Фрикшоу (СИ) - Майтис Вера

Говорить нам сейчас было не о чем, да и не хотелось. Мы просто стояли и ждали, когда у только что подошедшего скоростного поезда распахнутся двери, а проводник проверит наши билеты. Зашли в купе и расположились на разных диванах, особо не переглядываясь, а я включила музыку на телефоне и надела гарнитуру.

Несмотря на свои корни, я знала на русском только одну фразу «С Новым годом!», почему-то въевшуюся мне в память, потому группу, которая сейчас играла в наушниках, смотрела с субтитрами на телефоне. Когда-то размышляла, почему так мало интересуюсь современной музыкой, и пришла к выводу, что в детстве у меня не было друзей-сверстников, способных показать что-то новое, а только родители, гонявшие старьё. Момент упущен, как говорится, и мои вкусы безбожно испортились древними сплетениями нот. Но ребёнком, даже не понимая текста, я знала, о чём эта гнетущая, неотвратимо, словно грозовая туча, наступающая музыка.

…Но кто-то должен стать дверью,

А кто-то замком, а кто-то ключом от замка

Земля. Небо.

Между Землёй и Небом — война!

И где бы ты ни был,

Что б ты ни делал,

Между Землёй и Небом — война!

Где-то есть люди, для которых есть день и есть ночь.

Где-то есть люди, у которых есть сын и есть дочь.

Где-то есть люди, для которых теорема верна.

Но кто-то станет стеной, а кто-то плечом,

Под которым дрогнет стена…

И вот я прилегла на диван и подложила под голову сумку, свесив километровые ноги на пол. Глаза, направленные в телефон, понемногу слипались, а я и не сопротивлялась. Впереди было шесть часов пути и чуть больше полутора тысяч километров на север.

Но, думаю, стоит пояснить, как так оказалось, что я сижу с Мери в поезде, следующем до города D4, потому что после некоторых событий не было никаких сил записывать происходящее.

Днём среды наша команда, записанная Бенедикт на прохождение лабиринта, стояла у массивных ворот, сопровождаемая нетерпеливым лепетом Рыбки. В противниках у нас была малоизвестная группа ребят под названием «Бешеные рейдеры» в количестве шести человек. Как раз те, что пытались гопнуть на подсказку меня ночью, когда я направлялась к Юджину. Странно, что они вызвались быть нашими оппонентами, так как их грустные и испуганные лица не выражали ни одной мысли о победе. Но нас это мало касалось. Несмотря на их бесхребетность и неумелость, проблем они смогли доставить нам достаточно, так что закончили испытание под самый конец таймера. Юджин, к слову, пользовался оружием бо, или, как я бы сказала, тонкой палкой с прорезиненными концами. Глория посоветовала ему компенсировать снижение скорости удара после предполагаемого слияния личностей с помощью дистанции, на которую он может ударить. Теперь его полезность стала заметно больше, как и отвратительная вульгарность. Гролш был всё так же непробиваем и могуч, а Талия обзавелась лёгкими кокетливыми нотками. В примеси стеснения это смотрелось очень мило и сексуально. Приятно видеть, как человек раскрепощается в положительную сторону, а не уходит в блядство и разврат, как, возможно, в моём случае. Вечером отправились в ресторанчик у нас в клубе, чтобы отметить, потанцевали, повеселились, а перед сном меня ждало ужасное событие.

Придя домой, обнаружила сообщение в мессенджере от неизвестного абонента. Фото Эйприл, связанной на постели и побитой, с приставленным к горлу ножом. «Отправляйся в город D4 и жди указаний. Обратишься в полицию ― и получишь её яйца в коробочке как сувенир». Я схватилась за голову и согнулась, в панике не справляясь с собственными мыслями. Безусловно, это западня. Раз у них в руках Эйприл, то они знают, кто я. Отнекиваться будет глупо и опасно для её жизни. Но если в плен возьмут меня, то эта ситуация может быть опасна для сестры. В ужасе не придумала ничего лучше, как выйти на улицу в поиске ларька с сигаретами. Села на скамейку и закурила. Телефона Мери у меня нет, но посоветоваться с ней нужно. Нельзя сломя голову мчаться в ловушку, однако я не прощу себе…

«Я… я видела, как ей больно… как она старается не показывать этого, ― наконец разрыдалась я, обхватив голову. ― Но что мне делать?! Как спасти её и не попасться самой?! Сестре и так сейчас непросто, и заставлять её беспокоиться за меня… Не стоило мне сближаться с Эйприл».

