Поцелуй Крови - Дж. Уорд

Крэйг судорожно выдохнул и вытер широкими ладонями лицо, будто пытался справиться со своими собственными эмоциями.

— Крэйг, я могу сказать лишь следующее. — Пэрадайз подождала, пока он снова не посмотрит на нее. — Той ночью я сделала всех, не так ли? Именно я устояла на ногах, так?

Крэйг кивнул.

— Да. Ты была восхитительна.

— Я бы снова прошла через все, если бы смогла тем самым доказать тебе недоказуемое — что мое сердце знает, чего хочет. Все просто и банально. Если хочешь, можешь выложить все причины, по которым в будущем я передумаю, но мои чувства никогда не изменятся. С первой же нашей встречи, когда ты пришел в дом аудиенций, я поняла, что ты — тот единственный. Я неделями размышляла, вернешься ли ты с заявлением. В ночь посвящения я ждала и молилась, надеясь увидеть тебя. А когда ты появился, могла думать лишь об одном — «Слава Богу, он здесь».

Пэрадайз протянула ему руку.

— Я по-прежнему так думаю, когда вижу тебя после недолгой разлуки. Слава Богу, он здесь.

Крэйг медленно подошел к ней, будто давал ей возможность передумать. Но затем их руки встретились. После чего он присел рядом с ней на кровать. Наклонился и поцеловал в губы.

Однако, отстранившись, Крэйг помрачнел.

— Я собираюсь отомстить за своего отца. Знаю, ты не согласна с этим, но я не стану менять свое решение. Прости.

Пэрадайз закрыла глаза, чувствуя укол боли в груди.

— Пожалуйста… не надо. И я не пытаюсь защитить какого-то дальнего родственника. Уже и так погибли слишком многие. Я пытаюсь защитить выживших.

— Труса, убившего моего отца.

— Может, существует иной путь добиться справедливости. — Пэрадайз сжала его руку. — Просто… давай подумаем над этим. Может, есть другой путь. Обещаешь? Ради меня. Сделай это ради меня.

Прошло много, много времени, прежде чем Крэйг ответил. Однако его слова звучали как клятва.

— Хорошо. Как бы ни было ненавистно… но хорошо.

Приняв сидячее положение, Пэрадайз обхватила его руками, чувствуя его ответное объятие.

— Я люблю тебя.

— О, Господи, Пэрадайз… я тоже тебя люблю.

Они оставались в таком же положении очень долгое время, обнимая друг друга, шептали всякие глупости, прикасались другу к другу, целовались.

А затем в дверь постучались.

М-да, Крэйг с такой скоростью соскочил с кровати, что практически врезался в противоположную стену.

Пэрадайз тихонько засмеялась.

— Да?

— Это Бутч, — произнес глубокий голос. — Я уже ухожу. Крэйг, ты едешь со мной.

— Хорошо, — сказал тот, направляясь к двери.

— Когда я тебя увижу? — спросила Пэрадайз. — Завтрашние занятия тоже отменены?

Крэйг взялся за дверную ручку и взглянул на нее, прикрыв глаза.

— Ответь на звонок в семь утра, и мы обсудим это.

Сексуально подмигнув ей, Крэйг выскользнул наружу и прикрыл за собой дверь.

Позволив себе снова откинуться назад на подушки, Пэрадайз так широко улыбнулась, что заболели щеки.

Глава 47

Неделю спустя…

— Стой, а куда девать камербэтч?

Стоя в Яме перед зеркалом во весь рост, Крэйг пребывал в панике ровно до тех пор, пока Бутч не появился позади него. И естественно, глядя на него, Брат смотрел на Крэйга с улыбкой, как на идиота. Кем он и являлся.

— Это камербанд[82]. — Бутч взял кушак и повязал на талии Крэйга. — Черт, сынок, ты слишком напряжен.

— Сколько это стоит?

— Пятнадцать тысяч. — Последовала некоторая суматоха и рывки, пока Бутч крепил кушак на пояснице. — Хорошо, что мы с тобой одинаковой комплекции, так что село идеально.

Крэйг пару раз моргнул.

— Пятнадцать тысяч? В долларах?

— Нет, в печеньках, — с кровати произнес Вишес. — И если от этого сжимаются твои яйца, умножь на все дерьмо, висящее на тех вешалках.

Крэйг взглянул на гору одежды в противоположной части аккуратной и чистой спальни.

— О, Боже мой.

— Да, «Сакс»[83]его обожает. — Ви прикурил следующий косячок. — И «Нейман Маркус»[84].

— Пошел ты, Ви. — Наклонившись в сторону, Бутч подхватил черный пиджак с длинными черными фалдами. — Парни вроде нас с Крэйгом должны знать, как показать себя во всей красе. Ради наших прекрасных дам. Так и живем.

Что до него, то Крэйг скорее предпочел бы свои джинсы. Но он должен был признать, что накрахмаленная белая рубашка с модной белой бабочкой на шее, ярко-красные подтяжки и черные брюки с атласными отворотами выглядели неплохо.

