Поцелуй в ночи - Линси Сэндс

Линси Сэндс

Поцелуй в ночи

Пролог

Сощурив глаз, Паук смотрел в прицел винтовки, и не какой-нибудь, а «танго-51», высокоточной боевой снайперской винтовки: масса 10,8 фунта, длина ствола 44,3 дюйма, гарантированная точность стрельбы 0,25 процента, оснащена утолщенным цевьем типа «бобровый хвост»…

Паук отвлекся от перечисления технических характеристик из каталога компании «Тактикал оперейшнз» и оглядел оружие. Знать бы, что такое цевье. Приятное название. Даже сексуальное. Утолщенное цевье типа «бобровый хвост». Бобровый хвост. Бобер и его утолщенный…

Надо сказать, описание винтовки было сексуальным от начала до конца. Например, если верить каталогу, у нее имелись «два опорных выступа для ладоней». Черт знает, что это за штуки, но ему сразу представлялись сиськи. Впрочем, сиськи мерещились ему по поводу и без. М-да. У него в руках «бобровый хвост» и «два выступа для ладоней». Жуть.

Где-то взвыла автомобильная сирена, Паук вздрогнул и чуть не выронил винтовку. Злобно глянув на темную улицу внизу, он покрепче прижал оружие к груди. Крыша этого здания приглянулась ему, потому что с нее как на ладони была видна парковка через дорогу. Но Паук как-то не подумал, что здесь холодно, как зимой на Аляске, и совершенно негде укрыться. Если Этьен не поторопится, то он попросту околеет. Паук нахмурился — такая смерть его не прельщала. Чего этот осел там застрял? Уже первый час ночи. Это просто…

— Твою мать! — Измусоленная зубочистка выпала у Паука изо рта, потому что цель вышла из здания и направилась к парковке. Этьен Аржено собственной персоной и совершенно один.

Преодолев минутный ступор, Паук занял удобную позицию. Глядя в окуляр, он поймал свою жертву в прицел, но вдруг заколебался. Паук услышал свое учащенное дыхание: он сопел, словно только что отмахал пару миль, и, несмотря на холод, обливался потом. Он, Норман Ренбергер по прозвищу Паук, собирался убить человека. И не кого-нибудь, а Этьена Аржено, своего заклятого врага.

— Ублюдок! — процедил Паук. Медленно оскалившись в ухмылке, он навел лазерный целеуказатель на грудь своей мишени и спустил курок. Ни звука. В комплекте с «танго-51» Паук не забыл прикупить и тридцатимиллиметровый прибор бесшумной стрельбы, проще говоря, глушитель, поэтому слышно было только, как из ствола вылетел воздух. Если бы винтовка не дернулась в руках, Паук бы сам не поверил, что выстрелил.

Он торопливо навел фокус на Этьена и снова припал к глазку прицела. Этьен застыл как вкопанный, глядя на свою грудь. Попал или нет? На долю секунды Паук испугался, что промазал, но потом заметил кровь.

Этьен Аржено вскинул голову. Его серебристые глаза безошибочно отыскали место на крыше, где залег Паук, а затем свет в них потух, и Этьен ничком рухнул на тротуар.

— Есть! — выдохнул Паук, и губы его дрогнули в слабой улыбке. Непослушными пальцами он принялся разбирать винтовку и по частям укладывать ее в ящик. Он выложил за свою сексуальную «танго-51» с «двумя выступами для ладоней» и «бобровым хвостом» без малого пять тысяч долларов, но она стоила каждого потраченного пенни.

Глава 1

— Эй, Рейч! Пойду сгоняю за кофе. Тебе что-нибудь захватить?

Рейчел Гаррет выпрямилась. Два часа как она на работе, и ее то знобит, то бросает в жар. Явно подхватила какую-то заразу.

Взгляд скользнул на часы на стене. Почти час. Два часа прошло, шесть осталось. Рейчел чуть не застонала. Судя по тому, с какой прытью орудовал вирус гриппа, она не протянет и до середины смены.

