Всадник авангарда - Роберт Маккаммон

Выражение ее лица не изменилось, но голос прозвучал сдавленно.

— Ты — псих.

— Если идти по дороге — то да. Но если через лес — может быть, и нет. Наверняка найду что-нибудь, из чего можно соорудить пару фитилей — если сумею проникнуть на склад. Но переправляться буду, когда дойду до реки. — Он посмотрел в ее глаза — и не увидел там ровным счетом ничего. — Нельзя допустить, чтобы профессор создавал этот порох в промышленных масштабах. Да, значительное его количество уже может быть в Лондоне и готовиться к отправке… но изготовление налажено здесь, поэтому именно здесь надо положить этому конец.

— Псих, — повторила Минкс.

А он лихорадочно размышлял. Лицо вспотело — может, не столько от мыслей, сколько от зловещего жара этого утра.

— Если у меня все получится, мне понадобится побыстрее убраться с острова. Нужен будет корабль. И я, кажется, знаю, кого можно убедить мне в этом помочь. У меня есть триста фунтов, которые могут склонить его к правильному решению и дать возможность нанять команду. И мне нужно еще кое-что.

— О чем ты говоришь?

— Нужен предатель. На самом деле даже два — оправдать ожидания профессора. — Он постукивал пальцами по губам, глаза смотрели на колеблющийся океан. У Мэтью созрел план… точнее, начатки такового. Слишком многое зависит от слишком многого. — Позволь тебя спросить… если я принесу тебе образец почерка, ну, скажем, около полудня… сможешь ли ты подделать записку к четырем?

— Записку? Какую записку?

— Мне нужно то, чего ждет профессор. Доказательство измены. Записка, переданная одним предателем другому и спрятанная… ну, скажем, в ботинке. Или в любом другом месте, куда я ее подложу. Короткая записка, и ты мне в этом поможешь. Тебе известно, когда планируется отправка из Лондона следующей партии «Цимбелина»? Или какие-нибудь догадки на эту тему?

— Нет. Про первую мы узнали совершенно случайно. Просто повезло.

— Значит, это должно быть что-то иное. Что-то разоблачительное. Но что? — Мысль явилась мгновенно. — От кого узнал Натан о первой поставке?

— От достопочтенного Фредерика Нэша. Распутник, каких свет не видел. Тоже на жалованье у профессора.

— Вполне сгодится. Притянем к делу его имя. Я что-нибудь придумаю. — Мэтью решил проникнуть в комнату Смайта, когда этот нечистоплотный человек спустится к обеду. Но все равно его донимали вопросы, и среди них один, требующий немедленного ответа. — Значит, порох хранят на складе в Лондоне, только ты не знаешь точно, где? А почему профессор не держит его здесь, а возит туда? — Но ответ возник раньше, чем он успел договорить. — А! — сказал Мэтью, не дав Минкс возможности открыть рот. — Он хочет, чтобы шпионы других государств его видели и сообщили своим хозяевам. А еще он опасается нового землетрясения. Так?

— Чего?

Она явно не понимала, о чем он толкует.

— Дрожь, — объяснил Мэтью. — Здесь произошло землетрясение, когда профессор был ребенком. Здесь он может производить «Цимбелин» в относительной безопасности, но боится, что если в форте произойдет несчастный случай и сдетонирует достаточное количество пороха — землетрясение может повториться. Вот почему, подозреваю я, он вывозит порох с острова, как только накапливается достаточное количество для корабельного трюма. Этого, впрочем, хватило бы на очень внушительный взрыв.

— Псих, — повторила Минкс в третий раз. — Тебе ни за что туда не пробраться.

— В одиночку — нет. Но с помощниками… может получиться. — Он оторвался от горизонта и перевел взгляд на Минкс. — Да, Натана убила мадам Чилени. Как — я тебе не скажу. Но если бы сейчас тут стоял Натан Спейд — он тоже мог бы решиться разнести эту лавочку в клочья — вот как я. — Он негромко хмыкнул. — Плохой человек дошел до границы зла, на которое способен? До черты, которую не хотел преступать? Да, именно так, Минкс — твой Натан задумал бы все тут взорвать к чертям, как я только что. И попросил бы тебя помочь — как я прошу сейчас.

— Меня помочь? В смысле, подделать записку?

— Это тоже. И потом ты мне можешь понадобиться — ты очень умелая. Мне нужны твои навыки и твоя… как бы это сказать… несгибаемость под натиском. — Он не мог удержаться от многозначительной улыбки. — И еще не могу не спросить: это ты ночью?.. — он пожал плечами, не договаривая.

— Я ночью — что?

Интонация была абсолютно неподдельной. Решатель проблем попал впросак.

