Три сердца в унисон (СИ) - Ангор

что лжёт. Но Т/И слишком светлая и не винная, чтобы понять правду.

Слизеринец провёл девушку в гостиную. Она была заполнена разными людьми. Взрослые со своими детьми. Некоторых из них Т/И знала по школе. И абсолютно все они были слизеринцами. Такое скопище «змеек» пугало девушку. Нет, она не считала их злыми и ужасными, — это всё стереотипы, но ожидать от них можно чего угодно, поэтому нужно держать ухо востро.

В гостиной находились и родители Драко. Они беседовали со своими друзьями, хотя Т/И сомневалась, что их действительно связывала дружба — только холодный расчёт.

К Драко подходили разные люди, здоровались, на Т/И они не обращали внимания. Из знакомых когтевранка увидела Крэбба, Гойла, Теодора Нотта, Асторию и Дафну Гринграсс.

Ближе к вечеру люди стали расходиться, осталось всего несколько человек, но они разбрелись по разным комнатам.

Всё было неплохо, пока Нотт не заметил девушку.

— Малфой, — воскликнул он, — зачем ты привёл грязнокровку?

Эти слова не остались без внимания Люциуса Малфоя. Он быстро пересёк комнату и оказался рядом с Т/И и Драко. Нарцисса поспевала за ним. Люциус намекнул Теодору, что тому пора домой, и, убедившись, что в комнате больше никого нет, развернулся к Т/И.

— Ты обманула нас?! — взревел он.

— Я…

— Отец, я всё объясню. Это моя… — начал Драко.

— А с тобой я позже разберусь! — крикнул на него тот.

— Люциус, давай всё спокойно обсудим, — попыталась успокоить мужа Нарцисса.

— Молчи! Не лезь!

— Мистер Малфой, я понимаю… — начала Т/И, но Драко прервал её.

— Пойдём отсюда, — сказал он и потащил девушку за руку.

— Круцио!

Удар настиг её между лопаток. Боль разнеслась по телу быстро. Сломила её пополам, заставляя юное тело упасть на ковёр и начать извиваться, как рыба, брошенная на раскалённый песок.

Гнилая боль, с ожесточением кинутая в спину, вместе со словами Люциуса Малфоя:

— Грязнокровка! Как ты посмела прийти в мой дом?

Всё тело душило, резало, прожигало. Словно горячие цепи обвились вокруг тела.

— Круцио!

Внутренности залиты кровью, наверное, судя по тому, как их выворачивает. Она не кричит, закусив губу. Видимо, губа лопнула, так как девушка почувствовала, как что-то скатилось у неё по подбородку тонкой струйкой.

Больно.

Кричать нельзя — нельзя доставить сопернику такое удовольствие. Боль всё держится на её теле, заламывает руки, кусает плечи, бьёт по ногам. Заставляет хвататься за ковры, цепляясь ногтями за ворс. А слёзы текут, обжигая солёными дорожками скулы, но она не чувствует.

Только боль.

— Отец! Прекрати! — Драко бросился на отца, но тоже попал под горячую руку:

— Круцио!

Малфой упал, тем самым дав возможность Т/И подняться. Её тело пробивала дрожь. Драко зло поднял глаза на отца. Тот холоден и спокоен.

— Ты должен сказать мне «спасибо». Я избавил тебя от отравляющего твой мозг создания. Она не стоит тебя. Бросай это ребячество, — Люциус медленно развернулся к сыну спиной, уходя.

Руки Т/И всё ещё дрожали, но она достала палочку и направила на Малфоя-старшего:

— Петрификус Тоталус!

Люциус упал, не в силах пошевелиться.

— Бегите! — прошептала Нарцисса, глядя на тело мужа.

Повторять ещё раз не пришлось. Драко поднялся с пола, схватил Т/И за руку и потащил к выходу из дома.

Добравшись до безопасного места, они остановились. Т/И всё ещё тряслась, по лицу текли слёзы. Малфой, привыкший к Круциатусам, выглядел получше.

— Как ты? — спросил он подругу. — Прости, что так вышло.

— Я нормально, — голос дрожал, выдавая девушку с потрохами.

— Это была плохая идея. Я должен был предусмотреть, — сокрушался парень.

— Ты не виноват. Всё хорошо, — когтевранка попыталась улыбнуться.

— Отправляйся в Нору. Там тебе будет лучше.

— А ты? Как ты вернёшься обратно? — волновалась девушка.

— Всё будет в порядке. В конце концов, он мой отец, — говорил Драко, не веря своим словам.

Т/И обняла парня.

— Береги себя.

— А ты себя.

Малфой разомкнул объятья и поспешил домой.

* * *

Сказать, что Люциус Малфой был зол — это не сказать ничего. Сейчас он был слишком зол. И если обычно всё заканчивалось для Драко парочкой круциатусов, то в этот раз дело обстояло иначе. Малфой помимо круциатуса получил ещё и режущие заклятия. Казалось, всё его тело уже покрыто этими порезами, но отец не останавливался. А напоследок ещё и левую руку сломал.

От криков охрип голос, а голова нещадно гудела и кружилась. Тело по понятным причинам болело и жгло, к горлу то и дело подступал ком тошноты.

Он выдержит.

Теперь ему есть, за кого бороться.

Часть 5. Пока дышу, надеюсь

Глава 1

Драко любит обещать, давать надежду, а затем забирать и топтать её, видеть отчаяние в глазах напротив, уходить. У него холодный взгляд, лёгкая ухмылка, плавность в действиях, он хитёр, он зол на мир.

— Что скажешь, как я выгляжу? — спросила Т/И, крутясь перед зеркалом.

— Ну, цвет платья как-то не очень. И с причёской проблемы, нужно переделать, — ответил Фред, осматривая девушку с ног до головы.

— Что? Ты хочешь сказать, что я плохо выгляжу? Я три часа собиралась!

— Да я шучу. Ты выглядишь всегда великолепно.

— Шутник. Ладно, пойдём. Я думаю твоя мама не обрадуется, если мы опоздаем на ужин.

После событий в Малфой-Мэноре девушка приехала в Нору. О том, что произошло с ней в гостях у Драко она умолчала.

Фред и Джордж были счастливы увидеть девушку, как и она их. Что может быть веселее этих двух рыжиков? Т/И в их компании уже давно. Девушке кажется, будто она знает их с самого рождения. Такие они уж родные и милые, что просто слов нет, как передать её чувства к ним. Т/И любит их, как родных братьев. И просто жизни не может без них представить. Фред и Джордж — это частичка девушки.

* * *

— Ну вот чего ты смеёшься? Откуда я знала, что твои братья решат добавить свои изобретения в этот шоколадный батончик?

— Это же Фред и Джордж. Все прекрасно знают, что нельзя брать что-то из их рук без последствий для своего организма, — продолжал смеяться Рон.

— Между прочим, батончик лежал на столике, и они сказали, что его оставила Гермиона!

— Нашла кому верить. Т/И, ты дружишь с близнецами 4 года. Пора было научиться перестать доверять всем их словам.

— Вот знаешь что, лучше бы нашёл этих шутников и заставил их дать мне противоядие.

— А мне и так нравится, — не мог успокоиться Рон. — Тебе идёт такой цвет волос. К тому же, синих глаз я ещё ни у кого не встречал, будешь выделяться. Правда, синий цвет