А затем он надел пиджак.

Уставившись на свое отражение, Крэйг пригладил только что подстриженные волосы, а затем взлохматил их.

— Я выгляжу…

— На миллион баксов. — Бутч хлопнул его по плечу. — А сейчас катись отсюда, чтобы я тоже смог одеться. Этот мизантроп остается дома, потому что слишком хорош для подобного дерьма, но мы с тобой отлично проведем время.

Проворчав, Ви слез с кровати.

— А если нет, то позвони мне. Я всегда за хорошую потасовку и страсть как люблю лупить симпатичных мальчиков.

— Просто ты завидуешь, ведь у тебя нет смокинга.

Остановившись у порога, Вишес оглянулся на Крэйга. Кивнув один раз, он сказал:

— Засранец прав. Ты отлично выглядишь. Она будет гордиться тем, что ты поведешь ее под руку. Не позволяй толпе кретинов такого удовольствия — не допускай даже мысли, что ты второго сорта. Она могла выбрать любого на всем свете и выбрала тебя. И еще, никому не протягивай руку первым. Иначе дашь возможность унизить тебя. Пусть они здороваются с тобой, и никак иначе, понял?

— Спасибо, — хрипло произнес Крэйг.

Кивнув, Ви направился дальше по пустому коридору со словами:

— А я пойду, наваляю Лэсситеру. Потом, может, зарубимся с ним в пул.

— Повеселись, дорогая, — крикнул Бутч ему вслед. А затем сосредоточился на отражении Крэйга в зеркале. — Я доведу тебя до туннеля. Жди меня в гараже. Я отвезу тебя.

— Хорошо. Эй… спасибо.

Боже, звучало чертовски жалко.

Бутч улыбнулся, продемонстрировав слегка щербатый передний зуб.

— Я тоже женат. И знаю, каково это — быть с женщиной, которая…

В этот момент из второй спальни появилась Марисса, и…

Крэйг отпрянул. Платье… бриллианты… платье…

Гребаные бриллианты.

Женщина буквально сияла с головы до пят, являя собой ослепительное сочетание красоты и элегантности в облегающем платье.

Док Джейн выскочила в коридор.

— Ну! Как вам? А? Как вам?

Крэйг посмотрел через плечо на Бутча… который застыл на месте, словно бык, мужчина выглядел так, будто лицезрел второе прибытие Дражайшей Девы-Летописецы.

— Проваливай отсюда, малыш, — охрипшим голосом произнес Бутч. — Сию секунду. Встретимся через десять минут, хотя нет… через двадцать.

***

Улыбнувшись Крэйгу и отметив, что он потрясающе выглядит, Марисса поразилась тому, насколько обнаженной можно чувствовать себя, будучи полностью одетой.

Хотя, учитывая взгляд Бутча, Марисса не сомневалась, о чем он сейчас думал.

— Давай Крэйг, я провожу тебя в туннель, — сказала Док Джейн. — А вы двое веселитесь.

— Кыш, кыш, — пробормотал Бутч жене Ви. — Прежде чем увидишь больше, чем хотела бы.

Когда все вышли, и дверь в туннель захлопнулась со щелчком, Марисса медленно покружилась перед супругом.

— Нравится?

В ответ Бутч рухнул на колени. То есть на самом деле… с такой силой хлопнулся вниз, что, судя по треску, сломал себе либо колени, либо проломил пол.

Подхватив подол платья от Рима Акра[85], Марисса поспешила к нему.

— Ты в порядке…

Бутч схватил ее за плечи, его ореховый взгляд блуждал по ее лицу.

— Я хочу поцеловать тебя, но боюсь испортить макияж.

— Тогда поцелуй меня аккуратно.

Так он и сделал, нежно мазнув губами по ее губам.

— Марисса, у меня перехватывает дыхание от тебя. От тебя дыхание перехватит у всех.

Она пригладила его волосы.

— Скоро узнаем.

— Да, узнаем.

Марисса помрачнела.

— Хэйверса сегодня не будет, что странно. Именно он поставил меня во главе сегодняшнего события.

— Может, так он пытается протянуть тебе оливковую ветвь. Позволив тебе сиять, не осложняя жизнь сплетнями.

— Да. — Марисса вспомнила, как брат стоял рядом с телом убитой женщины. — Проще, конечно, обвинять его во всех грехах.

— Если ты можешь простить Хэйверса… что ж, я никогда не забуду того, что он сделал с тобой, но обещаю не убивать при первой встрече. Как тебе такое?

Марисса рассмеялась.

— Идет. И я не знаю. Поживем — увидим.

— Могу хоть сейчас предсказать, что тебя ждет, — прикрыв глаза, протянул Бутч.

— И что же это?

Поднимаясь, ее супруг обхватил ее талию своими горячими руками. Наклонившись, он прошептал: