Случайная невеста - Джейн Фэйзер

— Наша «Белая леди», чтобы вы знали, — объяснял тем временем юнга, — всегда плавает по Северному морю. А вы говорите — Италия! Какая же тут Италия? Она совсем вон там.

Он неопределенно махнул рукой.

Фиби молчала. Ей было не до его объяснений. Кроме того, она никогда не была сильна в географии.

Но зачем… зачем он лгал ей? И не только ей, но и другим. Наверное, лишь один Джайлс Кремптон знал правду. «А жене, — с горечью говорила она себе, — своей собственной жене он не считает нужным доверять?» Выходит, боится, что она выдаст его секрет, даже если он попросит не делать этого? О, разве можно так жить? В недоверии друг к другу? Чем она заслужила подобное отношение?!

Нет, не заслужила и не станет больше терпеть! Ни за что! Фиби вскинула голову и твердо повторила:

— Еще одну гинею, если не скажешь о том, что я здесь, на корабле, пока мы не отплывем подальше.

К вторичному предложению парень отнесся вполне серьезно.

— Чего ж, — сказал он, — я-то разве против? Только капитан меня убьет, когда узнает.

— Не бойся. Я все возьму на себя. Скажу, что тайком проникла на корабль, в каюту моего мужа.

На ее ладони засверкала вторая монета, и бедняга снова словно прирос к ней взглядом.

Наконец, спохватившись и вспомнив поговорку, что «не все то золото, что блестит», он вытащил из кармана гинею, уже ставшую его собственной, поднес ко рту и попробовал на зуб. Монета была твердой, с металлическим привкусом. А еще — совершенно круглая, без зазубрин по краям.

Он поднял на Фиби загоревшиеся глаза.

— Значит, еще одну?

Она кивнула:

— Точно такую же.

— Одна хорошо, а пара лучше, верно? — пробормотал он. — Уж ладно.

В конце концов, что такого? Он же пустил на борт не пиратов или контрабандистов. Всего-навсего молодую женщину. К тому же супругу милорда. Что особенного? Разве за это стоит наказывать? Да и какое наказание сравнится с двумя гинеями, которые будут звенеть в его кармане? Пускай за них хоть шкуру с него спустят!

— Только ты должен молчать, — повторила Фиби, уловив, что его колебаниям наступает конец. — Никому ни слова!

— Что ж, я не понимаю?.. — Он схватил протянутую Фиби монету. — Ладно. А теперь мне лучше исчезнуть.

И он словно испарился в полутьме коридора, оставив Фиби наедине с ее мыслями. Уж не сошла ли она с ума? Что она вытворяет?

Ощутив в руке тяжесть кошелька, она подумала, что, вероятно, не сошла, потому что не случайно ведь запаслась деньгами — значит, рассчитывала, что могут понадобиться. А если так — надо успокоиться и собраться с духом.

Она снова оглядела каюту. Где бы спрятаться до того момента, когда будет уже нелепо возвращаться в порт, чтобы высадить ее на берег? Ну, во всяком случае, не здесь, где все на виду.

Открыв дверь, она выглянула в коридор, куда падал тусклый свет от лампы, находящейся в дальнем конце. Над головой послышался топот ног. Видимо, скоро отплытие, и вот-вот появится Кейто. Куда же ей деться?

Она вышла из каюты, беспомощно оглянулась по сторонам, заметила узкую дверь напротив, открыла ее. Это была крошечная кладовка, где лежали связки канатов, ведра, швабры и одуряюще пахло рыбой и дегтем. Не очень удобно, но лучшего, пожалуй, не сыскать. Лишь бы никто не вошел сюда раньше времени.

Проскользнув в каморку, она закрыла за собой дверь, но чуть не задохнулась от духоты. Она решила оставить узкую щелку и уселась на канаты, поджав ноги и придерживая дверь.

Долго она сидела так, прислушиваясь к топоту ног и голосам над головой, стараясь уловить среди них голос Кейто, но увы… В какой-то момент ее охватил панический страх: что, если он почему-либо раздумает плыть на этом судне и она останется одна?

Его все не было. Впрочем, никто и не проходил в занятую им каюту за его дорожной сумкой.

Кажется, она чуть задремала, но тут же, вздрогнув, очнулась: ее напугало то, что пол вдруг начал уходить из-под ног. Вскочив, Фиби ударилась головой о низкий потолок. А корабль плыл — это она уже поняла, — мерно покачиваясь и оставляя позади порт Харидж.

Кейто стоял на палубе рядом с капитаном, наблюдая, как с помощью корабельных шлюпок судно подтаскивают к устью бухты. Вокруг них множество кораблей, пользуясь высоким отливом, тоже направлялись в открытое море.

— Каким будет наш переход, капитан, как считаете? — спросил Кейто.

— Море вполне спокойно, сэр, — ответил тот и, взглянув вверх, добавил: — И небо не предвещает ничего дурного.

Небо и в самом деле было усыпано звездами, но это не очень успокоило ни душу Кейто, ни его желудок, который уже начал подавать признаки морской болезни.

Тем не менее он согласно кивнул и уставился в полутьме на гребцов. Вот они сложили весла и скоро вернутся на судно, куда будут втянуты шлюпки. Значит, корабль вышел в открытое море.

— Грога не желаете, лорд Гренвилл? — спросил капитан, когда на палубе появился матрос с двумя дымящимися кружками.

— Благодарю. С удовольствием.

На судне капитана Аллана не было сейчас зарегистрированных пассажиров, кроме Кейто, зато груза хватало: на фламандский рынок везли оловянную руду с корнуольских рудников. Ценный груз, но не в такой степени, как делфтский фаянс, брюссельские кружева или фламандская шерсть, которые они собирались закупить на вырученные деньги.

Потягивая горячий пряный напиток, Кейто наблюдал, как ставились паруса, как надувались они холодным свежим ветром, и, поневоле прислушиваясь к капризам собственного организма, приходил к выводу, что лучше всего ему провести большую часть ночи здесь, на палубе, на открытом воздухе.

Фиби, наверное, уже крепко спит сейчас, отдыхая перед завтрашним путешествием обратно в Вудсток.

Кейто вздохнул. Жаль, конечно, ее оставлять, но не может же жена всюду следовать за мужем, как оруженосец за господином. Помимо всего прочего, это чревато опасными последствиями…

Фиби сидела в своей каморке, похожей на шкаф, до тех пор, пока не ощутила, что ход судна выровнялся. Приятное мерное покачивание даже успокаивало. Если бы можно было уснуть!

Осторожно поднявшись, она вышла из своего укрытия в коридор, прислушалась. Сверху изредка доносились команды, топот ног.

Что же делать дальше? Где Кейто? И куда идти? Так же решительно, как и прежде, она толкнула дверь его каюты. Там было все, как раньше: тот же стол, стул, две койки, одна над другой. Обе манили ее, хотя и не обещали особого комфорта.

Наконец, кивнув самой себе, она скинула дорожное платье, башмаки и влезла на верхнюю полку. Потолок так низко нависал над ней, что, казалось, она может достать его, если слегка вытянет губы. Одеяло было тонким, но она все равно согрелась и с удовольствием вытянула затекшие на связке канатов ноги.