Пиранья. Война олигархов - Александр Бушков

– А чего ж не спрашиваете, дядьки, кто вас так крепко невзлюбил, что заказал вас доставить спеленутыми, аки младенцы? Или совсем не любопытно? – судя по голосу, это был первый «даишник», тот, что просовывал в машину гранату.

– Все, поболтали и хватит, – раздался голос второго, явно не настроенного на веселый лад. – Кто еще вякнет – получит в хлебальник. Кстати, и тебя касается, корешок. Дело еще не сделано, а ты что-то больно развеселился.

Мазур решил не внять предупреждению:

– Но позвольте…

Его подбородок крепко сжали сильные пальцы.

– Последний раз предупреждаю по-доброму, потвора. Потом вышибу зубы к едреням рукоятью ствола. Понял?

Мазур торопливо кивнул.

– Ну вот так-то…

Дальше ехали молча. Машина шла по асфальту, ни на какие проселки не сворачивая – чувствовалось по ходу. Скорее всего, так по шоссе и летели, никаких остановок, малое число поворотов, редкие звуки пролетающих мимо машин. Несколько раз Мазура по инерции отклоняло то вправо, то влево – микроавтобус поворачивал. Эх, знай он окрестности, наверное, сообразил бы, в какую сторону везут, хотя бы примерно. Трудно сказать, пригодилось бы это или нет, но в его положении любая крупица информации полезна…

Ехали уже достаточно долго, за это время можно было добраться до Киева. Но, видимо, направлялись они все же в другую сторону. Киев был бы слышен – шум уличного движения в городе ни с чем другим не перепутаешь.

Ага, сбавили ход… Так, свернули с шоссе на другую дорогу, хоть и асфальтированную, но явно похуже, с выбоинами и неровностями, то-то и едут по ней со скоростенкой не более сорока. А это у нас что, никак собаки брешут? Какой-то поселок? А что, очень похоже… Остановились. Хлопнула дверца, наверняка это выбрался наружу водитель. Послышались голоса. Потом что-то протяжно заскрипело и донесся металлический лязг. Звучно бабахнула дверца – это водитель вновь забрался в кабину, и машина вновь тронулась. Судя по всем этим звукам, они добрались до места, им открыли ворота и машина въехала во двор. Так, остановились. Думается, уже окончательно. Ну так и есть – распахнулась боковая дверца.

– Приехали, – голос привезшего их шумахера дрожал от затаенной радости. Видимо, здорово отлегло у него, когда доставил опасный груз до места. – Вылазь.

«Даишники» волокли пленников по полу машины как мешки и сбросили вниз. И хотя Мазур сгруппировался перед падением, но все равно чувствительно ударился о землю. Впрочем, это все мелочи, как-нибудь перебедуем.

– Молодцы, – раздался новый, незнакомый голос. Мазур отметил, что у говорившего был кавказский акцент. – А колпаки-то зачем? Пусть смотрят, жалко, что ли. Все равно отсюда они уже никуда не уйдут.

Мазуру крайне не понравилось, как это было сказано. Без всякой свойственной кавказцам бравады, просто и скучно было сказано, так говорят о вещах насквозь обыденных, само собой разумеющихся. И еще этот акцент. Не просто кавказский, а что-то уже чересчур знакомое, совсем недавно слышанное…

– Это теперь уже ваши заботы, в колпаках их держать или без, – с нервным смешком сказал второй «гаишник». – Мы свое дело сделали. Все, сдал-принял, опись, протокол и чао, бомбина, сорри.

– Давай снимай с них тряпки, – приказал «даишнику» кавказец (именно приказал, причем сделал это довольно презрительно, будто обращался к рабу). – И ноги им освободи.

Сперва разрезали скотч на ногах, потом стянули порядком надоевшие мешки. Мазур зажмурился, чтобы дневной свет не ударил по сетчатке. Потом осторожно окрыл глаза. Вставая с земли, успел осмотреться.

Глава семнадцатая

ПРИГЛАШЕНИЕ НА КАЗНЬ

Действительно, двор. Довольно просторный, в центре стоит двухэтажный домина, отстроенный, сразу видно, совсем недавно. Микроавтобус, из которого их вышвырнули, остановился впритык к крыльцу дома. Во дворе там и сям видны кучи строительного хлама вроде груд кирпичей и тротуарной плитки, высится холм песка, возле недостроенного сарая стоит заляпанная цементом бетономешалка. Все это дело опоясывает высокий, под три метра, забор. За ним не видно (во всяком случае, с этой стороны дома) никаких соседских строений, а стало быть, надежды на то, что кто-то случайно увидит, как привезли связанных людей, и позвонит куда надо, равны нулю. Поселок-то был, Мазур отчетливо слышал собачий брех, и далеко от поселка они уехать никак не могли, просто дом стоит на отшибе. Может, закричать что есть мочи? Нет, не стоит. Добьешся только очередного тычка по зубам. А зубы нам еще пригодятся, товарищи мои дорогие…

Кроме уже известных Мазуру мордоворотов возле микроавтобуса полукругом расположились четверо крепких черноволосых людей. Все при оружии. У троих автоматы «кипарисы», у двоих на поясе кобура. И у всех на поясах ножны.

