Жених напрокат - Эмили Гиффин

— Атмосфера накаляется, обе команды сражаются за чемпионский титул.

Клэр болеет за всех. Я молчу.

Счет девять — восемь, Хиллари и Джулиан ведут. Он делает хитрую подачу, Дарси визжит, размахивается, закрыв глаза, и просто по счастливой случайности попадает. Воланчик перелетает к Хиллари. Хиллари бьет, вкладывая в удар всю силу, так что перед нами вживую встает образ Венеры Вильяме. Воланчик взмывает и со свистом летит к Дарси. Она готовится отбивать, но Декс орет: — Аут! Аут!

Лицо у него красное, все в бисеринках пота.

Воланчик приземляется неподалеку от Клэр.

— Аут! — вопит Декс, вытирая лоб тыльной стороной ладони.

— Дьявол! Аута не было! — кричит Хиллари. — Мы выиграли матч!

Маркус добродушно замечает, что едва ли бывают матчи по бадминтону. Клэр встает со скамейки, идет туда, где лежит воланчик, и прижимает его мыском туфли. Хиллари и Джулиан подходят к ней. Пять пар глаз смотрят на объект спора. Джулиан говорит, что трудно решить. Хиллари бросает на него косой взгляд, и они с Дексом снова начинают орать друг на друга.

Клэр в своей излюбленной миротворческой манере предлагает повторить матч. Сразу ясно, она росла дома, а не на улице, поскольку не знает, что призыв к переигровке всегда становится поводом к серьезной распре. Хиллари живо это доказывает.

— Черта с два! Не будем мы переигрывать. Линия весь день была здесь.

— Весь день? Да мы всего двадцать минут играем, — хитрит Декс.

— Не думаю, что дело в линии, — говорит Дарси. Не то чтобы ее действительно это волновало. Насколько она любит состязаться в жизни, настолько же равнодушна к спорту и вообще к играм. Играя в «Монополию», она покупает собственность, ориентируясь на цвет, и ей кажется, что маленькие коттеджи куда привлекательнее, чем эти «огромные дурацкие домищи».

— Ладно. Если тебе так нравится все получать обманом... — заявляет Хиллари Дексу, пряча истинный смысл высказывания под дружеской улыбкой. Взгляд у нее при этом совсем невинный.

Мне кажется, я сейчас грохнусь в обморок.

— Ладно, вы победили, — соглашается Декс, словно его совсем не заботит. Мол, давайте считать, что Хиллари выиграла эту дурацкую партию.

Но Хиллари не хочет такой победы. Она, кажется, обескуражена и не знает, спорить дальше или радоваться. Мне страшно подумать, что еще она может ляпнуть.

Декс швыряет ракетку на траву под дерево.

— Я в душ, — роняет он и идет к дому.

— А он расстроился, — говорит ничего не понимающая Дарси. Конечно, она думает, что Декс не в духе из-за игры! — Декс не любит проигрывать.

— Да он просто большой ребенок! — не скрывает неприязни Хиллари.

Замечаю (с удовлетворением? надеждой? чувством превосходства?), что Дарси не вступается за Декса. Уж я бы на ее месте не выдержала! Конечно, если бы он был мой, Хиллари не буйствовала бы так на переднем крае.

Я смотрю на нее, взглядом предупреждая: довольно!

Она передергивает плечами, плюхается на траву и яростно чешет комариный укус на лодыжке, пока он не начинает кровоточить. Листиком вытирает кровь, поднимает на меня глаза и с вызовом спрашивает:

— Что?

Вечером, за ужином, Декс молчит. Это выглядит как грубость. Понять не могу, сердится он на Хиллари или на меня — за то, что я ей все рассказала. Он попросту игнорирует нас обеих. Хиллари платит ему тем же, лишь раз она подпускает шпильку, когда я предпринимаю робкую попытку заговорить с ним.

— Что ты будешь заказывать? — спрашиваю я, пока он изучает меню.

Он не смотрит на меня.

— Не знаю.

— Ну так думай! — бормочет Хиллари. — Почему бы тебе не заказать на двоих?

Джулиан трогает ее за плечо и извиняющимся взглядом смотрит на меня.

Декс поворачивается к Маркусу и все оставшееся время старается не замечать нас. Я охвачена беспокойством. Ты сердишься? Сердишься? Вот о чем я думаю, ковыряясь в рыбе. Пожалуйста, не сердись! Я просто в отчаянии. Порываюсь заговорить с Дексом и помириться — на все то время, что нам отпущено. Не хочу, чтобы наш роман закончился на такой грустной ноте.

Позже, в «Толкхаусе», мы с Дексом наконец остаемся наедине. Я уже готова извиниться за Хиллари, когда он поворачивается ко мне. Глаза у него горят. Он в гневе.

— Какого черта ты ей рассказала?

Я не привыкла к ссорам, и его враждебность меня пугает. Растерянно смотрю на него и делаю вид, что совершенно сбита с толку. Мне надо попросить прощения? Объясниться? Да, по взаимному негласному уговору мы решили хранить все в тайне. Но я вынуждена была рассказать.

— Ты рассказала Хиллари, — говорит он, откидывая со лба челку. Замечаю, что когда он злится, то становится еще красивее — у него очень решительно выдвигается подбородок.

Впрочем, наблюдения побоку — в душе у меня что-то срывается. Да как он смеет? Я ему ничего не сделала. Почему я должна чувствовать себя виноватой и даже не надеяться на прощение?

— Расскажу кому захочу, — говорю я и удивляюсь, как тверд мой голос.

— Вели ей, чтоб она об этом помалкивала.

— Помалкивала о чем, Декс? О нашем дурацком романе?

Он, видимо, удивлен. И уязвлен. Вот и славно!

— Он не дурацкий, — говорит он. — Положение — да, а роман — нет.

— Ты помолвлен, Декстер. — Мое возмущение переходит в ярость. — И не имеешь права об этом забывать.

— Знаю. Пока еще помолвлен... а ты крутишь с Маркусом.

— Что? — Я не верю своим ушам.

— Целовалась с ним в «Перекрестке».

Потрясающе. Не могу поверить! Сам помолвлен, а меня упрекает за какой-то пустяковый поцелуй! Интересно, давно ли он об этом знает и почему до сих пор молчал? У меня пропадает всякое желание каяться.

— Да, я целовалась с Маркусом. Подумаешь...

— Для меня это важно. — Его лицо так близко к моему, что я чувствую запах алкоголя. — Ненавижу. Не делай этого больше.

— Не указывай мне, — отчаянно шепчу я, и от злости на глаза у меня наворачиваются слезы. — Я же не диктую тебе, что делать? Ты не заметил? Может быть, и я хотела бы сказать... Как насчет того, чтобы поскорее жениться на Дарси? Мне, знаешь ли, наплевать!

Иду прочь и сама почти верю в то, что сказала. Впервые за все лето я чувствую себя свободной. А может, впервые за всю жизнь. Я владею ситуацией. Я решаю. Нахожу укромное местечко во дворике, там, где никого нет. Сердце у меня колотится. Через пару минут Декс находит меня и берет за локоть.

— Ты ведь не имела в виду, что на самом деле... тебе наплевать? — Теперь его очередь беспокоиться! Никогда не перестану удивляться этому элементарному правилу: человек, которому на все плевать (хотя бы внешне), всегда сильнее. Я доказала это еще раз. Стряхиваю его руку и равнодушно смотрю на него. Он придвигается ближе и снова ко мне притрагивается.