить меня от чего? – спросил Казимир ровным голосом, поднимая на Юлианну пустой взгляд.

– Посмотри на себя! – с легким гневом воскликнула девушка. – Ты похож на труп.

– Со мной все в порядке, – все так же бесстрастно и равнодушно отозвался Казимир:

– Хорошо. В таком случае что-то не так со мной, – объявила Юлианна вставая и швыряя на стол салфетку.

Подойдя к дверям она отворила их.

– Год назад ты был полон жизни. Теперь в тебе только смерть. Не думай, что это не влияет и на меня…

Резко повернувшись, Юлианна вышла.

Казимир смотрел ей вслед. Затем он поддел вилкой кусок оленины и медленно перевернул мясо. Вздохнув, он отложил прибор и уставился на канделябр, воздвигнутый в центре стола. Дважды ему в голову приходила мысль о том, что нужно встать и догнать Юлианну, однако он не двинулся с места.

– Что со мной? – вслух спросил он у самого себя. – Три недели я не охотился, даже не перевоплощался, но, вместо того чтобы чувствовать себя лучше, мне становится все хуже и хуже.

Он оттолкнул тарелку и сложил руки на столе, низко опустив голову.

– Я очень, очень устал…

С этими словами он положил голову на руки и на минутку закрыл глаза…

Казимир проснулся от того, что слуга осторожно взял со стола тарелку. Потирая лоб, Мейстерзингер заморгал глазами, сонно глядя перед собой. Слуга прикусил губу:

– Вы закончили, сэр? Казимир тупо посмотрел на него:

– Да. Забирай.

Слуга кивнул в знак покорности и, взяв тарелку, с поклоном попятился к двери.

– Эй!… – окликнул его Казимир. – Пока ты не ушел, будь любезен, позови сюда леди Юлианну.

Слуга съежился словно от страха.

– Прошу прощения, сэр, но это невозможно. Леди Юлианна уехала из крепости полчаса назад.

Казимир почувствовал, как лицо его застыло в неподвижности.

– Что? Куда?

– Она ничего не сказала, сэр, – ответил слуга. – Она была в дорожном плаще и с сумкой. Мне показалось, что за ней послал жрец Торис.

Казимир сжал руку в кулак и треснул им по столу с такой силой, что канделябр подпрыгнул вверх на добрые полфута.

– Проклятье! Я же предупреждал его – никогда больше не делать этого!

Слуга боязливо поклонился и сказал:

– Верховный жрец прислал к вам нескольких старейшин из храма. Они хотят с вами поговорить. Мажордом просил их подождать в библиотеке

Вздрогнув, слуга поспешно отступил в кухню.

– Некогда мне разговаривать с этими церковными крысами, – проворчал Казимир ему вслед.

Поднявшись, он вышел из обеденной залы. Сердце отчаянно колотилось в груди, а кровь прилила к лицу, так что Казимир чувствовал, как щеки его розовеют. Шагая по главному коридору, он размышлял:

"Мне нужно остановить Ториса, не дать ему отнять у меня Юлианну. Люкас был прав. Торис пытается убрать Юлианну с дороги, прежде чем ополчиться на меня”.

И Казимир о силой ударил кулаком по раскрытой ладони.

Проходя мимо дверей библиотеки, он почувствовал, как по спине его пробежал холодок. Мейстерзингер остановился, а потом вернулся обратно. Осторожно приоткрыв дверь, он заглянул внутрь. В библиотеке дожидались его пятеро храмовых старейшин. Двое читали, трое неуверенно оглядывались по сторонам. Дыхание Казимира перехватило. Длинная ряса одного из старцев слегка задралась, и Мейстерзингер увидел за голенищем его башмака длинный кинжал, судя по блеску – серебряный. При взгляде на остальных Казимира прошиб холодный пот. По меньшей мере четверо из пяти были вооружены подобным же образом.

Казимир бесшумно отпрыгнул от двери и прислонился к стене, с трудом сдерживая дыхание.

– Он хотел убить меня сегодняшним вечером, – прошептал юноша, широко раскрыв глаза. – Даже не сам, а при помощи компании наемных убийц…

Оттолкнувшись от стены, Казимир быстро пошел вдоль коридора, прижимая руку к груди.

"Он хочет убить меня!”

С пылающими как угли глазами Казимир вошел в свои покои и захлопнул за собой дверь. Вытерев со лба капли пота, он выглянул в окно на полную луну. Холодное светило, казалось, помогло ему избавиться от внутренней дрожи, укрепив его решимость. Казимир глубоко вздохнул и, задержав воздух в груди, сосчитал до ста, успокаивая кипящий разум. Затем он снял с вешалки темный плащ и, завернувшись в него, направился к дверям.

– Посмотрим, кто кого убьет. Сегодня ночью Торис будет мертв.

– А где мадам Мароза? – спросил Торис у погонщицы цыганской кибитки. Жрец прикрывал лицо капюшоном, с беспокойством оглядывая темную улицу.

Молодая черноволосая цыганка, сидевшая на облучке, отвязала вожжи и спрыгнула на землю перед священником.

– Она занята. Я ее дочь, Доня. Садись. Я отвезу тебя в Гундарак.

Торис нахмурился, заметив, что молодая цыганка была одета точь-в-точь как старуха – предводительница цыганского клана, с которой он договорился о поездке. Разглядывая разрисованный тент кибитки он сказал:

– Надо подождать. Второй пассажир сейчас прибудет.