Покой нам только снится - Юрий Станиславович Климонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Тогда отправляй своих людей домой, а один самолёт попридержи в Саратове. Заедешь ко мне, и там разберёмся.
— Разрешите вопрос? — спросила Катя.
— Говори, — кивнул Олег Петрович.
— Мне это… деньги тоже тогда сдавать?
— Сколько взяла? — поинтересовался отец.
— Точно не скажу, но миллионов пять, думаю, есть. Там пять брезентовых сумок.
— Тогда твоя БМП точно драгоценная, — усмехнулся Ермолаев. — Возьмёшь тысяч пять-шесть на семью, остальное — в общий котёл анклава. И грузить на платформу твою машину будем первой.
— По орденам и медалям есть возражения или дополнения? — Шахов оглядел присутствующих.
— Думаю, что это основа, а там, при необходимости, можно дополнить список, — рассматривая рисунки, высказал своё мнение Олег Петрович. — Но в целом согласен. Вон, старшему прапорщику быть полным кавалером ордена Славы…
— Хм, по совокупности это приравнивается к медали «Героя», — заметил Медведев.
— …И ещё орден Александра Невского в придачу, — закончил Ермолаев.
— И звание, Олег, — напомнил пскович.
Глава 13
— Она и так прыгнула из старшины в старшие прапорщики, — подмигнул тот девушке — но с учётом должности инструктора… хм… дам старшего лейтенанта по приезду в Тополиновск.
— Служу Отечеству… — не сказала, а скорее выдохнула Катя от удивления.
— Правильно, — кивнул Ведерников. — Пока есть возможность, я о реальных боевых операциях, нужно продвигать молодёжь.
— И ещё есть мысль делать награды с вкраплением драгоценных камней, а не красок, — высказал свою мысль Шахов. — Да, немного муторнее, но у нас не тот случай, чтобы мелочиться.
— По типу ордена «Победы»? Хм, может ты и прав, только где всё это искать? — задумался Ермолаев.
— Так по большим городам цацек осталось немеряно, — сказал Медведев. — На крайний случай озадачить трофейщиков.
— Ювелиров у нас осталось не так много, — покрутил головой Олег Петрович. — Как это всё будет выглядеть — нужно спрашивать у них.
— Ладно, это всё частности, — ответил Шахов. — Когда планируем отбывать восвояси?
— Знаешь, я бы хотел пройтись по Украине до Белгорода, — задумчиво проговорил Ермолаев. — Возьму ударную группу на двух БТРах, три взвода спецназа, столько же заправщиков и посещу-ка Осоевку, что в Сумской области. Дед и прадед у меня там похоронены. Один кавалер ордена Славы, другой — Георгиевский кавалер, между прочим.
— Ого! — удивился Медведев.
— Их награды у Авдотьи Степановны хранились — бабки моей. Хочу забрать домой семейные реликвии, да и так — пройтись и посмотреть на места детства. Там ведь недалече много чего вкусного можно набрать.
— Например? — усмехнулся Шахов.
— В тридцати километрах спиртовой завод был, а в Сумах те же баксы надыбать.
— Ну, союзникам тоже что-то нужно оставить, — заметил Ведерников.
— Да кто спорит? Но то, что забрала Катя — уже наше, — Олег Петрович подмигнул ей.
— Тогда остальные Банки Киева в распоряжении Свифт и Медведева, — подытожил Шахов. — Скажем, две трети Кубани и треть американцам и крымчанам. Потому как остальные областные центры бывшей Украины полностью в руках Западного военного округа.
— Вообще, это дело нужно национализировать, и уже тогда отпускать равными долями в каждый регион, — высказал идею Ермолаев. — Иначе будет как с российскими рублями — кто во что горазд.
— Согласен, Олег, правильно мыслишь.
— И ещё нужны экономисты, — подкинул идею Медведев.
— У нас есть трое квалифицированных специалиста из бывших финансистов, — сообщила Свифт. — Все трое женщины, но из беженцев, как и мужья — специалисты гражданских специальностей. Насколько я успела ознакомиться с подборками анкет, одна даже работала в Федеральном Казначействе.
— Мужья — серьёзные специалисты в ваших анклавах или их можно заменить? — поинтересовался Ермолаев.
— Ты чего хочешь? — спросил пскович.
— Витя, я их хочу забрать в Тополиновск. Надо же с чего-то начинать работу банковской службы?
— Думаю, что три семьи мы сможем отпустить в столицу РСА — улыбнулась Моника, после перевода разговора. — Это дело очень нужное.
* * *
Сразу после совещания Катя с отцом и Михасем спустились к БМП.
— Так, только честно, ещё какой хабар нашла? — Самохин внимательно посмотрел на дочь.
— Пап, давай не будем сейчас взывать к совести? Я прекрасно понимаю, что скоро появятся деньги, но ведь и себе что-то надо приберечь из хабара. Тот же Вовчик Мочалов квартиру себе обставил по высшему разряду.
— Не темни, что ещё нашла? Мне ж ведь нужно и перед руководством слово замолвить, чтобы тебя сильно не досматривали.
— Ну, цацки кое-какие мне и маме, потом брюлики… но тех немного, — поспешно добавила она. Хорошо, что над Киевом спустилась ночь, а то бы отец увидел, как покраснела Катя.
— Вы, небось, и ячейки пощипали, — усмехнулся отец.
— Вот в них и нашли. Только там больше деловых бумаг было. Что они сейчас стоят? Так, — махнула она рукой.
— Ладно, будем считать, что вы сказали правду. Только не вздумай светить камешками перед всеми. Я сам поговорю с Сергеем Ивановичем, и, возможно, руководство РСА выкупит у тебя камни для орденов и медалей.
— Было бы хорошо, — картинно вздохнула она. — Мне ведь много не надо, но и я не всё же время в танках копаюсь — куда-то в гости выйти или на праздник. Перстенёк, там или кулончик с цепочкой… пару разных…
— Дома разберёмся, а пока рот на замок, — подытожил отец.
3 ноября 2028 года. Окрестности г. Киева. Аэропорт «Борисполь». Час пополудни
Если американцы с крымчанами масштабно осматривали каждый район города и затаривались разнообразным хабаром, что остался нетронутым после открытого противостояния местного населения, кубанцы с утра провели инспекцию аэропорта и, вызвав туда три транспортных борта, готовились отправить обратно часть ополчения. Остальную технику было решено вернуть обратно в Донбасс и лишь потом возвратиться домой. Для этого из Краснодара снова вышло несколько железнодорожных составов и большая ремстройбригада. Помимо кубанцев, к возвращению домой готовились тополиновцы, саратовцы, липчане