— Ты не заболела? Выглядишь хуже покойника.

Помощник подошел и потрогал ей лоб. Рейчел поморщилась. Хуже покойника? Да уж, от избытка деликатности парень явно не страдал.

— Холодный и влажный. — Он нахмурился и спросил: — Озноб и жар?

— Все нормально. — Рейчел полусмущенно-полураздраженно оттолкнула его руку и полезла в карман за мелочью. — Ладно, Тони. На, возьми мне какой-нибудь сок.

— Нормально, как же!

Рейчел застыла. До нее дошло, что она откинула полу халата и сунула руку в карман штанов, даже не сняв окровавленную перчатку. Здорово.

— Может, тебе…

— Все нормально, — снова повторила она. — Не переживай за меня. Иди, не стой.

Тони помялся, но потом пожал плечами:

— Как знаешь. Но лучше бы ты посидела, отдохнула, пока я не вернусь.

Рейчел пропустила его совет мимо ушей, а когда Тони вышел, снова занялась трупом. Славный парень этот Тони. Только с чудинкой. К примеру, он упорно разговаривал как начинающий гангстер из Бронкса, хотя родился и вырос в Торонто и ни разу никуда не выезжал. Итальянцем он тоже не был. И звали его вовсе не Тони. При рождении ему дали имя Теодозиус Швейнбергер. И если смену имени она вполне могла понять, то почему к нему добавился ужасный акцент, оставалось для нее загадкой.

— Новенький!

Рейчел посмотрела на открытую дверь, ведущую из секционного зала морга. Отложив скальпель, она стянула с руки резиновую перчатку и пошла навстречу парням, завозившим в помещение каталку. Дейл и Фред — медики из «скорой». Отличные ребята, но виделись они нечасто, потому что своих подопечных Дейл и Фред обычно доставляли до больницы живыми. Конечно, бывали случаи, когда люди умирали после поступления, но к тому времени напарники уже успевали уехать. Видимо этот скончался еще в пути.

— Привет, Рейчел! Выглядишь… неплохо.

Рейчел подошла, заостряя внимание на секундной запинке в приветствии Дейла. Тони ясно дал понять, как она выглядит.

— Что тут у нас?

Дейл протянул ей планшет с бумагами.

— Огнестрельное ранение. Нам показалось, у пострадавшего был пульс, когда мы увозили его с места происшествия. Ошиблись, наверное. Укажи в протоколе, что он умер во время транспортировки. Когда мы приехали, доктор Уэстин констатировал смерть и попросил нас отвезти его сюда. Надо будет сделать вскрытие, извлечь пулю… и тэ дэ и тэ пэ.

— Гм-м. — Рейчел выпустила из рук документы и отошла в дальний конец комнаты. Она взялась за передвижной секционный стол и подтолкнула его к ребятам. — Не переложите его, пока я буду подписывать бумаги?

— Без проблем.

— Спасибо.

Оставив Дейла и Фреда, Рейчел подошла к письменному столу. Расписавшись, где требовалось, она вернулась к ребятам со «скорой помощи», которые как раз заканчивали перекладывать тело. Простыни, прикрывавшей покойника, пока его катили по больничным коридорам, больше не было. Рейчел замерла, не в силах отвести взгляд.

Новопоступивший оказался красивым молодым человеком лет тридцати со светло-русыми волосами. Рейчел как завороженная вглядывалась в правильные черты бледного лица, жалея, что ей не посчастливилось увидеть его при жизни и узнать, как он выглядел с открытыми глазами. Она старалась не воспринимать объекты своей работы как людей, которые когда-то жили, дышали, говорили. Если представлять, что тела, которые она вскрывала, были чьими-то матерями, братьями, сестрами, дедушками, работать станет невыносимо. Но от этого человека она не смогла отстраниться. Рейчел так и видела, как он улыбается и смеется, рисовала в воображении его серебристые глаза — в жизни она таких не встречала…