Выбор из худшего - Алексей Иванович Гришин

А потом… там уж и вовсе пошли страсти господни, фершел вон сказывал.

Спервоначалу-то на кладбище стол сколотили. Потом Хлою откопали. Из гроба, стало быть, вынули да раздели, да на тот стол нагую и уложили. А вонь вокруг стояла… Не, мы не нюхали, про то фершел говорил.

И стал господин виконт и этот толстяк, что с ним приехал, ее рассматривать, да вертеть, да щупать срамно всячески. Но нашли! Оказывается, дырка у ей была в спине. Малюсенькая, бабы-то, когда тело к похоронам готовили да обмывали, не заметили, а господин виконт и этот толстый, стало быть, углядели. Так что пришлось святому отцу Хлою-то по новой отпевать, уже не как в бозе почившую, а невинно убиенную. А все равно, поделом ей, распутнице.

Правда, фершел говорил, что девицей она оказалась, мол, сам видел. Так это ничто. Люди-то иное сказывают, а люди, они такие, зря болтать не станут.

Потом еще страшнее было.

Выкопали Манон, что на прошлой неделе преставилась. Ее тоже на тот же стол, так и вовсе ножами резать, да пилами пилить стали. Что уж там искали – бог весть, только фершел с тех пор пьет беспробудно. Вот как Манон отпели, опять же как невинно убиенную, господин виконт вначале приказали тот стол спалить. Потом достали здоровенную бутыль граппы, такой крепкой, что когда ее подожгли – огнем запылала. Так вот сперва все руки ей, словно водой ключевою, вымыли, потом лица. А уж что осталось, господин виконт и употребить разрешили.

Вот с тех самых пор фершел и не просыхает. Ой, нет, вона, идет! Своими ногами!

– Эй, господин фершел, извольте к нам! Ай-ай, куда? Держите его! Эх, милай, рано тебе еще ходить-то. Вона, в уголочке, на скамеечке полежи, поспи. А ну, братцы, помогите болезного пристроить.

Глава X

Процессия, неторопливо двигавшаяся от замка Ри к ближайшему городу, одним своим видом вгоняла в оторопь немногих крестьян, что замечали ее, оторвавшись от тяжелой работы на полях, и уж тем более тех немногих встречных путешественников, которым довелось ехать из того города в этот пасмурный летний день.

Впереди на обычной, заполненной сеном крестьянской телеге, управляемой молодым, но прилично одетым юношей, ехал богато одетый вельможа. За телегой на огромных, ухоженных вороных конях ехали шестеро вооруженных гвардейцев, угрюмо смотрящих вокруг, привычно держащих руки на эфесах своих длинных шпаг.

Если бы кто-то, не испугавшись грозной охраны, решился подойти к телеге поближе, он увидел бы, что главным грузом на телеге была стеклянная банка с широким горлом, плотно закрытым такой же стеклянной крышкой. Для надежности крышка была залита сургучом и воском.

Внутри банки поместилась металлическая коробочка с замысловатым вензелем на боку, внутри которой плескалась серебряная жидкость. Иногда на ухабах жидкость выплескивалась, разбиваясь на брызги, которые быстро стекались друг к другу, сбиваясь в аккуратные, чуть приплюснутые шарики.

– Жан, как ты вообще умудрился найти эту гадость? – как равный спросил возница вельможу.

– Во-первых, это не гадость, а ртуть, которая весьма высоко ценится нашими алхимиками. Во-вторых, искать всегда проще, когда знаешь, где и что ищешь. Где искать, подсказал ты – в бывшей столовой, где де Ри устроил свой кабинет. А вот что искать – это уже заслуга Леграна. Именно он опознал признаки отравления парами ртути у несчастной служанки. И он же применил заклятье поиска, после которого осталось лишь выломать одну из стеновых панелей, достать вот эту коробочку и упаковать вот в эту банку.

– Ну да, всего лишь достать и самому не отравиться. Ты уверен, что сам скоро Бледную Берту не увидишь?

Де Камбре легкомысленно улыбнулся и похлопал друга по плечу.

– Нет никакой Берты, есть обычные галлюцинации, характерные для таких отравлений. А мою безопасность тот же Легран и гарантировал. Сусанна в своей кротости и доброте обещала в случае чего этого господина заживо в кипятке сварить, так что мою защиту он колдовал на совесть. Или на страх, но очень тщательно.

Поль, точнее, с этой минуты уже вновь виконт де Сен-Пуан, лишь пожал плечами, удивляясь легкомысленности друга, и продолжил править унылой крестьянской лошадкой, которую специально выбирали из самых захудалых, кого в хозяйстве не жалко. Лишь бы смогла довезти телегу до главного города Нормандии – Кана.

Там у первого встречного выяснили дорогу, и странная процессия направилась в центр, к самой дорогой в городе аптеке, продолжив приковывать к себе удивленные взгляды прохожих.

Аптекарь, невысокого роста шустрый мужичок лет сорока, был одет во все черное. Как заподозрил де Камбре, господин реалистично оценивал эффективность своих товаров. Впрочем, над головой господина сияла довольно яркая аура неслабого мага, что все же внушало определенный оптимизм.

Первой реакцией аптекаря на остановку около его шикарной аптеки унылой и тощей кобылы, запряженной в затрапезную телегу, было возмущение. Потом, разглядев богатого пассажира, удивление. А уж когда на узкую улочку, полностью ее перегородив, въехала охрана, лицо его приняло самое угодливое выражение. Такие серьезные вельможи эти края посещали совсем редко, а уж чтобы в аптеку лично наведаться?! Какую ж гадость его подцепить угораздило?

– Уважаемый, – обратился вельможа к выскочившему из аптеки и почтительно склонившемуся аптекарю, – нам сказали, что вы – лучший специалист не только в этом городе, но и во всей провинции. Надеюсь, нас не очень сильно обманули?

– Мои лекарства пользуются спросом, – неожиданно уверенно ответил аптекарь.

Так говорят о себе люди, твердо знающие свою цену. Что ж, уже неплохо.

– Могу я чем-нибудь быть вам полезным, господин… э…

– Де Камбре. Виконт, интендант короля Галлии в Пикардии и с недавних пор владелец здешнего замка Ри.

Все верно, а то, что виконт и интендант еще более недавно, так стоит ли это уточнять? В конце концов, дело важнее.

– Уважаемый, не знаком ли вам вензель, что выгравирован на вот этой коробочке? – Де Камбре передал свой ценный груз.

– Ого, ртуть в таком количестве! – воскликнул пораженный аптекарь. Даже вздрогнул, заставив виконта подскочить и придержать стеклянную банку – не дай бог уронит.

– Нас интересует не ртуть, а вон та коробочка, в которой она хранилась.

– Хранилась в открытой? – успокаиваясь, но все еще удивленно переспросил аптекарь. – Хотел бы я знать, скольких людей она погубила… Впрочем, господин виконт, это не мое дело. Заявляю сразу и официально: медицина отказалась от ртути более десяти лет назад. Лига врачей Галлии собрала отчеты врачей по всей стране и установила, что эта гадость способна только отбирать здоровье. Были попытки использовать ее для лечения сифилиса, но вред всегда превосходил пользу. Я сам писал такой отчет.

Господин даже приосанился, видимо, всерьез гордясь проделанной работой. И продолжил:

– Так что сейчас ртутью пользуются или ювелиры, но не в таких, разумеется, количествах, или алхимики… Впрочем,