Линкоры в бою. Великие и ужасные - Александр Больных

Линкор «Ямасиро» продолжал двигаться на север со скоростью 15 узлов, хотя уже получил 2 попадания торпедами. Эсминец «Сигурэ» находился у него на правой раковине, но крейсер «Могами» заметно отстал. В это время адмирал Сима вошел в пролив, и с его кораблей увидели ярко горящие обломки «Фусо», но на эскадре решили, что это оба линкора Нисимуры, что совсем не придало бодрости.

Наконец в 3.51 заговорила артиллерия, но первыми открыли огонь американские крейсера левой группы, которой командовал сам Олдендорф. В 3.52 начали стрелять крейсера правой группы, и американские эсминцы, выходившие в атаку, сразу оказались в крайне неприятном положении. Однако это не остановило их, не прекращая расстрел поврежденного «Асагири», они также взялись за крейсер «Могами». Дистанция была совсем небольшой, около 6500 ярдов, но эта выходка американцев осталась безнаказанной. Это хорошо говорит о состоянии японского флота к осени 1944 года, пару лет назад японский тяжелый крейсер парой залпов уничтожил бы наглецов, но сейчас он ничего не сумел сделать с мелкими противниками.

В 3.53 первый залп дал линкор «Вест Вирджиния», один из покойников Пирл-Харбора. Расстояние чуть превышало 11 миль, что было достаточно далеко и для дневного боя, но стрельба с помощью радара давно стала более меткой, чем с помощью оптических прицелов. Американские линкоры медленно двигались на восток чуть севернее острова Хибусон: «Вест Вирджиния», «Мэриленд», «Миссисипи», «Тенесси», «Калифорния», «Пенсильвания». Однако лишь на трех был установлен современный радар Mark VIII, тогда как остальные имели старый и не такой точный радар Mark III.

Линкоры, которыми командовал контр-адмирал Уэйлер, следили за противником уже полчаса, однако он ждал, пока японцы подойдут поближе. Олдендорф приказал им держать скорость всего 5 узлов, но эти неуклюжие корабли просто не могли держать строй в проливе с сильным течением, фактически всего лишь подрабатывая машинами, чтобы удержаться на месте. Уэйлер приказал увеличить скорость до 15 узлов, что скомкало все предварительные расчеты. Линкоры пересекли пролив раньше, чем успели открыть огонь, поэтому Уэйлеру пришлось повернуть свою эскадру «все вдруг» вправо, и лишь после этого другие линкоры сумели вступить в бой.

Но все равно положение было таким, что японцам не могло помочь никакое чудо, хотя «Ямасиро» и открыл ответный огонь. Австралийский крейсер «Шропшир» видел несколько всплесков, но на том все и закончилось. Гораздо больше неприятностей американцам доставили собственные эсминцы, но при этом и сами эсминцы пережили несколько крайне тяжелых минут. Дело в том, что они, выходя в атаку, попали под перекрестный обстрел, причем особенно пострадал эсминец «Альберт У. Грант», названный в честь ничем не примечательного американского адмирала начала ХХ века. Он получил 22 попадания 127-мм и 152-мм снарядами, причем первые были выпущены крейсерами «Луисвилл» и «Миннеаполис», а вторые – крейсером «Денвер». Попытки американских историков приписать хотя бы часть этих попаданий японцам выглядят неубедительно, особенно с учетом того, что по американским эсминцам японские корабли не стреляли вообще. В результате пострадала чуть ли не половина команды эсминца – 38 убитых и 104 раненых. Но корабль удалось спасти и отремонтировать.

Тем временем у американцев возникли новые проблемы. Линкор «Миссисипи» неправильно разобрал приказ о повороте, вместо 150 градусов повернул только на 15 и в результате едва не столкнулся с «Калифорнией». Столкновения удалось избежать, но стрелять временно не смогли три линкора, так как эта парочка перекрыла линию огня «Теннеси».

Наконец в 4.09 Олдендорф приказал линкорам прекратить огонь. Оказалось, что они сделали совершенно различное количество выстрелов: «Вест Вирджиния» – 93, «Теннеси» – 69, «Калифорния» – 63, «Мэриленд» – 48, «Миссисипи» – 9, а «Пенсивальния» вообще не сумела сделать ни одного выстрела.

Но этого вполне хватило, особенно если учесть, что в последний японский линкор попала еще одна торпеда. «Ямасиро» даже успел увеличить скорость до 16 узлов, но в 4.19 перевернулся и быстро затонул почти со всем экипажем. После этого наступила тишина. Японские крейсера еще дали наугад несколько торпедных залпов, целясь куда-то в темноту, прежде чем отойти. На следующий день американская авиация добила поврежденные корабли, на том бой в проливе Суригао и завершился.

