Факультет Романтики. Ромфак (СИ) - Кира Тигрис

включилось освещение, то почему не сработала сигнализация? Я пятой точкой чуяла, что тут крылся какой-то подвох. Особенно, когда белый лопоухий зверек, не то кошка, не то маленькая собачка, прямо с пола бесцеремонно впрыгнул на стерильный стол из блестящей нержавейки. Я видела только как сверкнули бежевые подушечки его задних лапок и… розовая проплешина на заднице, словно кто-то совсем недавно оттуда выдрал клок лохматой белой шерсти. Погодите! А я, кажется, знаю эту хитрую задницу с оторванным хвостом. Да это же тот самый разноглазый Дори, с которым мы совсем недавно поужинали в спальне у Косты. Или его звали Дури?

Между тем зверек изловчился и со стола запрыгнул прямо на вершину холодильника. Точнее — специального холодильного шкафа для мясных деликатесов… с прозрачными стеклянными дверцами. Мое дыхание остановилось, едва я смогла разглядеть, сколько всякой всячины там было внутри. Точнее, чего там только не было! И экзотический хамон, и вкуснейшее карпаччо, копченые мясные деликатесы, редкие дорогие колбасы и колбаски, целые окорока и грудинки в специях. Все это местные повара использовали для своих уникальных блюд. Предчувствуя, как же сильно меня оштрафуют за то, что я проникла сюда с уличным грязным… котопесом, я в панике принялась звать засранца с холодильника вниз.

— Дори! Эй, ты куда-это? Брысь оттуда! Кыс-кыс-кыс! Фу! Туда нельзя! — строго и громко скомандовала я. На его короткой шее по-прежнему крепко сидел старый темный ошейник. — Эй, Дури! Ой, Дори!

— Сама ты дура, бесхвостая! Прыгай сюда давай! — огрызнулся зверек, он принюхался, свесив голову вниз, и наконец-то заметил сколько всего вкусного хранится в холодильнике прямо под ним. Недолго думая, Дори схватился цепкими когтистыми лапками за верхний край дверцы и принялся ее с энтузиазмом открывать. Подобный фокус мы все видели много раз на видеороликах с кошками в интернете. Удивительно, но дверца легко поддалась — видимо на ней был какой-то современный механизм, позволяющий ее открыть с помощью легкого нажатия. Очень удобно, чтобы не мазать руки, достаточно просто слегка прикоснуться к двери локтем или плечом.

— О, нет! Дори, туда нельзя! Фу-у! — запротестовала я, с ужасом наблюдая, как зверек резво запрыгнул на верхнюю полку и принялся с феноменальной скоростью уплетать идеально тонко нарезанные полупрозрачные куски ярко-красного карпаччо. — Фу! Брысь оттуда! Нас посадят за такое! А тебя — пустят на варежки!

Но в ответ на меня даже не смотрели его разноцветные глаза, и на всю кухню раздавалось громкое смачное чавканье. Я подскочила к холодильнику — в лицо пахнуло холодом и божественным ароматом мясных деликатесов. Борясь с голодом и гневом, я уже почти подпрыгнула, чтобы стащить с верхней полки наглого зверька, как, вдруг, мое сердце замерло, а дыхание застряло в груди. В зеркальной металлической поверхности шкафа я смогла случайно разглядеть отражение маятниковых кухонных дверей, через которые мы сюда кубарем ввалились. Одна из них только что широко распахнулась, впустив в помещение огромного черного добермана. Собака сделала пару осторожных шагов в мою сторону и, оскалив огромные острые клыки, грозно зарычала.

— Эта тварь выдрала мне клок шерсти! — возмущенно завопил Дори с верхней, самой безопасной полки холодильника. Уж там-то его ужасный злой пес точно не мог достать, и потому зверек бесстрашно продемонстрировал свою свежую проплешину на заднице. — Хорошо хоть весь пердильник не оторвал!

Доберман навострил свои большие треугольные уши, его золотистые глаза блеснули насмешкой и презрением, он словно понял суть слов зверька и громко хмыкнул. Только сейчас я заметила на его темной узкой морде несколько прилипших белых ворсинок — остатки потерянного в бою клочка шерсти с маленькой храброй попки Дори.

Что ж, теперь настало время проверить мою несчастную задницу на прочность. Я не могла отвести взгляда от золотисто-медовых безжалостных глаз пса, которые потихоньку становились темно-красными, словно наливались кровью. Доберман снова зарычал, сначала тихо, затем все громче и злее. Пес медленно, но уверенно крался ко мне, его мощные накаченные лапы бесшумно ступали по начищенному кафелю. Хищник наслаждался каждым моментом превосходства над загнанной в ловушку жертвой. Я осторожно пятилась назад, к холодильнику, мечтая каким-то чудом на него запрыгнуть и не повалить…

— Р-р-р-р! Из-за тебя у моего хозяина проблемы с отцом! — расслышала я среди злобного рычания и лязганья острых клыков, — ты заплатишь за это, бесхвостая! Боишься? Х-м-м-р-р! Я чувствую запах страха! Все сильней и сильней!

— Да не я это, блин! Это Дори! — стала оправдываться я хриплым голосом, кивая на раскрытый холодильник, с верхней полки которого свешивалась покоцанная белая жопка с ушами. Ее обладатель что-то интенсивно искал, роясь в глубине полки среди колбас и потихоньку мурлыкая себе под нос.

Я отвлеклась всего лишь на мгновение, но когда повернулась обратно, то доберман стоял всего лишь в шаге от меня, слегка присев на задние лапы, он словно готовился к прыжку. Перед моими глазами из памяти тут же всплыла картина, когда этот злобный пес напал на меня первый раз. Тогда у меня был очень неудачный день! Пожалуй, самый плохой из всех плохих! Голодная и злая, оштрафованная за драку с Костой, я не просто промокла под дождем, но и шлепнулась прямо в глубокую холодную лужу. Помню, как этот же доберман, громко рыча и лая, яростно вцепился в мой белый кроссовок, который я держала перед собой — единственная преграда между разъяренным псом и моим заплаканным лицом.

«Арчи, фас! Загрызи ее!» — доносил ветер команды белобрысого Доминика — его жестокого хозяина. Да, именно так звали этого пса — Арчи. Моя память хоть и медленно, но уверено восстанавливалась.

— Арчи, фу-у! Хороший мальчик! — произнесла я с отчаянием в глазах.

От страшного воспоминания по моей спине пробежали мурашки, я в ужасе затрясла головой, пытаясь прогнать свой жуткий страх. Но снова что-то пошло не так… и вот передо мной стоит уже не на четырех лапах, а на двух задних, и не обычный рычащий пес, а какое-то странное человекоподобное существо в густой собачьей шубе с мордой и ушами добермана.

Кажется, иллюзорные чары спали, и передо мной сейчас во всей красе явился очередной тролль из Зазеркалья. Только этот, судя по грубоватым повадкам и простоватому интеллекту, оказался из весьма примитивного подвида, и всю жизнь преданно служил одному хозяину — очевидно семейству Доминика. Такой не слишком развитый тролль был отправлен из Зазеркалья в мир смертных в образе свирепого пса, чтобы охранять кого-то из высших троллей. А точнее — он служил телохранителем Доминика, единственного наследника очень богатой и влиятельной семьи нашего города. Конечно, не такой уж сверхвлиятельной, как