Принцесса и чудовище - Афанасьев Роман Сергеевич

Нет, полуэльф на своем месте. И графиня Брок, что стала наперсницей юной королевы. И Сигмон Ла Тойя на своем месте: не делает ничего опасного, не рубит головы направо и налево — и слава небесам. И новый командор городской стражи Корд Демистон, что сейчас заново собирает команду из верных людей, тоже на своем месте. И даже Дарион, готовящий крепкий щит из магов для короля. Лучше бы он его готовил прямо здесь, но о будущем надо тоже подумать, ради прочного тыла можно немного и потерпеть. И он, Эрмин Де Грилл, сидящий в центре паутины, тоже при деле. И лишь сердце его, сердце королевского советника, которое должно чуять все ходы на десять шагов вперед, — не на месте. Эрмину все время казалось, что он что-то упускает. Иногда он спохватывался и думал, что же именно он на этот раз просмотрел. Где недоглядел, о чем позабыл — из-за своей смертельной усталости. Неприятное чувство незаконченного дела грызло его день и ночь, гоня прочь желанный сон.

Эрмин поставил локти на стол, закрыл ладонями уши, чтобы не слышать разудалой охотничьей песни. Закрыл глаза. Все шло не так. Хорошо шло, удачно, но — не так.

Он задремал и понял это, только когда увидел каменные стены чужого замка. Взгляд необычный, с высоты, словно глядящий забрался на макушку башни. Эрмин привычно заворочался, пытаясь выбраться из сладкой дремы — не время сейчас спать, не время. Но вдруг ощутил знакомое чувство чужого присутствия и замер. Он проснулся, картинка стала резче, но не исчезла — Де Грилл по-прежнему видел чужими глазами. Он использовал свой дар подсознательно, без всякого желания, просто расслабившись и привычно скользнув по тонкой ниточке контакта, так удачно подвернувшейся… Уйти?

Эрмин повернул голову и правым глазом уловил в темноте знакомые очертания темной остроконечной башни. Дарелен! Замок упырей. Почему сюда? Зачем его подсознание выбрало эту несчастную ночную птаху на другом конце огромного королевства? Здесь все тихо и спокойно, спасибо небу хоть за это. Или?

Башня замка приближалась. Советник, очнувшись от дремы, взмахнул крыльями, закладывая крутой вираж к черному проему слухового окна в черепичной крыше. Птица пыталась сопротивляться, но опытный Эрмин легко взял над ней верх. Повинуясь его приказам, легкое тельце скользнуло под крышу замка. Потом к лестнице, нырнуло в темный коридор…

Ведомый любопытством, советник парил под высокими сводами замка. Перескакивал с балок на штандарты, с них — на пустующие подставки для факелов, он забирался все глубже в жилые помещения, оставаясь незамеченным. И с ужасом наблюдал разворачивающуюся перед его глазами картину.

Все путешествие заняло не больше пяти минут, но, очнувшись за своим столом, Де Грилл чувствовал себя так, слово бежал от Дарелена до Рива пешком.

Мокрый от пота, хватающий воздух раскрытым ртом, он навалился грудью на стол. Распластавшись на бумажных листах, Эрмин икнул, пытаясь сдержать тошноту. Перед глазами все кружилось. Давно уже ему не было так тяжело во время путешествия. Похоже, он устал даже сильнее, чем думал. Ему необходим отдых. Но не сейчас.

Застонав, Эрмин сполз со стола и упал на колени. Даже не пытаясь подняться, он на четвереньках пересек кабинет и остановился у закрытых дверей. Сел, прислонился к ним спиной, перевел дух. Потом, опираясь о стену, поднялся на ноги, выпрямился и подергал витой шелковый шнурок.

Он не услышал звона колокольчиков — пир за стеной был в самом разгаре. Главное, что его услышал тот, кто ждал сигнала. Заслышав за дверями легкие шаги, Эрмин выпрямился, расправил плечи и постарался выглядеть так, словно ничего не случилось.

Когда дверь осторожно открылась и на пороге появился Тьен, слуга советника, его встретил твердый взгляд птичьих глаз.

— Найди мне Сигмона, — велел Де Грилл. — Немедленно.

— Прямо сейчас, ваша светлость? — немного помедлив, уточнил Тьен, не успевший снять ночной колпак.

