Последняя история Мины Ли - Нэнси Чжуён Ким

напоминающей ковбоев, Запад, с креплениями для ремня. Хотя пистолет в руке все еще ощущался странно и непривычно, он оживлял Мину мыслями о мести. С этим пистолетом она могла быть кем угодно. Она могла снова стать молодой и сильной. В этой стране легче причинить кому-то вред, чем выжить. Легче отнять жизнь, чем иметь ее. Неужели она наконец стала американкой?

Мина вспомнила нежность, с какой миссис Бэк кормила ее в тот вечер много лет назад, до того, как мистер Ким позвонил, чтобы попрощаться. В тот вечер, когда она с трудом добралась до своей комнаты, упала в кровать и разрыдалась.

«Извините, что разбудила. Каша готова».

Мина безуспешно попыталась приподняться.

«Вот, съешьте», – сказала миссис Бэк, поднося ложку ко рту Мины.

Повернувшись к выходу, Мина заметила на комоде их с Марго последнюю напечатанную фотографию со школьного выпускного. Какой гордой и испуганной чувствовала себя Мина в тот день, зная, что Марго скоро заживет одна, в далеком Сиэтле. За последние восемь лет они почти не фотографировались, так как во время редких визитов Марго почти все время помогала ей на рынке. Может быть, в этом году они сфотографируются в лавке, и она попросит Марго напечатать снимок и отправить ей по почте по возвращении в Сиэтл. Мине не хватало ощущения чего-то физического.

Она вошла в гостиную с кобурой в руке.

При виде пистолета миссис Бэк ахнула и вскочила. Разбитая Дева Мария, которую она созерцала, упала на ковер.

– Зачем он вам? – резко спросила она, широко распахнув глаза от ужаса, и громче велела: – Уберите! Вы с ума сошли?!

Она словно говорила из-под воды, жадно хватая воздух ртом. Кобура потяжелела в руке Мины. В голове просвистела бомба. В ушах зазвенело. Она чувствовала запах сернистой земли, крови, стекающей по затылку мужчины – незнакомца, который нес ее на плечах, мелькание красного. На щеке миссис Бэк все еще виднелся след от помады.

– Он не изменился, – проговорила Мина, как в трансе.

– Мина, – умоляюще проговорила миссис Бэк. – Мина, пожалуйста, убери эту штуку. – Она закрыла глаза, ее губы дрожали.

– Кто знает, скольким людям он навредил? – Мина ощущала внутри толчки, похожие на землетрясение. Ее голос походил на звон стаканов в шкафчиках. – Это вам сейчас необходимо, онни. Чтобы защитить себя. Я хочу, чтобы вы себя защитили. Вам не кажется, что вам нужно себя защищать?

Мина не могла потерять еще кого-то в этой жизни.

К горлу подступила желчь, в голове мелькали образы: длинная вереница муравьев, пожирающих улитку, раздавленную возле дома Лупе; ложка каши, заботливо поднесенная ко рту. Тогда Мина трепетала при мысли об убийстве мистера Пака. Представляла, как настигнет его в супермаркете и загонит в угол. Она могла прикончить его на глазах у всех. Кто знает, скольких он терроризировал? Скольких погубил ради собственной выгоды? Скольким навредил? Сколько еще жизней он может разрушить? Мина хотела, чтобы миссис Бэк себя уберегла.

Влечение вспыхивающих карнавальных огней. Соленый воздух и запах горячего шоколада в дыхании. Они с мистером Кимом поднимаются, как на сцену. Только они не нуждаются в зрителях.

И вот они уже сидят на скамейке в конце пирса под белым светом уличного фонаря, далеко друг от друга, как незнакомцы. Луна мерцает на поверхности воды, и Мина понимает, что жизнь под определенным углом – несмотря на печали, трагедии и разочарования – часто все еще может быть волнующей, пробуждающей спору ростка, который при достаточном тепле может распуститься, как кончики пальцев мистера Кима, когда он положил сдачу ей на ладонь.

Неподвижно держа кобуру пистолета в руках, Мина сказала:

– Он заряжен.

Все еще была осень, почти месяц до зимы. Однако ее руки дрожали, как ветка, выталкивающая зеленые почки из плоти и предлагающая себя миру. Вместе они могли прикончить его.

– Я покажу вам, как он работает.

Марго

Зима 2014/15 г.

Марго стояла под дверью квартиры миссис Бэк, вне поля видимости глазка, биение сердца отдавалось где-то в горле. На лице, шее и спине проступил холодный пот. Из соседней квартиры слышались вспышки смеха, гремела мексиканская музыка – очевидно, соседи праздновали сочельник. Марго снова постучала, на этот раз с большей силой, словно в барабан, на пол упали кусочки краски. В голове раздавались слова миссис Бэк, обращенные к мистеру Паку: «Я тебя убью».

Марго с Мигелем почти четверть часа проездили по округе в поисках парковочного места. Вечер – с его сладострастной смесью проповедей и песен, дыма и благовоний, гирлянд на домах – казался таким напряженным, словно впереди вот-вот закроется аварийный выход и Марго останется во тьме.

– Кто там? – крикнула миссис Бэк издалека, затем повторила, уже ближе: – Кто там?

Марго вздохнула с облегчением: миссис Бэк дома, мистер Пак не последовал за ней.

– Доставка почты, – ответил Мигель, и Марго вздрогнула от неожиданности. – Распишитесь, пожалуйста.

– Оставьте посылку у двери.

– Мне нужно, чтобы вы расписались.

– Почему вас не видно?

Щелкнул замок, дверь приоткрылась.

Марго тут же ворвалась в квартиру, миссис Бэк вскрикнула и отпрянула, при этом ударившись о кофейный столик; под все тем же сизым халатом мелькнула полоска бежевой сорочки. Марго кинулась помогать миссис Бэк, та лишь отмахнулась и, поправив халат, затянула пояс.

– Я из-за тебя ударилась, – простонала она, схватившись за поврежденную руку. Она уже стерла помаду, а брови, темные полумесяцы, остались нетронутыми.

– Извините, – виновато сказала Марго, переводя дыхание. Мигель тоже вошел в квартиру и закрыл за ними дверь.

– Я не могу… я сейчас не могу разговаривать, – выдавила из себя миссис Бэк, сцепляя ладони в замок так, что побелели костяшки пальцев.

На полу стояли два открытых чемодана оливкового цвета, набитые обувью, одеждой и книгами. В квартире все еще пахло бумагой, чернилами и пылью, хотя стопки книг и газет исчезли. Остались только мебель, техника и всякие мелочи вроде стеклянных ваз.

– Куда-то собираетесь? – спросила Марго.

– Тебя это не касается, – резко ответила миссис Бэк.

Марго оглянулась на Мигеля у двери, тот пожал плечами, не зная, что делать.

– Раз уж вы уезжаете, могу я сначала задать вам пару вопросов?

– Я очень спешу.

– Тогда могу я позже с вами связаться?

– Она мертва. – Лицо миссис Бэк покраснело и заблестело, она покачала головой. На шее вздулись вены. – Что еще ты хочешь знать?

– Я нашла банковскую ячейку. – Сердце вновь оказалось в ступке, застучал пестик. – В ней были всякие фотографии, на одной из которых мама с другой семьей. – Слезы