К востоку от Малакки (СИ) - Реган Ричард

— Давайте, но побыстрее.

— Мы не будем мешать вашему уходу, и, как я уже сказал, о смерти Елены Ковтун я сообщу  во Владивостоке. Но, боюсь, эта новость не спасет шею этого человека. — Он кивнул подбородком в сторону комиссара, который теперь сидел рядом с Крампом в носовой части спасательной шлюпки, его руки были связаны концом фалиня. — В его службе за провал не гладят по головке.

— Вам тоже достанется? — Меня не волновало, что случится с комиссаром, но мне было бы жаль, если бы старого капитана постигла та же участь.

— Возможно, но я моряк. Может быть, я потеряю командование, возможно, даже звание, но море останется морем. — Он задумчиво покачал головой. — Я не буду подавать вам руку на глазах у всех. — Его окруженные морщинами глаза заблестели. — А если с ним что-нибудь случится, то мы горевать не будем. Но, конечно, две смерти будет труднее объяснить. Radi boga, поосторожней!

Я резко повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как третий помощник споткнулся, входя в шлюпку, и выпустил из рук тело Хелены, которое с тошнотворным стуком упало на рыбинсы.

— Спасибо, капитан. Пошлите свою шлюпку забрать вашего человека, как только мы доберемся до нашего судна. — Я приложил к козырьку фуражки два пальца и, не дожидаясь ответа, сбежал по трапу на главную палубу и спустился в шлюпку.

— Отваливай!

Гребцы согнули спины, и две шлюпки отправились обратно к "Ориентал Венчуру". Утренние ливни прекратились, и видимость значительно улучшилась. Заляпанное илом море приобрело зеленоватый оттенок под ярко-синей дугой неба, и легкий южный ветерок морщил гладкую поверхность длинных волн зыби. Возвращаться было труднее, и к тому времени, когда мы подошли к трапу, люди сильно вспотели.

Я кинул спасательный жилет в нос шлюпки и указал большим пальцем на комиссара:

— Надень это на него, чиппи, и выбрось его за борт. Он не утонет, и, если ему повезет, акулы оставят его в покое на то время, пока русские не подберут его.

* * *

— Отнесите тело леди Эшворт в ее каюту, — приказал я третьему помощнику, как только мы поднялись на борт. Затем, повернувшись к Лотеру, добавил: — Питер, проследите за подъемом и креплением шлюпок, и ждите меня в пассажирском люксе.

Не дожидаясь ответа, я взбежал по трапу на мостик, где меня ждал бледный, мрачный Гриффит.

— Леди Эшворт? — спросил он.

— В нее стреляли, — ответил я. На подробные объяснения времени не было. — Давайте ход. Проложите курс на Формозский пролив. Пусть думают, что мы возвращаемся в Гонконг. Через пару часов мы повернем на восток и продолжим следовать первоначальным курсом. И пошлите человека в "воронье гнездо", чтобы проверить, не следят ли за нами.

— Есть, сэр, — ответил удрученно Гриффит, чья радость при благополучном возвращении шлюпок улетучилась при виде безжизненного тела леди Эшворт, которое подняли на борт. Он вернулся в рулевую рубку, откуда я услышал звонки машинного телеграфа и распоряжение рулевому держать курс зюйд-вест. Когда обороты машины увеличились и судно набрало ход, я бросил взгляд за корму на спасательную шлюпку советского судна. Она достигла комиссара, и команда тащила его на борт.

— Жаль, что Нобби Кларк[48] не достал его, — пробормотал я.

В пассажирской каюте на кровати лежало тело леди Эшворт, а мы с третьим помощником смотрели на нее, как скорбящие на посту. Затем дверь отворилась, и вошел Лотер с мрачным выражением лица. Я уловил запах джина и догадался, что он сделал быстрый крюк в свою каюту, чтобы выпить чего-нибудь бодрящего.

— Пришел засвидетельствовать свое почтение, Питер? — мрачно заметил я.

Лотер посмотрел на безжизненное тело. Несмотря на окровавленный свитер, прилипший к груди, с темным, опаленным выстрелом в упор пулевым отверстием над сердцем, лицо леди Эшворт выглядело умиротворенным и спокойным.

