Роковое наваждение - Элизабет Торнтон

— Как нелепо вы смотритесь в платке и с этими идиотскими серьгами в ушах!

— Да? А мне нравится, — спокойно ответил Макс. — Знаешь, мне даже кажется почему-то, что в одной из прежних жизней я был цыганкой-гадалкой. У меня определенно есть склонность к предсказаниям. И я не ошибаюсь — в этом ты вскоре и сам убедишься.

Он кашлянул и добавил равнодушным тоном:

— С вас за гадание три пенса, сэр.

— Что? — поразился Саймон.

— Как известно, цыганки гадают только за деньги. Позолоти ручку, аметистовый мой. Три пенса.

Саймон с оскорбленным видом полез в карман, выудил оттуда три пенса и опустил в стоявшую на столе возле Макса кружку. Та была уже полна до краев.

— Ближе к делу, — сказал Саймон. — Сейчас начнется бокс.

— А кто будет здесь сидеть вместо меня? — проворчал Макс, вставая со стула.

— Откуда я знаю?

— Не могу же я оставить свой пост! Ведь это же, как ты сам мог заметить, настоящая золотая жила! Знаешь что, сходи-ка ты с этой кружкой к викарию. Отдай деньги и спроси его, что мне делать дальше. А впрочем, нет. Просто отдай кружку и скажи, что я ухожу. Пусть, если захочет, сам изображает гадалку. Иди, а я тем временем переоденусь.

— Давайте кружку, — буркнул Саймон. Макс скинул с головы цветастый цыганский платок и осторожно отстегнул серьги.

— Видел? — горделиво спросил Макс, покидая вместе с Саймоном палатку. Возле входа извивалась очередь. — Это я раскрутил дело. Пока в палатке сидел доктор Лори, здесь ни одного желающего не было. Не представляю, что с ними будет, когда они узнают, что вместо меня предсказывать судьбу будет викарий. Наверное, разбегутся. Или, хуже того, взбунтуются.

— Не слишком-то обольщайтесь, — охладил его Саймон. — Эти зеваки пришли сюда не судьбу свою узнать, а поглазеть на удачливого охотника за приданым, который обвел вокруг пальца мою сестру.

— Знаешь, Саймон, — покачал головой Макс, — я еще никогда не встречал такую семейку, как ваша. Вы думаете и говорите только об одном: о деньгах. А вы смеяться не пробовали? Бесплатное занятие, между прочим. И очень полезное для здоровья.

Саймон ответил Максу взглядом, в котором сквозила неприкрытая ненависть.

— Легко так говорить, если получил право распоряжаться наследством моей сестры.

— А разве Сара не показывала вам… — начал Макс, пристально глядя на Саймона.

— Что?

— Наш брачный контракт.

— Мне — нет. Зачем?

Легкая улыбка появилась на лице Макса, заиграла в уголках его губ.

— Я думаю…

— Что вы там думаете? — Саймон даже не пытался изображать вежливость.

— Думаю, что у вашей сестры начинают открываться глаза, — сказал Макс и широко улыбнулся. — Кстати, где она?

— Моет тарелки в палатке, где пьют чай.

— Одна? — быстро спросил Макс. Саймон не правильно истолковал реакцию Макса и мстительно ответил:

— Почему же одна? Нет, конечно. Вместе с ней Дрю Примроуз. Я думаю, ему только на руку, что Сара теперь — замужняя женщина.

Макс спокойно посмотрел на Саймона и сказал:

— До этого я хотел обойтись с тобой полегче, но после таких слов…

— Значит, бой до победного конца?

— До победного, — хмуро согласился Макс.

Дальше они шли молча мимо опустевших прилавков и опустевших навесов. Вся торговля закончилась, лишь глотатель огня и фокусник продолжали выступление на площади перед заметно поредевшей толпой. Впереди оставался лишь гвоздь ярмарочной программы — боксерский турнир.

Вскоре показался устроенный на возвышении ринг, огороженный канатами и окруженный морем голов. Саймон подошел к лотку, торгующему билетами, и протянул стоявшему за ним человеку шиллинг — за себя и за Макса.

— Сэм, — сказал Саймон, обращаясь к продавцу, — это мой родственник. Макс Уорт. — И добавил, обернувшись к Максу:

— А это Сэм, местный мясник.

Сэм поднял глаза и посмотрел на Макса профессиональным взглядом: как на баранью тушу.

— Что скажешь? — спросил Сэма Саймон.

— Выдержит один раунд, не больше, — с сомнением покачал тот головой.

— Дорогой мой… — начал было Макс, но Саймон поспешил оттащить его подальше, говоря на ходу:

— Нужно торопиться, иначе нас дисквалифицируют. Мы и так последние. Слышите рев? Толпа жаждет зрелищ!

Вскоре им удалось пробиться сквозь густую толпу и оказаться возле самого ринга.

— Это мой родственник, — сказал Саймон стоявшему здесь распорядителю.

Тот записал в книжечку имя Макса, пожал руку Саймону и пожелал им обоим удачи. Макс скинул рубашку, оставшись в брюках и башмаках. Хотел размяться немного, но не успел, потому что чьи-то руки подхватили его и вытолкнули на ринг.

А еще через мгновение Макс все понял.

— Лорд Максвелл, сэр, — с усмешкой протянул стоявший перед ним соперник, — что вы здесь делаете? Я думал, что с вас хватило урока, который вы получили от меня в Рединге.

Майти Джек, Мясник. Собственной персоной. Только теперь Макс понял, что Саймон и не собирался боксировать сам, а просто подставил его под кулаки чемпиона, который был заведомо сильнее. Макс знал, что Майти Джек прекрасно держит удар, а его собственные удары способны пробить любую защиту. Обычно одного удара Мясника было достаточно, чтобы завершить нокаутом любой поединок.

Ах, Саймон, ах, паршивец!

Конечно, можно объявить, что произошла досадная ошибка, недоразумение, и покинуть ринг. Может быть, именно этого Саймон и ждет от него. Но если это так, то мальчишка сильно ошибается. Он просто не знает ни характера Макса, ни его понятий о чести.

Макс поискал в толпе лицо Саймона и неожиданно для себя обнаружил его в правом углу ринга — там, где положено быть секундантам. Рядом с ним, разумеется, был и Мартин. Он крутил в руках полотенце, а Саймон держал бутылку воды, которую сосредоточенно рассматривал.

Послал бог секундантов, нечего сказать!

Мартин отводил глаза и хмурился, а Саймон злорадствовал, глядя на него. Макс только стиснул зубы.

Судья позвал боксеров к центру ринга, и публика завыла в предвкушении схватки. Макс и Майти Джек приветственно коснулись друг друга раскрытыми ладонями, судья дал сигнал, и бой начался.

— Скажешь мне, когда все кончится, — сказал Саймону Мартин, прикрывая глаза.

— Вот это да! — воскликнул Саймон. — Какой хук правой прямо в солнечное сплетение! Какой удар!

— Макс попал? — спросил Мартин, не открывая глаз.

— Нет, Максу попало, — ответил Саймон. — О! Еще один! Смотри, Мартин, он упал.., все?

Мартин открыл глаза. Макс лежал на полу лицом вниз, а над ним стоял судья и считал секунды. На счет “девять” Макс поднялся, тряхнул головой и снова встал в стойку. Толпа радостно закричала, приветствуя его. Собственно говоря, о победе над чемпионом Майти Джеком речи и не шло. Все ставили только на то, сколько раундов против него сможет продержаться Макс.