Пушкинский вальс - Вадим Смиян

    Гончарова вынула каблук из горла девушки, наклонилась, разглядывая тело.

   - Ну что ж, - сказала она деловито. – На этом все у меня с тобой. Пока все…

 Она подошла к ванне, вынула лежавший там шланг, затем подвинула ближе к ванне колоду, заботливо обернутую пленкой и вытащила из-за колоды лежавший там топор.

       - Ну, барышня, - обратилась она к убитой, - вам теперь сюда!

 Схватив труп под мышки, Бритва подтащила его к колоде и уложила сверху. Взявшись за топор, Гончарова с первого же удара отрубила Лене голову и, подняв ее за окровавленные волосы, подержала перед собой, вглядываясь в застывшее, обезображенное, вымазанное кровью лицо.

   - Красавица, ничего не скажешь, - усмехнулась она. – Посмотреть бы, что у этой головы внутри, да только некогда уже, да и смотреть-то, пожалуй, нечего.

   С коротким смешком Гончарова бросила голову Лены в ванну, и та с глухим стуком покатилась по эмалированному дну. Затем туда же полетели отрубленные руки, ноги и прочие куски тела. Пока кровь стекала в канализационный слив, Лилия Николаевна занялась черновой уборкой: собрала испачканную пленку с колоды и вокруг нее (пленку следовало вымыть, пока набрызги и пятна не засохли), убрала перерезанную веревку, тщательно вымыла и убрала топор. Топор она подобрала себе по руке, он оказался очень удобен и  отлично подходил для разделки. Она даже с некоторых пор стала испытывать какую-то нежность к этому орудию. Гончарова возилась несколько часов кряду, и все это время далеко от ее  дома, под низким обрывистым берегом, из неприметной глазу трубы изливалась вода какого-то ржавого оттенка,периодически менявшая цвет от буроватого до порой очевидно красного. Попадая в реку, эти потоки быстро смешивались с речной водой и растворялись в ней бесследно.

      К полудню уборка была закончена, и бункер госпожи Гончаровой блистал первозданной чистотой. О том, что здесь произошло сегодня утром, напоминали только черные мешки для мусора, заботливо уложенные в вымытую ванну и заключающие в себе куски расчлененного тела Лены Пучковой. Это «добро» подлежало вывозу по вполне определенному адресу. Однако сделать это можно было не ранее завтрашнего утра. А сейчас необходимо собираться на работу.

   Лилия Николаевна поднялась наверх, сняла с себя всю одежду и отправилась в душ. Вообще говоря, сейчас бы ей впору отдохнуть, но – работа есть работа! И хоть она устала зверски, надо отправляться, причем без опозданий. Тщательно вымывшись, она облачилась в домашний халат и уселась в гостиной – необходимо было привести в порядок ногти. Под ее длинные ногти набились частички засохшей крови, и от них было нужно избавиться. На эту процедуру ушло еще около часа, и пока она возилась с ногтями, время неумолимо бежало вперед, о чем свидетельствовали часы,на которые она временами бросала тревожные взгляды. Убедившись, что безнадежно опаздывает, Лилия Николаевна со вздохом протянула руку и, сняв трубку, набрала номер Веры.

   - Алло? – раздался в трубке знакомый девичий голосок.

   - Алло, Верочка? – сказала госпожа Гончарова. – Это я… Я смотрю, ты еще дома?

    - Уже выхожу, Лилия Николаевна! Вот стою в прихожей. Через полчаса буду на месте. А что случилось? У вас все в порядке? 

   - Ну как сказать…не совсем. Вот задерживаюсь немного, были у меня проблемы тут с канализацией. Сантехника приглашала…

   - Да вы не волнуйтесь, не спешите! Мы с Ксюшкой никому не скажем, если вы опоздаете. А народу в первой половине дня всегда мало…

   - Ой, спасибо, Верочка! Я задержусь не надолго – полчасика максимум! Вы уж там без меня… как-нибудь…  

   - Ой, я вас умоляю! Нашли, о чем переживать! Вы и так задерживаетесь каждый день на работе! Никто не умрет, если вы с половины дня задержитесь…

   - Ну спасибо, Верочка! Тогда я спокойна…До встречи!

   - До встречи! Только… Лилия Николаевна!

   - А вы на машине поедете?

   - Ну да, на машине…А что?

 - Знаете, сейчас такой ливень прошел!( Гончарова, занятая своими делами в бункере, и не слыхала про ливень!) Дорога-то скользкая! Вы аккуратней, пожалуйста, за рулем, и не торопитесь! Ну, приедете не через полчаса, а через час – ничего не случится.

 - Хорошо, Верочка! Спасибо тебе, милая, за заботу…

 Лилия Николаевна с доброй улыбкой положила трубку и снова уселась в кресло, уже спокойная. Ей еще надо было сделать свежий маникюр.Покрывая вычищенные ногти светло-фиолетовым лаком( то был один из ее любимых оттенков), она временами отводила руку в сторону и любовалась своими пальцами, словно девочка новым подарком. Какие роскошные ногти – длинные, даже пугающие, как стальные ножи… Ей вдруг представилась странная картина. Она вообразила, что перед ней на коленях стоит Владислав Георгиевич, а она вонзает свои ногти прямо ему в глаза!..И словно сладкой музыке, внимает его стонам, крикам  и мольбам о пощаде...

   Видение было таким ярким и ошеломляющим, что Лилия Николаевна невольно замерла в своем кресле, даже дыхание у нее сбилось! И так сладостно-мучительно захотелось, чтобы… Она попыталась овладеть своими эмоциями.

 « Мерзавец, - подумала она. – Негодяй… Так и не прислал больше ни единой строчки! А я так ждала… И вообще, я обижена, и не желаю видеть его! Да и не приедет он… я никогда его больше не увижу.»

   Она сокрушенно вздохнула и откинулась на спинку кресла в ожидании, когда подсохнут ногти. « Ну и ладно, - расслабленно подумала она. – И не надо! Лучше мне его и не видеть. Как говорится, от греха подальше…»

 …На другое утро госпожа Гончарова поднялась чуть свет.Предстояла довольно дальняя поездка за город. А потом следовало вернуться домой, привести себя в порядок и ехать на работу – и теперь без опозданий, ибо два раза подряд опаздывать, когда рабочий день начинается в два часа дня – в лучшем случае неприлично...

   Гончарова оделась по-рабочему, плотно позавтракала и спустилась в бункер. Вытащив черные мешки, набитые останками Лены, подняла их в гараж и покидала в багажник своего видавшего виды «Москвича». Затем все тщательно проверила, выехала на улицу, заперла ворота и тронулась в дорогу.Ехать надо было довольно далеко, но Лилия Николаевна давно освоила другой, более короткий путь. Достаточно было, следуя по Советской улице, миновать Жукову гору, а далее свернуть на так называемое старое шоссе, которое использовалось в 60-е годы, а потом, с постройкой новой современной магистрали, было почти заброшено. Однако доброе старое шоссе приводило ее прямо к цели, и всего за полтора часа, тогда как по главной трассе ехать надо было почти три, да еще гаишники на каждом повороте. Конечно, старое шоссе было основательно побито за минувшие годы, но Лилия Николаевна и не собиралась устраивать авторалли – она ездила неторопливо, но аккуратно. Других машин в столь ранний час на шоссе почти не было – за всю дорогу она встретила лишь пару-тройку грузовиков, спешащих в город.