Опасное искушение - Эйлин Уилкс

— Я не голодна.

— Зато я хочу есть, но это подождет. Ты сказала, что объяснишь позже, и вот это время пришло.

— Да, но «вечером» тоже значит «позже». — Увидеть Джинджер казалось ей вполне достаточна на сегодня, незачем больше рыться в воспоминаниях. — Послушай, в начальной школе я дружила с сестрой Джинджер. Но случилось несчастье. Это было очень давно, а у меня расследование идет полным ходом.

— Тебе больно. Я хочу помочь.

Лили посмотрела в окно. За парковкой, в просвете между домами, виднелся океан. Сегодня он был синим и сверкал под безоблачным небом. Двадцать лет назад и небеса, и вода были свинцово-серыми. Сумрачными, штормовыми.

Что-то внутри, глубоко-глубоко, словно подталкивало Лили, побуждая рассказать Рулу. Довериться ему.

Но она не могла. Лили отстегнула ремень безопасности сказала:

— Я не могу об этом говорить. И никогда не могла.

— Никогда? — Рул опустил ей руку на плечо. Тут же Лили почувствовала его тепло. Но покачала головой.

— Как хочешь. Тебе решать, но узы Избранных хороши не только для секса, позволь мне помочь.

Лили снова посмотрела в окно, на чаек, кружащих высоко в небе, таком чистом и ясном, как отполированное стекло. Сначала все хотели разговорить Лили о случившемся — полицейские, мать, врач. Но она не могла. Ей удавалось рассказать кое-что, урывками, все вместе — никогда. И ни разу она не озвучила самое страшноe.

Однако в последний раз она пыталась сделать это давным-давно, да и спрашивали ее о случившемся много лет тому назад.

Может, подумала Лили, сейчас она сможет расcказать. Возможно, она устала молчать.

Она наклонилась и сняла обувь.

— Пойдем прогуляемся по берегу.

Около воды было на удивление мало народу. В это время года семьи приезжают отдохнуть к океану в основном на выходных.

— Явно не хватает заката, — заметила Лили. — Тогда с нами можно было бы снять рекламу. Должно бы мы смотримся как образцово-показательная калифорнийская парочка, рука об руку гуляющая босиком по пляжу. А ты у нас к тому же весьма фотогеничен.

— На тех фотографиях положено улыбаться.

— Сейчас я что-то не расположена. — Лили не знала получится ли у нее рассказать, и не была уверена, что ей хочется делать это. — Нужно побыстрее покончить с. этим

— Хорошо. Ты познакомилась с Джинджер несколько лет назад.

— Двадцать. В прошлом месяце уже исполнилось двадцать. — Разве нормально с точностью до дня знать, сколько прошло времени с того момента? Да, решила Лили. Печально, но неминуемо. — В начальной школе ее сестренка была моей лучшей подругой. Мы часто ночевали вместе, играли вдвоем после школы. Поэтому и с Джинджер я встречалась часто.

— Тогда она тебе больше нравилась?

— Нет. — В улыбке Лили не было юмора. — Она же была старшей сестрой, поэтому к нам, малявкам, относилась пренебрежительно. Хочешь верь, хочешь нет, но тогда Джинджер была послушным ребенком. Сара… — У Лили перехватило дыхание. Она так редко произносила это имя вслух. — Озорничала всегда Сара.

— Не могу себе представить, чтобы ты бедокурила вместе с ней вместе.

— Я была паинькой. Делала домашние задания, никуда не лезла, не болтала на уроках. Но иногда Сара совращала меня с пути истинного. Она могла подговорить меня выкинуть какой-нибудь номер. Однажды мы решили прогулять школу. — На этом Лили внезапно остановилась.

Он все так же держал ее за руку, такой теплый и нежный.

— Не самое страшное бунтарство на свете.

— Скоро ты перестанешь так думать. — Какое-то время она шагала молча. Кровь как-то по-новому, быстро и настойчиво стучала в жилах. Продолжай. — Нам не нравилась наша учительница, поэтому мы сочли, что наказать ее прогулом будет самым правильным. Мы все продумали заранее — как удрать до начала занятий, в какой сесть автобус. Но погоду мы спрогнозировать не смогли. Штормило, поэтому на берегу никого не было.

— Сначала мы болтались без дела, не зная, чем себя занять, но потом решили, что все складывается очень даже круто. Ведь громадный пляж был всецело в нашем распоряжении.

— Что же случилось, Лили?

— Нас похитили.

У Рула перехватило дыхание. На мгновение его пальцы так сильно сжали руку Лили, что стало больно.

— С виду он был вполне дружелюбным мужчиной. — Рассказ лился так, словно Лили рапортовала о раскрытом преступлении. Ей и раньше доводилось описывать такие же скверные случаи и даже хуже. — Напоминал мне Санта-Клауса, только безбородого. Заботливый и ласковый, как дедушка. Он заговорил с нами, подтрунивая над тем, что мы прогуливаем школу. Сначала я не отвечала. И сказала Саре, что с незнакомцами разговаривать нельзя. Тогда она спросила, как его зовут, потом представилась сама и назвала мое имя, после чего объявила, что теперь мы знакомы. Она решила, что поступила страшно умно…

Лили застыла на месте. Она растерянно смотрелa на чаек, устремлявшихся вниз, к мерцающей сини воды. Они всегда запиналась на этом месте, не в силах продолжить повествование вслух. В груди давило, словно пятившиеся назад слова жали на горло, перекрывая дыхание.

Рул встал позади Лили и стал тихонько поглаживать, ей руки. Вверх и вниз, вверх и вниз. Повторяющиеся прикосновения подействовали на нее успокаивающе. Она знала, что Рул стоит у нее за спиной. Не дергает ее, не задает вопросов и не выказывает своих эмоций относительно случившегося. Просто стоит рядом.

Он прикрывал ей спину. И слова прорвались наружу.

— Он сделал так, чтобы мы пошли к его машине. Он не пытался уговорить нас сесть в нее. Тогда бы мы непременно испугались. Он сказал, что ему нужно помочь принести кое-что для пикника на пляж, и услужливые маленькие девочки согласились помочь. Мы пошли с ним, не увидев в этом грозящей опасности.

Он ударил ее. Я увидела и попыталась убежать. Не помню, чтобы меня настиг удар. Совсем не помню, но очнулась я в багажнике. Голова болела, меня рвало. Во рту был неприятный вкус. Сара плакала. Машина повернула, и мы с ней столкнулись, хотя друг друга не видели. Было темно. Такое чувство, что задыхаешься, будто тьма высасывает из тебя воздух… — Когда Лили говорила об этом, у нее вновь перехватило дыхание.

— Теперь дыши. — Он обнял ее. — Дыши же, Лили Ты в безопасности.

Он ошибался. Никакой безопасности не было. Но в его объятиях было хорошо. Она прижалась к нему и вскоре продолжила уже более спокойно:

— Так он и ездил до вечера, пока не привез к себе домой. Сара была белокожей малышкой с красивыми светлыми волосами. На свое несчастье. Меня он связал, приберегая на потом. Но я была там. В той комнате, где он насиловал ее.