Казалось бы, все ясно, классическая теория еще раз доказала свою справедливость, ну и снова подтвердились подмеченные нами закономерности боев Второй мировой войны – обратите внимание, как мало стреляли американские линкоры. И все-таки бой заслуживает более подробного рассмотрения, прежде всего с точки зрения несоответствия созданному американскими историками мифу. Да, это действительно был последний артиллерийский бой линейных кораблей, однако его никак нельзя назвать боем одних только линейных кораблей. Как и два года назад в бою 13 ноября у Гуадалканала, самое активное участие в бою принимали американские эсминцы и крейсера. Более того, беспристрастный анализ наталкивает на очевидный вывод – именно эсминцы выиграли этот бой, американские линкоры только добили уже обреченный японский линкор. Именно американские эсминцы потопили «Фусо» и 3 эсминца из состава эскадры Нисимуры. Они же добились 3 попаданий в «Ямасиро», после чего линкор мог считаться в лучшем случае ограниченно боеспособным и вряд ли сыграл какую-то роль в будущих столкновениях. История описала извилистый круг и вернулась к исходной точке – снова торпедные корабли нанесли свой удар до начала артиллерийской дуэли, а не после нее, как предполагалось в годы предыдущей мировой войны.

Кроме того, бой в проливе Суригао примечателен кое-какими особенностями, весьма характерными для ночных боев. Прежде всего, речь идет о совершенно необъяснимом столкновении японских крейсеров «Могами» и «Нати».

В период с 4.00 до 4.30 «Могами» получил множество попаданий с американских крейсеров, на нем начались сильные пожары, погиб командир корабля, и сейчас крейсер медленно отходил на юг по проливу. Дальнейшее известный историк Сэмюэль Морисон описывает примерно так. На флагманском крейсере второго отряда «Нати», который в это время шел со скоростью 26 узлов, заметили горящий корабль и повернули вправо, чтобы обойти его. Маневр был рассчитан на то, что «Могами» полностью потерял ход. Однако, когда корабли оказались рядом, на мостике «Нати» с ужасом увидели бурун под форштевнем «Могами», оказалось, тот все-таки двигался со скоростью 8 узлов. В результате форштевень «Могами» с грохотом врезался в корму «Нати», причинив крейсеру серьезные повреждения. Скорость «Нати» упала до 18 узлов, был затоплен отсек рулевых машин, хотя потом с затоплением удалось справиться, и крейсер снова мог дать 2 узла. Безотносительно к дальнейшему обсуждению следует отметить – это стало еще одним свидетельством падения уровня подготовки японского флота, о чем мы уже упоминали.

Однако другие источники столь же уверенно пишут, что все происходило совсем наоборот – это «Нати» ударил «Могами». Это подтверждают все показания пленных японских офицеров, правда, они вносят довольно существенное уточнение: это был не настоящий таран, а скорее скользящее касание борта, причем пострадал больше «Нати», на котором были затоплены несколько носовых отсеков. После недолгой перепалки командиров, крейсера сумели расцепиться и проследовали далее на юг по проливу.

Почему-то никто из историков не пытался согласовать эти противоречивые сведения, просто каждый выбирал понравившуюся ему версию. В конце концов Энтони Тулли, кажется, удалось найти разгадку. Морисон, а следом за ним и другие, основывался на обзоре, подготовленном разведывательной службой. Тулли предположил, что все объясняется простой опечаткой: слово «stem», то есть «форштевень», превратилось в «stern», то есть «корма». Объяснение простое и изящное, однако, можно ли ему доверять безоговорочно?

Король и его наследник

Как известно, в ходе Второй мировой войны линейный корабль, несколько веков безраздельно господствовавший на морях, уступил свой трон Его Величеству Авианосцу. Но, как это десятки раз бывало в истории, замена одной правящей династии на другую происходила в жестокой борьбе и сопровождалась жестоким кровопролитием, причем первое столкновение завершилось не в пользу авианосца. Конечно, на судьбу «Глориеса» повлияли многие субъективные факторы, однако поражает та легкость, с которой немецкие корабли уничтожили его.

Впрочем, печальная судьба этого авианосца не сразу повлияла на воззрения британских адмиралов. Они по-прежнему упрямо включали авианосцы в состав линейных эскадр, что не раз ставило их в сложное положение. Во всех боях на Средиземном море забота о безопасности авианосца создавала дополнительную головную боль адмиралам Сомервиллу и Канингхэму. Конечно, в бою у мыса Матапан могла получиться картина, достойная кисти гения: «Авианосец «Формидебл» вместе с линкорами расстреливает итальянские крейсера», однако буквально за минуту до начала артиллерийского боя он получил приказание покинуть линию кордебаталии.