Лелька и ключ-камень - Юлия Русова

как огнем. Обвинения в адрес мамы были беспочвенными, больно было из-за того, что на них некому ответить. Однако с обвинениями в «угоне» парня все было не так просто. Это Ирине Лелька могла заявить, что Сашка сам все решает, но от себя не скроешь, что парень нравится ей много лет, что его внимание ей льстит, что она, пусть и не показывала свои чувства, но сами-то чувства были! Лелька решила, что завтра, если Сашка снова к ней подойдет, она поговорит с ним в последний раз и сделает все, чтобы больше не сталкиваться. В конце концов, веда, даже начинающая, легко спрячется от нежелательного внимания одного, пусть и любимого, человека.

Внезапно тропинка кончилась, и Лелька поняла, что стоит на берегу реки. Она вдруг вспомнила, как когда-то давно, кажется целую жизнь назад, она стояла на этом же месте, сбежав от Ирининой компании. Вспомнила взгляд из-под воды и свой испуг. Теперь она знала, что на нее смотрел кто-то из русалок.

— Кстати, подумалось ей — а ведь как раз началась Русалья неделя. Можно будет увидеть их танцы.

Лелька присела на травку, привалившись спиной к старой иве и принялась ждать сумерек. Однако Фортуна сегодня была не на ее стороне. Девушка поняла это, когда ей на плечи опустилась знакомая куртка и Сашка сказал:

— Еле тебя нашел. Не сиди так, замерзнешь ведь.

— Саш, ну что тебе от меня надо? — замученно спросила Лелька. — Ты же знаешь, что Ирина за тебя любой косы вырвет.

— Тебе не вырвет, ты вон сколько с ней под одной крышей уже, и ничего, живая. Да и вообще, мало ли что она там себе придумала. Я ей ничего не обещал.

Саша действительно ничего не обещал Ирине. Нет, она конечно, красотка, но встречаться с ней по-настоящему? Увольте. Ни денег, ни хорошей работы, ни настоящей жизни с ней не будет. Всю жизнь ходить за свиньями или крутить коровам хвосты, как это делали сельские мужики, Сашка не собирался. Вот Лелька ему вполне подходила: красивая, с квартирой в городе, явно с деньгами (специально у Ирины вызнал), да еще влюбленная без памяти. Девчонка могла говорить что угодно, но все ее чувства для него были как на ладони. Осталось чуть прогнуть ее под себя и считай, жизнь удалась. Нельзя сказать, что Лелька Саше не нравилась, просто себя он любил больше.

Между тем, пока двое разговаривали, на берег опустился сумрак. По-летнему теплый вечер переходил в ночь. Лелька спохватилась, что встреча с русалками безопасна только для нее, а вот для Саши — наоборот. Она потянула его с берега, но было уже непоправимо поздно.

Из воды поднимались молочно-белые силуэты. Лунный свет наполнял их силой, делал пленительно-манящими, притягательными для любого мужчины. Это была их ночь. Каждый увидевший танец, был их законной добычей.

Лелька впервые за долгое время по-настоящему испугалась. Она отлично знала, что реальные русалки — это вам не мультяшная Ариэль. Русалками становились не все утонувшие. Если на душе утопленницы не было тяжких грехов, то водяной хозяин не имел над ней власти. Те же, кто при жизни крал, предавал, убивал, навеки оставались под темной водой. Немного проще было самоубийцам — отбудешь срок, пока твои косточки полностью не истлеют, и свободна. Личности с таким бэкграундом безобидными не бывают. И сейчас они завораживали ее любимого.

Сашка смотрел на танцующих под луной девушек и ему казалось, что он никогда не видел ничего столь прекрасного. Полные груди, белая кожа, струящиеся локоны, круглые бедра манили и звали, горящие страстью глаза обещали неземное наслаждение. Отбросив чью-то руку, пытающуюся его удержать, он оттолкнул препятствие и направился в хоровод.

Лелька ушиблась и кажется разбила коленку, но ей было совершенно не до того. Она подбежала к берегу и позвала:

— Анисья! Отпустите его!

— Зачем? — ответил ей звонкий голос. В другие дни он звучал глухо, как из-под воды, но сейчас было их время. — Он наш, ты знаешь правила.

— Я люблю его! Анисья, возьмите меня, а его отпустите!

— Ишь, чего захотела! Да если мы веду утопим, нас лесной хозяин изведет. Да и с Карпыча есть кому за такое спросить.

— Что мне сделать, чтобы вы его отпустили? — Лелька была в отчаянии, Сашка вошел в реку уже по грудь, еще немного — и все.

— Приведи нам замену.

— Это кого-то живого утопить? Нет!

— Тогда уходи.

И тут Лелька просто осатанела.

— Не хотите добром договариваться?! Так знай, и своим скажи — я эту реку так прокляну, что никому здесь жизни не будет. Ни Карпычу, ни вам, ни людям. Будет болото. Сама знаешь — я смогу.

Русалка была старой и опытной. Когда-то давно она извела в своем чреве очередное дитя и утонула, возвращаясь от повитухи. Сейчас она видела, что девчонка перед ней горит тем же огнем, что когда-то она сама, только такая ни плод изводить, ни плакать не станет. Такая отомстит, ценой своей жизни, души, посмертия. Все отдаст, но отомстит. И русалка заколебалась.

— Хорошо. Давай договариваться. Я вижу на тебе серьги. Их дарил тот, кто сильно тебя любил. Такая вещь может подарить любой из нас истинную смерть. Ты отдашь мне их, а мы отпустим твоего мужчину.

— Да, да, конечно, — пытаясь побыстрее снять сережки, Лелька поранила мочку, но даже не заметила этого. — Бери, только отпустите.

Она вбежала в воду и положила мамин подарок в протянутую ждущую руку.

— Ты дала мне еще и свою кровь. Это дорогой дар. За это я подарю тебе совет. Твой любимый тебя не любит. Он вообще никого не любит кроме себя. Красивый внешне, внутри он гнилой, как колода у старой мельницы. Не того ты выбрала. И знай: ты сегодня купила его жизнь. Когда он станет тебе не нужен, ты ли от него уйдешь или прогонишь, он ли от тебя уйдет, а ты не удержишь — он умрет от первой же встречи с водой. Хотела сохранить — держи. Расстанешься — убьешь.

Русалочий хоровод исчез, луна скрылась в облаках. Сашка рывком пришел в себя и понял, что стоит в реке, а Лелька стоит почти рядом.

— Что