Волхов - Илья Игоревич Савич

Аркадий Воронин, примчался так быстро как только смог, весь потный от страха, чем знатно повеселил Стаса. Тот помнил, как Воронин козырял связями перед Волховым два года назад. Жаль не удалось упечь в СИЗО и этого гада.

Воспоминание о бывшем наставнике добавило горечи в гамму испытываемых эмоций, но Стас живо переключился на работу, не позволив им испортить такой продуктивный вечер.

━─━────༺༻────━─━

— Дроздова! Дроздова, мать твою! Ты как это сделала?! Почему мне ничего не сказала?!

Кирилл, главный редактор, ворвался в кабинет с горящим от восхищения и возмущения лицом, промчался мимо ошарашенных сотрудников и остановился только у стола замершей от неожиданности Ксении. Девушка, держа у рта горячий кофе, похлопала глазками, а затем спокойно поставила стакан, улыбнулась и ответила:

— Я пыталась до тебя дозвониться, но ничего не вышло.

— И поэтому ты опубликовала статью в своём грёбаном блоге, а не у нас в журнале?! Надо было звонить упорнее!

Ксения хлопнула ладонью по столешнице, вскочила, чуть не уперевшись носом к носу начальника, и закричала:

— А я просила дать доступ к базе! Тогда твоего разрешения не потребовалось бы! Я не могу такую горячую новость упускать!

— Да ты ж нас за решётку упечёшь, Дроздова! Тебе дай волю, всех шишек в городе на показ выставишь!

— Это моя работа!

— Всё! Хватит! Надоела! — теперь по столу хлопнул Кирилл. Да так, что стакан чуть не подпрыгнул. — Живо в мой кабинет!

— Да пожалуйста!

Ксения вызывающей походкой направилась к двери, заставив Кирилла, кипящего от гнева, следовать за собой, будто это она вызвала на ковёр строптивого подчинённого.

Коллеги проводили их взглядами, но, как только дверь захлопнулась, вернулись к работе.

— Успокоился?

Ксения по-свойски плюхнулась в кресло, вольготно покрутилась, всем своим видом показывая уверенность в собственной неприкосновенности.

— Да, чёрт побери!

Кирилл сел за стол, устало потёр веки, другой рукой рыская в ящике в поисках таблеток от головной боли. Ксения, увидев его мучения, достала из кармана блистер аспирина.

— На, возьми.

— Спасибо…

Кирилл быстро проглотил таблетку, запив минералкой, которая лежала в кармане пальто.

— По какому поводу тусил?

— День рождения у жены было. Праздновали у ее родителей, под баню с шашлыками. И под самогон тестя…

— Убойная, наверное, штука!

— Ага. Ещё шурин подгонял, гад… Не, я слишком стар для такого. А зачем тебе аспирин в кармане?

Ксения облокотилась на край стола, уперев подбородок в ладони.

— Не спала всю ночь. Сначала следила за задержанием, потом писала статью… Тебя, вот, пыталась вызвонить, чтобы новость опередила эту стерву из «Свежих фактов». Ха, ну, и у кого здесь самая свежесть, а?!

Вскочив на последних словах, Ксения цокнула от резкой боли в висках и медленно опустилась на прежнее место.

— Но я, походу, тоже слишком стара для такой херни…

Они немного помолчали, наслаждаясь тишиной, но потом Кирилл продолжил разговор:

— Как ты узнала про операцию? Она ж наверняка была сверхсекретной.

Ксения хитро улыбнулась.

— Не поверишь.

— А ты попробуй.

— Я шла домой с прогулки и увидела автозаки со спецназом и толпами ментов. Как ты понимаешь, не смогла пройти мимо.

Кирилл снова почувствовал подходящую мигрень.

— Господи… И как тебе удаётся избегать ареста? Чёрт, это долбанная суперспособность! Как?!

— Секрет фирмы!

Ксения немного оживилась, встала, взглянула в окно.

— Солнышко наконец показалось. Будто радуется новостям. Надеюсь, приятный знак. Ну, так как насчёт свободного доступа к публикациям?

— Нет уж! Только через мой труп, Дроздова. Лучше я пропущу кое-что из свежака, чем снова буду вздрагивать от каждого звонка про твою честь.

— Ладно, — Ксения пожала плечами, будто не очень-то и хотелось. — Тогда я пошла работать.

— Надеюсь над чем-то вроде открытия ларька с шаурмой или самого большого пельменя в городе?

— Нет, я пишу про освобождение Королёва из-под ареста.

Кирилл на пару секунд завис, переваривая информацию, пока Ксения дошла до двери.

— Его освободили? Откуда инфа?!

— Чуйка, Кирюх. Чуйка. Не освободили, так освободят, будь уверен. А у меня уже раз — и статья готова! Прикинь, как классно, а?

Девушка не стала дожидаться новых вопросов и юркнула за дверь, оставив начальника наедине с его дёргающимся глазом.

━─━────༺༻────━─━

Воздух вдали от города наполнял лёгкие свежестью, придавал сил. Зимняя прохлада ещё не покинула мёрзлую землю, но солнышко уже жгло спину сквозь телогрейку, пока руки взмахивали колуном.

Работа спорилась, настроение держалось бодрое, энергии кипело хоть отбавляй, поэтому Саша быстро влился в новый коллектив. А Илларион-то как обрадовался такому помощнику! Даже пытался устраивать соревнования, гнался за молодой удалью, но всё же возраст взял своё, поэтому батюшке пришлось признать поражение, когда Саша без особых усилий распилил, расколол и сложил три толстенных бревна, перекидывая чурки на несколько метров, поближе к толстому пню, покрытому множеством шрамов от колуна и топора.

Илларион до сих пор не спросил Сашу о цели визита и о связи с Волховым. То ли сам не решался, то ли жалел парня, то ли боялся услышать ответ. Но всё же этот момент настал, когда они вдвоём отправились в лес. В паре километров от опушки, у родникового истока стояла часовенка. Место было не слишком популярное из-за своего расположения, поэтому туда чаще всего наведывались охотники да грибники, чтобы пополнить запасы воды.

Но на самом деле родник послужил лишь поводом, чтобы остаться с Сашей наедине. Илларион нагрузил его пустыми баклажками и повёл извилистыми тропами, травя байки про жильцов церковного двора, но, преодолев половину пути, вдруг перешёл к делу:

— Саша, как ты связан с Игорем и зачем он тебя сюда послал?

Саша глубоко вздохнул. Этот вопрос уже давно витал в воздухе, нагнетая напряжение несмотря на весёлые истории.

— Игорь меня спас. Я оказался в заложниках у одного… — воспоминания комом застряли в горле, не дав спокойно договорить. — У одного урода. И не я один. Как оказалось, нас никто не искал, потому что он держал полицию на коротком поводке.

— Господи…

— Меня заставляли участвовать в гладиаторских боях. Убивать… эти больные ублюдки строили из себя высшее сословие, наблюдая, как мы пускаем друг другу кровь!

В груди снова закипала злоба. Губы сами собой разъезжались в оскале, пальцы хрустели, сжимаясь в кулак.

— В последний раз я убил его друга. К тому моменту от меня мало что осталось человеческого, но Игорь отказался от мести. Наоборот