Собиратель (СИ) - Романович Роман

— Не нравится мне он.

— Ты не объективна и сама это знаешь. Не дура же ты.

Виктор чувствовал, что прошёлся по краю. Рао — это дикая кошка, которая сидит на бочке со взрывчаткой и играется с подожжённым фитилём. Никогда не знаешь, когда рванёт и как сильно.

Но если она будет упрямствовать, то Моржов искренне задумается, а не правда ли дура.

— Он лидер по выносу ходоков. Обычный парень, без поддержки семьи, обогнал всех остальных. Это тоже не объективно?

— Это факт, глупо спорить с его объективностью, — улыбнулся Виктор.

— Тебя и это не смущает?

— Смущает. Но не вижу повода нервничать.

Рао поджала губы. Ей хотелось повторить, что Соколов ей не нравится, но настолько глупой она не была.

— Как думаешь, что его связывает с княжеской семьей? — выбрала она перевести тему.

— Да кто же его знает.

— Но ты что-то знаешь.

— Все мы что-то знаем. — философски ответил парень.

— Если и дальше будешь так отвечать, я тебе...

— Что ты мне? — развеселился Виктор.

— Выйду за тебя замуж и тогда ты познаешь все девять кругов ада, — прошипела девушка.

Виктор вздрогнул. Учитывая, что их семьи уже обсуждали возможность брака и то, что это более чем вероятно, угроза Рао... кхм... существенна.

— Я всё никак не могу понять, что ты от меня сейчас хочешь? — ответил он уклончиво. — Ну да, Соколов как-то связан с княжеской семьей. Может у них дела какие. Хотя я в это не особо верю. Думаю, его просто прибрали к рукам. Парень он талантливый.

— За лето он вырос в силе почти в два раза. Как он это сделал? Без поддержки это невозможно. Ему помогли. А кому будут помогать просто так? Даже талантливым никому, если они из чужого рода. Ещё он умеет создавать необычные украшения, выходящие за рамки ювелирного мастерства. У него есть боевой опыт и он убивал. Да уж, талант так талант.

— Вот именно, — наставительно выставил палец Моржов, — А ты умудрилась с ним поссориться.

— Это я с ним поссорилась? Он сам начал, — недовольно мотнула головой девушка.

— Как по мне, по делу это сделал. Мы и правда зря Норкова цепляли.

— Он слаб.

— А ещё он друг Эдгарда. И был готов поссориться со всем нами из-за друга. Это о чём-то, да говорит.

— О том, что он дурак? — презрительно цыкнула Рао.

— Не разочаровывай меня, — покачал он головой, — Пойдем уже отдыхать. Я и так рискую пролететь с душем. В отличие от женской казармы, у нас очереди.

— Он откуда-то знал, что я ходок, хотя это секрет. — не собиралась останавливаться девушка.

— Рао... — встал парень и потянул её к себе, — Ты иногда такая заноза...

Ирбисова хотела ещё что-то сказать, но Виктор поймал её и поцеловал. Несколько секунд она ему отвечала, а потом резко оттолкнула и вырвалась из объятий.

— От тебя потом воняет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И исчезла.

— За что мне такое наказание? — возвёл очи к небу Моржов.

Глава 19. Так себе управленец

На следующее утро, как и до этого, на стендах вывесили результаты.

Первую строчку занимал Стародубов Алексей, что никого не удивило. Его род считался древним. По слухам, под две тысячи лет подтвержденной истории. Мне такие временные промежутки даже осознать сложно.

— Этот Стародубов настоящий монстр, — тихо заметил Матвей, предварительно оглядевшись и убедившись, что Алексея здесь не было.

— Видимо история рода что-то, да значит.

Стародубов высший бес, ходок, ещё и одаренный, уж не знаю, в чем именно. Индекс опасности шестьдесят один. Вырос за прошлый год. Один из сильнейших аристократов на всём факультете. И правда — монстр.

— Конечно, значит, — подошёл к нам Виктор.

Встали мы одни из первых, чтобы в душе не толпиться. Не мы одни такие умные. Но ранних пташек человек десять набралось, не больше. Кто-то так и вовсе, уже из душа вернулся. Остальные предпочитали лишние полчаса побороться за право обнимать подушку.

— Вам знакомо такое понятие, как качество реализации аристократического наследия?

— Ты про уровень бесовщины? — уточнил Матвей, — Что? — посмотрел на меня парень, заметив выразительный взгляд, — Я читал хроники. Церковь внесла вклад в то, почему бесов называют бесами. Вовсе не из-за бессмертия.

— Так что за качество? — уточнил я.

— Если вдруг человек обретет способности беса, то в первом поколение это в лучшем случае будет... — Виктор задумался, — Ну, допустим прибавка где-то в десять процентов. Первые охотники и не замечали этого. Только спустя века появилась ярко выраженная прослойка людей, которых сейчас называют бесами.

Охотники — это ещё один любопытный факт из местной истории. Так называли тех, кто охотился на зверей. Последние были тем ещё бичом цивилизации, терроризировали поселения и не удивительно, что появилась отдельная каста профессиональных воинов, кто боролся со зверьем. С коллегами-конкурентами они тоже боролись, куда же без этого. Так в результате селекции аристократия и появилась. Не только из охотников, но и тех, кто мог оплатить их услуги. Это мы проходили на первом курсе, на лекциях по истории.

— Во втором и третьем поколении... — продолжал Виктор, — Это, конечно, приблизительные цифры, но общий принцип виден... Во втором-третьем это уже может быть что-то заметное. Порежь кожу и она заживет в пару раз быстрее, чем у обычного человека. Останется уродливый шрам, но и так, это лучше, чем ничего. Значительно лучше.

Ещё один факт, про который мне в своё время рассказывала Ольга Владимировна, это первичность того, что лучше всего восстанавливается в организме беса. Виктор не просто так кожу упомянул. По скорости она опережала всё остальное. Это если в целом смотреть. Так-то хватает отклонений и мутаций. Дальше по скорости соперничали внутренние органы и кости. Здесь как раз и не скажешь, у чего ситуация лучше. Зависит от наследия. Кто-то кости лучше сращивает, а кому-то любой внутренний орган заново отрастить — раз плюнуть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})