— Да так, ерунда, — ответил он не без разочарования. — Мне тут надо съездить в одно место. В дом одного капитана дальнего плавания. Поедешь со мной?

— Поеду, — ответила она.

Они сели на лошадей. Мэтью, держа в голове карту и дорогу к дому Фалько, двинулся первым, а Минкс, помедлив секунду, догнала его и поехала рядом.

— Он не был законченным негодяем, — сказала она.

— Таким никто не бывает. — Тут он вспомнил Тирануса Слотера. — Или почти никто.

— Он хотел искупить то, что делал раньше. Не гордился своим прошлым. Когда увидел шанс измениться и рассказал мне… мы оба поняли, что так и надо.

— Да уж, — ответил Мэтью.

Она секунду помолчала — быть может, оживляя мучительные воспоминания.

— Мы планировали будущее, — сказала она. — В браке или нет — не знаю. Встретились мы на самом деле случайно. На вечеринке в честь Эндрю Хальверстона, менялы. Тоже на жалованье у профессора.

— Похоже, что у него на жалованье состоят все.

— Мы тогда еще не знали, что оба работаем на профессора. Выяснилось позже, когда это уже не имело значения.

— Зато сейчас имеет, — сказал Мэтью, сворачивая Афину на дорогу к дому Фалько. — Больше, чем когда-либо.

— Уж кто-кто, а ты должен знать, что значит состоять на жалованье у профессора. — Минкс бросила на Мэтью недобрый взгляд. — Его враг — и привезен на его остров, чтобы на него работать. Как, во имя Господа, такое могло случиться?

— Станет понятнее, когда мы приедем туда, куда направляемся, — ответил он. — Но вот что меня сейчас интересует: кто такой этот Бразио Валериани, и зачем Фелл его ищет?

— Не знаю… но кое-что слышала.

— Например?

— Например… что у профессора бывают диковинные интересы и увлечения. Валериани как-то с этим связан. Больше ничего не знаю.

— Хм, — сказал Мэтью. — Надо будет мне этим заняться и выяснить.

Он поддал Афине рыси, ударив каблуками, потому что чувствовал, как уходит время, — а ведь еще столько предстоит сделать до того, как он с Берри, даст бог, с Зедом и… да, со Штучкой — сможет покинуть этот проклятый остров!

По хранящейся в памяти карте Мэтью вывел лошадей на тележную колею, уходящую в лес и дальше, к показавшемуся дому из белого камня, стоящего в окружении еще нескольких точно таких же. Минкс и Мэтью спешились, и Мэтью постучал в дверь. Долго ждать не пришлось — дверь приоткрылась, и осторожно выглянула очень красивая и молоденькая местная женщина цвета кофе с молоком.

— Шафран? — спросил Мэтью. Она кивнула. Глаза у нее были расширенны от испуга. — Я приехал, чтобы…

Но тут Шафран отодвинули в сторону — ласково, но твердо, и появилось свирепое, морщинистое черное лицо капитана Джеррела Фалько, с белой эспаньолкой и янтарными глазами. Он посмотрел на Мэтью, потом на Минкс, снова на Мэтью с несколько презрительной гримасой.

— Не думал я, что вы такой дурак, чтобы завалиться сюда среди бела дня. — Голос его был подобен землетрясению. — Это кто с вами?

— Друг.

— Слова — всего лишь слова.

— Ей можно доверять.

— А если бы и нет, так уже поздно. Уверены, что за вами никто не следил?

— Он уверен, — ответила Минкс без малейшей мягкости, с металлом в голосе.

— Чтоб вас черти побрали за то, что меня в это втянули, — сказал Фалько, открыл дверь и отступил. — Заходите.

Не успел Мэтью переступить порог, как угодил в объятия рыжей авантюристки из Нью-Йорка, которая за свои нежные девятнадцать лет столько раз влипала в неприятности, что двоим бы хватило лет на двадцать с лишком. Волосы растрепаны, грязное лицо исцарапано кустарником, одета в темно-синюю ночную рубашку, которую будто дикие кошки когтями драли. Берри прилипла к Мэтью так, что вдохнуть было трудно, но она же первая оторвалась от него с настороженным вопросом:

— А кто это?

Это, очевидно…

— Меня зовут Минкс Каттер, мы с Мэтью друзья. — Золотистые глаза осмотрели Берри, комнату, Фалько и Шафран и вообще всю обстановку. Минкс была безмятежна, как воскресный вечер ранней осени по окончании полевых работ. — А с кем я имею честь говорить и почему вы здесь скрываетесь?

— Берри Григсби, — прозвучал ледяной ответ. — И с Мэтью мы тоже друзья — очень хорошие друзья. Здесь я потому что…

Она запнулась, но не стала ожидать чьей-либо помощи.