Сладкий след поцелуя - Линси Сэндс

«Тебе уже давно не девятнадцать». Эти слова возникли в ее сознании, и Джеки повернулась к Маргарет. Она стояла чуть в стороне, с улыбкой наблюдая за мужчинами. Потом ее взгляд скользнул к Джеки, лицо Маргарет сделалось серьезным, и она выразительно кивнула девушке: «Теперь ты тоже бессмертная».

Расправив плечи, Джеки развернулась обратно. Кассиус как раз подошел к Нейлу. Она с любопытством рассматривала его. Оказывается, он не такой уж и привлекательный. Волосы белокурые. В девятнадцать лет ей казалось, что они у него золотистые, и она все время хотела до них дотронуться. А сейчас они какие-то тусклые, грязно-русые. Что до тела Адониса, которое ее так впечатляло когда-то, то он по-прежнему худощавый и жилистый, но совсем не высокий. Пять футов десять дюймов, прикинула Джеки. Все окружающие ее мужчины на четыре-шесть дюймов выше его.

Джеки переключила внимание на его лицо. Губы тонковаты, нос прямой, глаза ни большие, ни маленькие. Очень заурядная внешность. Только цвет глаз необычный — по сравнению со смертными, конечно. Карие, с оттенком сверкающей бронзы. Невероятный оттенок, если сравнивать с глазами любого смертного, но вовсе не такой красивый, как у Винсента и у мужчин семейства Нотте.

Джеки в замешательстве покрутила головой. В Кассиусе нет ровным счетом ничего, достойного внимания! Или в девятнадцать у нее был совсем другой вкус, или он подчинил ее себе сразу же, как только увидел первый раз чуть больше десяти лет назад. Скорее всего дело именно в этом. Кассиус пришел в их дом с твердым намерением соблазнить Джеки и опозорить ее отца. И ради этого внушил ей, что он невообразимо красив.

«Да у меня не было ни единого шанса!» — поняла вдруг Джеки. Она столько лет чувствовала свою вину. Думала, что если бы она не среагировала на красоту Кассиуса и не взбунтовалась против отца в тот вечер, когда пошла на первое свидание, он не сумел бы подчинить ее своей воле. Только теперь Джеки поняла, что все было не так. Это он заставил ее думать, что он красавец. Может быть, даже внушил ей мятежные мысли, вынудил идти против воли отца, сбежать из дома, чтобы встретиться с ним. Кассиус подчинил ее себе с самого начала. Наверное, даже пришел именно тогда, потому что знал, что отца не будет дома.

Покончив с выполнением печального долга, Кассиус выжидательно посмотрел на стоявшую перед ним группу, явно дожидаясь, когда его представят. Джеки застыла: он перевел взгляд с Шерон на Лили, потом на Винсента и на нее, но, не задержавшись на ее лице, посмотрел дальше, на Тайни. Лицо его оставалось любезным и невозмутимым. Он ее просто не узнал!

Нейл начал представлять Кристиана, Маркуса, Данте и Томазо. Четверо итальянцев уставились на Кассиуса ледяными глазами. Ни один не протянул ему руки. Нейл с удивлением поднял брови, наблюдая такую невежливость, и представил Винсента:

— А это Винсент Аржено. «В.А. инкорпорейтед» и «В.А. продакшнз».

Выражение лица Кассиуса мгновенно стало подобострастным. То, что он вел себя так именно с Винсентом, а не с Нейлом, свидетельствовало об одном — он считал себя равным вице-президенту «В.А. продакшнз». Кроме того, предположила Джеки, со стороны Нейла ему ничто не угрожало, поэтому какой смысл из кожи вон лезть и производить на него впечатление? Нейл был вице-президентом «В.А. продакшнз», а не «В.А. инкорпорейтед», где работал Кассиус. Но обе компании принадлежали Винсенту, и Кассиус сразу же начал лебезить перед ним, рассказывая, как он рад знакомству и как восхищается мистером Аржено.

Винсент смотрел на него с откровенной неприязнью и, так же как Кристиан с мальчиками, не пожал протянутую руку, а, перехватив инициативу, представил Кассиусу Тайни. Он последовал примеру Кристиана и всех остальных и окинул Кассиуса ледяным взглядом.

— А это Джеки Моррисей, — произнес Винсент, но это имя не пробудило в Кассиусе никаких воспоминаний.

От отвращения желудок Джеки сжался. Последние десять лет ее постоянно преследовали мысли об этом человеке. Она так страдала, вспоминая, как он с ней поступил… а он даже не помнит ее имени! Очевидно, он забыл о ней сразу же, как только она исчезла из его жизни, а она мучилась все десять лет! В общем, это был мазохизм в чистом виде.

Джеки почувствовала, как Винсент чуть крепче обнял ее, и натянуто улыбнулась, давая ему понять, что с ней все в порядке. Он снова слегка прижал ее к себе и повернулся к Кассиусу:

— Это дочь Теда Моррисея. Возможно, вы с ним встречались. Он часто работал на моего кузена Бастьена в Нью-Йорке. Ведь вы там жили, верно?

Кассиус замер, но через пару секунд медленно повернулся к Джеки. Он окинул ее взглядом, и на его лице отразилось прозрение. Похоже, он все-таки вспоминал, как она выглядела много лет назад. Губы изогнулись в мерзкой похотливой ухмылке, глаза сверкнули.

Джеки почувствовала, как Тайни и Винсент придвинулись к ней еще ближе, буквально зажав ее с двух сторон. Кроме того, ей показалось, что от итальянцев исходило угрожающее ворчание, но она не стала оборачиваться и реагировать на эти звуки. Джеки продолжала в упор смотреть на Кассиуса, и тут он явно обратил внимание на ее глаза. Губы его растянулись в улыбке, глаза расширились — он понял, что теперь Джеки тоже бессмертная.

— Привет, Кассиус, — сладким голоском пропела Джеки, чуть наклонила набок голову и заметила: — А ты вовсе не такой высокий, как мне казалось когда-то. Должно быть, тогда ты просто применял по отношению ко мне внушение, да?

— Я… — Кассиус нервно взглянул на Винсента.

— Бьюсь об заклад. Наверняка применял, — с фальшивой улыбкой продолжала Джеки. — Интересно, а что еще у тебя меньше, чем хотелось? Какие еще манипуляции ты проводил с моим сознанием?

Со стороны итальянцев послышалось фырканье, а Тайни внезапно закашлялся, чтобы скрыть смех. Впрочем, она следила только за Винсентом, а вот тому было не смешно. Он злобно смотрел на Кассиуса, и в каждой его жилочке ощущалось напряжение. Однако Винсент застал Джеки врасплох, вдруг объявив:

— Джеки — моя спутница жизни, Кассиус.

Тут сказанное дошло до Джеки, она замерла, а потом резко повернулась к Винсенту. Он внимательно посмотрел на нее, и суровость в его лице сменилась мягкой улыбкой. Винсент поднес руку к ее лицу и ласково погладил по щеке. Глаза его излучали нежность и… кажется, любовь. Джеки очень хотелось, чтобы это была любовь.

Губы ее тронула улыбка. Она прислонилась к Винсенту и оглянулась на Кассиуса. Тот не сумел так быстро справиться с шоком от заявления Винсента и все еще продолжал смотреть на него, открыв рот. Но постепенно он овладел собой, повернулся к Джеки и, видно, попытался что-то сказать, но слова застряли у него в горле, потому что девушка улыбнулась ему, сверкнув клыками. Она освоила эту операцию всего за полчаса до ухода на похороны и теперь очень этому порадовалась.