Тайный код китайского кунфу - Алексей Маслов

В одной и той же местности могли возникать и развиваться несколько параллельных стилей тайцзицюань, как это, например, случилось со стилями Ян и У. В местечке Чжаобаочжэнь в знаменитом своими мастерами уезде Вэньсянь провинции Хэнань возник стиль Хэ тайцзицюань (хэши тайцзицюань). В этом же местечке одно время преподавал Чэнь Цинпин, поэтому хэши тайцзицюань сочетал черты стиля Чэнь и местных систем ушу. Его последователи связывают стиль не с основными направлениями тайцзицюань, но с целой ветвью стилей ушу, практиковавшихся в этой местности и называемых «Чжаобао цюаньпай» («направление кулачного искусства из Чжаобао»).

Хэши тайцзицюань роднит с другими стилями тайцзицюань большинство принципов внутренней работы. Все приемы строятся на превалировании мягкости и спокойствия: «Если пожелаешь, чтобы в движение пришел верх, то и низ сам последует за ним; если захочешь, чтобы двигался низ, то и верх будет руководствоваться этим». Особое внимание уделяется тому, чтобы все движения конечностей были связаны с корпусом, который зовется «срединным сочленением»: «Когда движутся верхние и нижние конечности, то и срединное сочленение вступает в работу, когда движется срединное сочленение, то верх сочетается с низом». В этом стиле встречаются не только черты тайцзицюань, но и древние способы дыхательной гимнастики — туна, даоинь. Передвижения — более быстрые, чем в пяти основных стилях тайцзицюань, стойки неглубокие, движения имеют меньшую амплитуду, чем в стиле Ян. В бою предпочтение отдается контратаке, когда можно «с помощью покоя контролировать движение», а «с помощью податливости одолеть жесткость». Помимо провинции Хэнань, этот стиль распространился в провинциях Шэньси и Ганьсу, но все же его слава несравнима с пятью основными стилями тайцзицюань.[147]

Уже в то время начинают раздаваться голоса, что «перенять истинную традицию чрезвычайно трудно». На этом фоне возникает фигура мастера школы Ян Дун Иньцзе, про которого его ученик написал, что «он был искренен и чист чувствами, поэтому и воспринял традицию».[148] Дун Иньцзе был в то время одним из немногих, кто стал «учеником внутренних покоев» Ян Чэнфу и его прямым преемником, при этом не состоя с ним в родстве. Дун к концу жизни на основе школы Ян создает стиль Дун тайцзицюань, взяв за основу комплекс в 13 форм (13 коротких связок, преподаваемых Ян Чэнфу) и 81 форму традиционной школы Ян. Другое интересное направление, разрабатываемое Дун Иньцзе, был «Быстрый кулак Великого предела» (тайцзикуайцюань), где все движения тайцзицюань выполнялись сначала медленно, а затем, после овладения основными принципами, чрезвычайно быстро, как во внешних стилях. Перу Дун Иньцзе принадлежит замечательный труд по тайцзицюань с публикацией редких текстов и комментариев к ним «Объяснение смысла тайцзицюань», увидевший свет в 1948 году.

Интересна история этого упорного человека, сумевшего завоевать доверие самого Ян Чэнфу. Дун родился в крестьянской семье в уезде Жэньсян в Хэбэе. Он поражал всех своими способностями в учении классических текстов, однако был слаб телом и долгое время стремился найти настоящего наставника в ушу. Дун знал, что его отец был против увлечения сына боевыми искусствами и хотел бы видеть того прежде всего чиновником. Таким образом, еще в молодости начались духовные поиски Дуна, раздумья о том, как совместить военное и гражданское. Он учил: «Гражданское — это основа, военное — это ее функция. Мастерство гражданского заключается в военном. Функция (использование) заключается в семени, ци и духе и проявляется в воспитании физического начала (тиюй). Через мастерство в военном мы достигаем гражданского. Основа заключается в единении психического и физического. Она проявляется в военном деле».[149] Таким образом, гражданские науки, по мнению Дуна, воспитывали духовное начало в человеке, а занятия ушу давали возможность реализовываться духовным свойствам в физическом теле.

Желая совмещать эти два начала, Дун Иньцзе обращается к отцу с просьбой разрешить ему заниматься ушу. Тот после долгих уговоров соглашается и отводит сына к известному в округе строгому учителю ушу Цзянь Иньчжоу. Цзянь близко знал Ян Чэнфу, который тогда состоял в должности «правительственного наставника по тайцзицюань», обучал многих представителей местной администрации и даже приглашался в Пекин. Придя к Цзянь Иньчжоу, Дун заявил: «Я хочу изучать самую лучшую школу ушу в Поднебесной, оздоровить собственное тело и научиться самозащите. Коль достигну мастерства, то смогу повсеместно распространить сияние национального искусства». Цзянь Иньчжоу сам обучался у ближайшего ученика Ян Чэнфу по имени Ли Цзункуй 13 формам. Их он и начал передавать Дуну, а через несколько месяцев отвел того к учителю Ли Яньюаню.

