Журнал «Если» 2008 № 09 - Далия ТРУСКИНОВСКАЯ

Я парился в Океанпорте три недели и уже начал вскипать. Непонятно, зачем местному начальству понадобилась живая служба безопасности: здешние автоматизированные системы обезвреживают всякого, кто посмел просто плюнуть на пол.

Теперь-то я понял.

Парни с пистолетами удерживали на месте толпу, а тип с ножом сграбастал девицу – не женщину, а девчонку лет двенадцати – и приставил нож к горлу.

– Не приближайтесь к ним, – прозвучало над моим ухом. – Надо только освободить девицу и сделать так, чтобы они не начали стрелять в толпу.

Голос принадлежал капитану Симмсу. Следуя заученной программе, он повторял азы: ребята эти идентифицированы, мы можем проследить за ними в любом месте, куда бы они ни пошли, считайте их живыми покойниками, а поэтому не подвергайте опасности тех, кто находится рядом с вами. Если мы не прижмем их к ногтю здесь, значит, сделаем это по дороге. Им надо есть, им надо пить; мы же способны обойтись без этого.

Что бы там они ни предусмотрели в качестве средства побега, мы сыпанем сахарку им в бензин, помнем юбку сопла, шарахнем по ядерной энергоустановке (я все ждал, что он скажет: подсыплем песка в сапоги – однако обошлось без этого).

– Покажитесь им, но не приближайтесь, – продолжал Симмс. – Если им захочется пострелять, пусть палят в нас, а не в штатских.

Было бы лучше, если бы никто из наших не забыл натянуть пуленепробиваемое исподнее. Те, кто этого не сделал, никогда бы не признались. Разъяренный капитан Симмс представлял собой куда большую опасность, чем керамическая пуля, выпущенная из самодельного пистолета.

Шагнув вперед со своего поста, я оказался метрах в пятидесяти от преступной троицы. Публика расступалась перед парнями, как Красное море перед Моисеем, и они начали неторопливо продвигаться к выходу. И тут мое внимание привлек некий мужчина, хорошо одетый, не худой и не толстый, хотя и не слишком ладно скроенный. Если все старались отступить подальше от злоумышленников, он попросту повернулся к ним спиной, сделав шаг или два вперед.

«Черт! – подумал я. – Жаль, что ты не один из нас. Окажись на твоем месте любой сотрудник охраны, он сумел бы достать этого сукина сына с его ножиком».

Пока эта мысль крутилась в моей голове, неизвестный повернулся и точным ударом выбил нож из руки бандита. Девчушка немедленно вырвалась из объятий злодея и бросилась к людям, но я не сводил глаз с освободившего ее человека. Не имея при себе никакого оружий и явно не владея собственным телом в той степени, которая подобает тренированному атлету, он тем не менее наступал на вооруженных преступников.

Они повернулись к нему и дружно выстрелили. Грудь незнакомца превратилась в кровавое месиво, он упал на одно колено, но все-таки пытался дотянуться до ног ближайшего злоумышленника. Однако бедняге не удалось даже закончить движение: он немедленно получил еще четыре пули.

Впрочем, никаких шансов не было и у плохих парней. В ту же самую секунду, когда внимание их сконцентрировалось на незнакомце, мы выхватили оружие и принялись палить из всех пистолетов, лазеров, тазеров note 11 и тому подобного.

Словом, все три негодяя скончались, не успев долететь до пола.

Я заметил, что Конни Нефф бежит к девочке, а сам бросился к нахватавшему пуль незнакомцу. Он пребывал в состоянии крайне скверном, однако еще дышал.

Кто-то уже успел вызвать «скорую авиапомощь». Она прибыла через пару минут, пострадавшего положили на аэроносилки и загрузили в заднюю дверцу машины, тут же понесшейся к Майами. Вместе со мной. Я решил проводить этого человека. Черт побери, он же рисковал собственной жизнью и, скорее всего, потерял ее, чтобы спасти эту девчонку. И если ему суждено очнуться, рядом с ним должен оказаться не только врач.

Океанпорт находится в восьми милях от берега Майами, «скорая» домчалась до госпиталя едва ли не за минуту, хотя на мягкую, щадящую посадку ушло еще секунд сорок.

Достав из карманов пострадавшего бумажник и документы, я принялся изучать их. Человек носил имя Майрон Сеймур, ему 48 лет, и, насколько я мог судить, он был в отставке. И тем не менее имел при себе серийный номер чипа, введенного в тело при поступлении на военную службу. Все остальное полностью соответствовало норме: рост, вес и так далее.

На героя он никак не тянул, впрочем, прежде мне не доводилось встречаться с таковыми, поэтому не могу сказать, как они выглядят.

– Боже милостивый, – промолвил санитар, вышедший к «скорой», чтобы помочь переправить Сеймура в приемный покой. – Опять он!

– Значит, этот человек здесь не в первый раз? – удивился я.

– В третий, а может, и в четвертый, – прозвучало в ответ. – Готов поклясться: сукин сын просто нарывается на пулю.

Сеймура немедленно отправили в операционную. Вывезли его оттуда через три часа – одуревшего от наркоза и потери крови.

– Ну как… выживет? – спросил я у того же самого санитара, который теперь толкал аэроносилки в реанимационную палату.

– Ни одного шанса, – ответил тот.

– А сколько протянет? Санитар пожал плечами:

– День… может, и меньше. Поймем, когда подсоединим его ко всей аппаратуре.

– Говорить-то сумеет? – спросил я. – Или хотя бы понимать? Трудно сказать заранее.

– Ничего, если я побуду здесь? Санитар ухмыльнулся:

– Ты расхаживаешь здесь со своей бляхой и при целом смертоносном арсенале: три рода оружия я вижу, а еще парочка, должно быть, припрятана подальше от глаз. И кто я такой, чтобы сказать тебе «нет»?

Я перехватил сэндвич в больничном буфете, позвонил в Океан-порт, чтобы убедиться в том, что меня не разыскивают, а потом отправился в реанимацию. Сеймур лежал подключенным к дюжине машин, контролировавших все жизненно важные функции его организма, из пяти трубок в вены раненого капали жидкости, разные по цвету и консистенции, в ноздри была введена кислородная трубка, а кровь уже начинала проступать сквозь бинты.

Я решил, что дело ясное как день и надеяться не на что, однако просидел рядом с ним битый час – просто чтобы выразить свое уважение человеку, рисковавшему ради жизни незнакомой девочки. Я уже собирался уходить, когда веки его дрогнули и глаза приоткрылись. Губы раненого чуть шевельнулись, и, ничего не услышав, я придвинул кресло поближе к койке.

— С возвращением вас, – проговорил я негромко.

— А она здесь? – прошептал он.

— Девочка, которую вы спасли? – переспросил я. – С ней все в порядке. Она осталась вместе со своими родителями.

— Я не о девочке, – проговорил незнакомец. Он едва мог повернуть голову, но попытался оглядеть комнату. – Теперь-то она должна появиться!