— Что? — переспросил Де Грилл, уже обдумывая новый приказ. — Да, разумеется, прямо сейчас! Мне что, нужно повторять два раза?

Тьен коротко поклонился и пропал в темноте коридора, отправившись исполнять приказ. Де Грилл закрыл дверь кабинета и медленно побрел к столу. Добравшись до него, со стоном повалился в кресло. Закрыв глаза, он начал массировать пылающие огнем виски, пытаясь хоть немного ослабить тугой обруч боли, стянувший голову.

На горизонте появилась еще одна проблема, грозившая обернуться крупными неприятностями. Но, к счастью, у него оставались кое-какие карты в рукаве, подходящие по масти к новой игре. Каждому замочку свой ключик. На этот раз возникла необходимость в твердой руке, пылающем клинке и, возможно, в крупных разрушениях. Таких, чтобы помнили и сотню лет спустя. Это был как раз тот самый случай, когда зверя следовало спустить с цепи. Эта работа была словно создана для Сигмона Ла Тойя. На этот раз советник короля ни секунды не сомневался в выборе инструмента.

Кейор медленно покачивался на теплых волнах моря. Раскинув руки, он наслаждался свободой и покоем, тем давно забытым ощущением, которого ему так не хватало в последнее время. Теплые объятья зеленых волн казались мягкими, нежными, словно шелковыми. Пахло солью и водорослями — пряный аромат песчаного берега, знакомый с детства, убаюкивал. Не хватало только тихого плеска и шипения пены, уходящей в мокрый песок. Вместо этого волны издавали деревянный стук.

Корд Демистон проснулся в мгновение ока и тут же сел, откинув шелковое покрывало нежно-зеленого цвета. Когда в дверь постучали второй раз, он уже стоял на ногах, сжимая в руке саблю, припрятанную под кроватью, подальше от взоров Эветты.

Обведя комнату затуманенным от сна взором, Корд расслабился и опустил клинок.

Спальня графини Брок утопала в бирюзовом свете. Сквозь тонкие шторы, цветом напоминающие море, заглядывало солнце, окрашивая комнату в нежные оттенки зеленого и синего. Лазоревые простыни на широкой кровати скомканы, покрывало на полу, на ширме, заслоняющей зеркало, зеленый халат из тончайшего зеленого шелка. Корд втянул носом воздух — пахло солью и водорослями. Морская соль! Где она ее взяла?

В дверь, прикрытую тоже зеленой занавесью, вновь постучали. Корд поискал взглядом свою одежду, но увидел лишь сапоги, небрежно брошенные у кровати. Все остальное где-то в кучах тряпья на диване, стоящем в углу. Может быть. Во всяком случае, оно там было вчера.

Аккуратно положив саблю на простыни, Демистон подобрал покрывало и завернулся в него на гернийский манер. Уже подойдя к двери и взявшись за ручку, он запоздало подумал, что не стоит быть таким беспечным, ведь там, за дверью, может оказаться наемный убийца, что все еще бродит по городу…

За дверью оказался Ками — управляющий графини. Все такой же чистенький и бодрый, сияющий начищенными пуговицами на темно-зеленом камзоле, обильно расшитом золотыми узорами. Иногда Корду казалось, что Ками вовсе не спит, что его хранят в шкафу, как дорогое платье. Вечером вешают на крючок, а утром вновь достают, сдувают случайные пылинки и выпускают в коридоры особняка.

— Господин капитан, — позвал управляющий.

— Да? — рассеянно отозвался Корд и только сейчас понял, что Ками протягивает ему вешалку с чистым и выглаженным мундиром. Его собственным мундиром командира городской стражи, который он получил не далее как вчера утром.

Демистон принял мундир, сурово глянув на управляющего. Тот ответил не своей обычной улыбкой, полной вежливого дружелюбия, а немного застенчивой и даже робкой. Настоящей. Ее капитан видел пару раз и в том, что она искренняя, ни капли не сомневался. Похоже, новый фаворит графини действительно нравится управляющему. Корд считал, что это хорошо, и беспокоился лишь об одном — как бы этот старый хлыщ не начал ему подмигивать.

— Спасибо, Ками, — отозвался Демистон, — а Эветта…

— Госпожа графиня рано утром отбыла во дворец, — тут же доложил управляющий. — Королева не спала всю ночь и прислала за графиней прямо на рассвете.

— Странно, что я не услышал, — Корд нахмурился, припоминая утренние сны.