Ли Яньюань был намного моложе Цзянь Иньчжоу, но считался более опытным учителем тайцзицюань. Он был прекрасно образован, а мощь его тела сравнивали с каменной стеной. Он показал Дун Иньцзе способы боевого применения тайцзицюань, а также тайную методику отработки внутреннего усилия пальцев, что позволяло делать крайне болезненные или даже смертельные надавливания на мышцы и болевые точки. Лишь овладев этой наукой, Дун Иньцзе отважился направиться к самому Ян Чэнфу и без устали «просил его об обучении». Ян Чэнфу оценил мастерство Дуна и взял его к себе. Вместе с ним он путешествовал по Китаю в течение трех лет, передавал свои тайны и в конце концов объявил Дуна одним из носителей «истинной традиции школы». Таким образом, Дун Иньцзе потребовалось почти полжизни, чтобы дойти до «пресветлого учителя». Именно такой путь был характерен для «передачи истинной традиции» в тайцзицюань, где к патриарху школы попадали, лишь пройдя многолетнее учение у простых учителей.

Рост школ и направлений тайцзицюань шел стремительно. В связи с этим возникла проблема профанации стиля — извечный спутник популярности. С одной стороны, в Китае получили широкое распространение трактаты по тайцзицюань, а также устные стихотворные наставления, которые заключали в себе действительные откровения и могли непосредственно влиять на технику и сознание занимающихся. Но, с другой стороны, сам характер подачи такого материала, его медитативная направленность не позволяли уловить тонкости текстов без опытного наставника. Лишь он один мог дать им верную трактовку, ввести ученика во внутренний мир тайцзицюань, объяснить принципы циркуляции ци, дать правильную и внутренне наполненную форму движений. Вне этих наставлений тайцзицюань становится просто видом оздоровительной дыхательной гимнастики. Однако таких учителей было не очень много, хотя опытные инструкторы встречались повсеместно.

Сохранение «истинной передачи» волновало многих. Учитель Дун Иньцзе говорил, что 13 форм тайцзицюань можно разучить за три месяца, за один год отработать, а еще за три года достичь мастерства. «Однако вне истинной передачи, — отмечал Дун Иньцзе, — этого не сделаешь. Если не получил истинную передачу, то, может быть, лишь тело немного окрепнет. И пусть даже будешь заниматься десятки лет, не сумеешь познать искусно-сокровенную и глубоко утонченную сущность, не почувствуешь циркуляции (ци. — А. М.). Если же получил истинную передачу и занимаешься в соответствии с ее методами, то несложно достичь такой крепости, какой обладает лишь алмазный архат. Не только окрепнет тело, но при этом обретешь и навыки самозащиты».[150]

«Спрос» на тайцзицюань был гораздо больше, чем на все другие стили. Это объясняется несколькими причинами и прежде всего возрастной вседоступностью, многоплановостью аспектов, связью с самыми глубинными слоями традиции, эстетичностью и зрелищностью, ярко выраженным оздоровительным аспектом, полнотой духовно-философского выражения.

Общая теория тайцзицюань крайне сложна и требует от человека, в частности, великолепного знания меридианаль-ной системы, основных философских понятий. Без этого тайцзицюань просто напоминает танец и не может привести к пониманию смысла Беспредельного и Великого предела, к выходу за рамки обыденного сознания. Но многим людям не требовалось достигать таких высот, их вполне устраивал тайцзицюань как оздоровительная система, к тому же чисто психологически связывающая занимающихся с историко-философскими ценностями традиционного Китая. «Истинную передачу» получали немногие, хотя их количество не уменьшалось, а скорее даже росло, но это по-прежнему была и остается сегодня капля в море непосвященных. Необходимы большие внутренние усилия, чтобы понять теорию тайцзицюань, а это мучительно для сознания большинства людей. Знаменитый учитель У Тунань уже в 1937 году отметил: «В занятиях тех, кто практикует кулачное искусство, гимнастику и другие спортивные методы и в Китае и за рубежом, не часто заметишь систему и понимание».[151] Мастера всячески стремились донести теоретические основы своей системы, объясняя, что внешняя форма не имеет ничего общего с внутренним характером тайцзицюань, синъицюань, багуачжан, многих других стилей ушу.