Закончив хныкать, проклинать себя и терзать третью сигарету, вернулась домой и снова поправила картину на стене, надеясь, что Мери придёт в эту же ночь. Но нет. Пришлось идти на работу с красными опухшими глазами и украдкой стирать слёзы под шквалом расспросов Босса. Не выдержав, Бенджи отправил меня домой, где у подъезда меня ждала девочка со стикерами. Схватила её и потащила в дом, с порога показывая фото.

― И? ― спросила она, с недовольством глядя на меня.

В нетерпении привела её в комнату, взяла блокнот и стала писать: «Это Эйприл, моя бывшая девушка из города. Её взяли в плен!»

― И? ― всё с тем же выражением лица повторила Мери, прочитав мои торопливые каракули.

С ужасом я посмотрела в её спокойные, грустные глаза, осознавая, к чему она ведёт. Села на кровать, выронила блокнот и закрыла лицо руками. Мери подобрала блокнот и что-то написала там, после чего резко выбила мои руки от лица. Испугавшись, я отпрянула, но взяла из её рук записку.

«Если ты, блядь, вздумала выехать отсюда, то я самолично перережу тебе глотку! У Младшей и так проблем достаточно, кроме того, чтобы подтирать тебе задницу! Сдохнет — значит, так надо. У тебя есть цель, вот и иди к ней. Таков путь — жертвы неизбежны», ― прочитала я и впала в оцепенение. Просто смириться с тем, что её кровь на моих руках? Просто забыть и жить дальше? Кто способен себе простить такое? Возможно, Мери, но не я. Если бы всё зависело только от меня. Один из тех случаев, когда умереть было бы частичным решением проблем двух человек, но… сестра… прости… кажется, я опять буду камнем на твоей шее…

Мери вышла из квартиры и захлопнула дверь, а я ещё долго сидела не шелохнувшись, пытаясь переварить происходящее. Когда стемнело, наконец встала и залезла в холодильник. Не отрезая, кусала колбасу, заедала хлебом, после чего меня вдруг осенило. «Зачем я себя терзаю?! Ведь всё уже решила! Уже давно и сразу!» ― подумала я, и стало так легко на душе, что всплакнула ещё раз, но со смехом. Вскочила с места и побежала в комнату, включила свет: собирать сумку и подготовить те вещи, что надену, как внезапно пришло сообщение в мессенджере: «Тварь драная! Так и знала, что не послушаешься. Покупай билет в вагоне 3, купе 7. И возьми нашу посылку с собой». Грустно улыбнулась и посмотрела в окно.

…

Проснулась спустя два часа после начала нашего путешествия и взяла из сумки бутерброды, что приготовила заранее. Мери что-то читала в телефоне, потягивая сок, а я села по-турецки и погрузилась в мысли под монотонное пережёвывание и мелькающие пейзажи за окном. Сложно описать, но ощущала некую лёгкость и подъём от того, что покидаю город N. Не то чтобы жизнь там была страданием, однако… В общем, не разобралась до конца в чувствах. В мире обычных людей я чужая, без места и цели, а в мире Евгеники я животное в клетке, запертое на потеху жаждущих зрелищ с такими же, как сама. Но кое-что меня грело: «Когда всё это закончится… Когда мы спасём Эйприл и передадим данные… Я смогу выпить алкоголь! Настоящий! Не то безалкогольное пойло, что продаётся в заведениях Евгеники, а пиво! Или, может быть, даже джин! Нет, лучше пиво, а то меня быстро унесёт после такого перерыва». Немного взбодрившись приятной мыслью, решилась подоставать спутницу вопросами.

― Мери, скажи, почему ты в этом городе, в Евгенике? ― спросила я, когда глаза перестали слипаться, а мысли устали крутиться.

― А что? ― неприветливо посмотрела она на меня удручёнными глазами.

― Да просто. Хочу больше узнать о тебе, раз нам предстоит совместное путешествие, ― ответила, особо не надеясь на успех.

Мери отвернулась к окну и задумчиво молчала, а я ждала, своим видом показывая, что всё ещё во внимании.