— Это было довольно опрометчиво с вашей стороны, — продолжил я. — Но я рад, что вы это сделали. У меня самого кончились идеи. Если бы этот мерзкий маленький говнюк нажал на спусковой крючок, все могло бы плохо кончиться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Болезненная гримаса исказила лицо Лотера, когда он помассировал поясницу, в которую врезался приклад винтовки.

— Когда я увидел, что вы поднимаетесь на борт вместе с майором Спенсером, одетым как третий помощник, я подумал, что что-то сейчас произойдет. Но я никак не ожидал, что она застрелится. Я подумал, что, если удастся пронести на борт оружие, то вы сможете защитить ее. По крайней мере, с оружием это сработало.

Майор Спенсер уныло усмехнулся, снимая фуражку Мак-Грата. Ему пришлось сбрить усы, но даже в морской форме он мало походил на Мак-Грата.

— Как бы там ни обернулось дело, я не хочу, чтобы они знали о том, что майор австралийской армии имеет к этому какое-то отношение. Они могут сообщить о присутствии австралийского третьего помощника капитана, если заметят акцент. А там, если Советы проверят судовую роль в Шанхае, они найдут подтверждение в имени Мак-Грат.

— Весь этот трюк с комиссаром был спонтанным решением, — сказал я. — Слава богу, выстрел пошел мимо. Но я все еще не могу простить себе, что поддался на их уловку. Это судно покинуло Шанхай незадолго до нас, на моих глазах. Латвийский флаг сбил меня с толку, и я просто не сопоставил их. А вообще, что они использовали для имитации пожара?

— Пару ведер, заполненных отработанным маслом, влажными тряпками и керосином, — ответил Лотер.

— Очень эффективно. Что ж, по крайней мере, мы выкрутились из этого без большого ущерба.

— Чертов жестокосердный ублюдок, — взорвался Лотер. — Там лежит мертвая женщина.

— Спокойно, Питер, — сказал я, не обращая внимания на всплеск эмоций. — Сейчас мы мало что можем с этим поделать.

Он уставился на меня со смесью ярости и презрения. Но потом профессиональная маска снова появилась на его лице.

— Полагаю, нам придется подготовить ее к погребению в море, — сухо сказал он. — Хотя я не уверен, как мы это объясним. 

Он замолчал, покачивая головой. Безжизненное тело красивой женщины на кровати почти наверняка напомнило ему о другом месте и времени и о женщине, которую он потерял. На мгновение я проник за его маску, и мне показалось, что я увидел, как дрожат его губы. Затем он взял себя в руки:

— Я скажу боцману отрезать кусок брезента и зашить ее в него.

— Не спешите, мистер Лотер, — сказал Спенсер, и на его губах заиграла тень улыбки. — Возможно, вам захочется еще раз проверить ее пульс.

— Зачем? Ясно, что она...

— Мертва? — прохрипел дрожащий женский голос. — Мне очень жаль разочаровывать вас, Питер. — Леди Эшворт поднесла дрожащую руку ко лбу. — Боже мой, я чувствую себя ужасно.

Лотер подпрыгнул, как испуганный кролик, когда услышал голос Хелены, а затем схватил ее за свитер:

— Но в вас сидит пуля. Нам нужно...

— Все в порядке, Питер, — сказал я, схватив его за руку прежде, чем он успел разорвать пропитанный кровью свитер. — Нет там никакой пули.

У Лотера отвисла челюсть, и Спенсер от души рассмеялся:

— Видели бы вы свое лицо, Лотер. Дань уважения актерскому мастерству леди Эшворт, не так ли. И немного старого доброго плутовства.

Хелена слабо улыбнулась и попыталась сесть.

— Думаю, вам стоит еще немного полежать, — заметил Спенсер, осторожно приподняв ее голову и подложив под нее вторую подушку, чтобы ей было удобнее. — Должно пройти некоторое время, чтобы действие нейротоксина исчезло.

— Исчезающая пуля, нейротоксин. Что, черт возьми, все это значит, майор? — спросил Лотер, снимая фуражку и почесывая голову.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Советы и, в частности, этот противный на вид комиссар ни за что не позволили бы леди Эшворт уйти. У них наверняка был приказ с самого верха — захватить ее любыми средствами. Нашим единственным шансом было убедить их, что она покончил жизнь самоубийством. Использованный пистолет был не настоящий, а сценический, который стреляет холостыми патронами, но при поднесении его к одежде дульной вспышки достаточно, чтобы прожечь дыру и проткнуть грелку, наполненную кровью одной из коз команды.