– Аслан, веди их вниз, – сказал джигит в синем спортивном костюме, опоясанный офицерским ремнем, довольно потертым и в одном месте обгорелым.

Мазур узнал голос того типа, который разговаривал с «даишниками». Наверное, джигит в костюме среди этой четверки за главного. Акцент, внешность, непременные головные уборы у всех… Мать твою, неужели чеченцы?! Кто кроме них станет расхаживать в тихом месте и в мирное время вооруженными до зубов, будто так и надо…

Эт-того только не хватало! Охватившие его чувства вполне точно передавались емким трехбуквенным «бля». Неужели он просчитался? До сего момента Мазур был уверен, что чечены – отыгранная карта. Ну была ни с кем из своих не связанная группа боевиков, лучше сказать, наемников, обыкновенная пяхота, которую швырнули в бой, она вся до единого пехотинца полегла и на этом все чечены в этой игре закончились. Генералы, бросившие в бой пехоту, как считал Мазур вплоть до сегодняшнего дня, ни к какой Чечне отношения не имели, скорее уж к Москве или иным столицам европейских или же заокеанских государств… Так что ж, выходит, след все же ведет в Чечню?..

Из полукруга джигитов выдвинулся самый низкорослый, наверное, тот самый Аслан. Он толкнул в плечо стоявшего к нему ближе Стробача.

– Давай шагай, свинья! Видишь железный дверь? Туда иди, шакал…

Один из ваххабитов произнес что-то по-своему, и остальные дружно заржали. Весельчаки, мля.

Мазур бросил короткий взгляд на Стробача. Бледен, но собран. Хотя не может не понимать, чем все это пахнет. Все-таки какие бы там недоразумения между ними ни были прежде и каким бы двинутым на великоукраинской идее ни был Стробач, но размазней он не был никогда. Только вот как бы синхронизировать действия… Хуже нет, когда один вступит, а второй окажется не готов. Потому как, сдается, у них в распоряжении будет всего одна-разъединственная попытка, дублей, как в кино, делать им никто не позволит.

– Шагай, собака, пошел, – Аслан вновь толкнул Стробача в плечо, на сей раз несильно. Видимо, шутка юмора ваххабитского Петросяна сделала его «на одын сэкунд» чуточку добрее.

Вместе с Асланом конвоировать их отправились еще двое джигитов. Только главный джигит в спортивном костюме и офицерском ремне остался у крыльца. К двухэтажному дому было пристроено одноэтажное, сарайного типа кирпичное же строение, скорее всего, гараж или мастерская. К нему они и направлялись, пересекая двор.

Очень неприятно засосало под ложечкой. Как всегда в таких ситуациях, у Мазура обострилось чутье, и он понял что дела их – хреновее некуда. Ведь известно, что собака всегда чувствует, когда ее ведут убивать. Мазур поймал себя на том, что совсем не хочет умирать на этом дворе от рук горячих кавказских парней. У него в этой жизни была тысяча возможностей умереть более достойно. И еще будут…

Его шанс – наручники. Вернее, умение от них избавляться. Будем надеяться, ваххабиты эти трюки видели лишь в кино в исполнении всяких джеки чанов, и им даже в голову не придет, что фокус способен повторить не слишком-то молодой пленник, испуганно втягивающий голову в плечи. На этом можно построить внезапную игру…

Попытаться сейчас? Незаметно этого не сделаешь, тут расчет может быть только на одно: джигиты не сразу поймут, что же такое вытворяет пленник со своими руками. Нет, момент не подходящий. А будет ли лучше? Кто его знает. Но и панике поддаваться нельзя. Действовать надо только наверняка. Если сорвется, второй попытки не дадут.

Аслан распахнул железную дверь, вошел внутрь. Толчками в спину конвоиры дали понять пленникам, чтобы те топали следом, не стояли, как ослы.

Ну да, гараж. Большой, машины три поместятся. Стоит, правда, только одна, да еще и знакомая. Серая «мазда». Вот кто пас его по Киеву перед встречей с журналистом! Аслан обошел ее, спустился в автомобильную яму.

Яма оказалась с секретом, вернее, с железной же дверцой в ее торце. За дверью обнаружилась лестница, освещенная встроенными в стену полукруглыми лампами. Аслан шел впереди пленников, двое конвоиров – позади. Мазур непонятно для чего считал ступени. Насчитал шестнадцать. Если удастся вырваться, чтобы взбежать по ним – потребуется около двух секунд.