Мифы Великой Отечественной (сборник) - Михаил Мельтюхов

Второй акт трагедии разыгрался на верхней палубе. Спасательные средства лайнера включали в себя 12 больших шлюпок, рассчитанных на 50–60 человек каждая, ^катеров на 30 человек и 380 надувных плотиков на 10 человек. Педантичные немцы, несмотря на спешку при погрузке в порту, даже успели провести несколько тренировок по организации посадки в спасательные средства и правильному использованию пробковых жилетов. Но не тут-то было. Расписанные по шлюпкам в качестве гребцов и рулевых матросы лайнера в большинстве погибли при первом взрыве. Руководство посадкой взяли на себя офицеры и унтер-офицеры 2-й дивизии. Отцепившие спасательные средства, вооруженные подводники позволяли садиться в них только женщинам и детям. Укомплектованные подобным образом шлюпки спускались в штормовое январское море на волю волн. Кому-то из их пассажиров повезло – они почти сразу были подобраны «Леве» и подоспевшим «Т 36», остальные же, и их было подавляющее большинство, разносились на своих плавсредствах по морю.

Примерно через 40 минут после торпедирования крен «Густлофа» достиг 22 градусов. Капитан Петерсен дал сигнал: «Всем покинуть судно, спасайся кто может!», хотя фактически он начал исполняться с первых минут. Вода быстро прибывала, но количество людей, желавших вырваться на верхнюю палубу, не уменьшалось. Палуба, находившаяся под сильным наклоном, не могла уместить на себе всех желающих. Массы людей, в основном женщины и дети, в ожидании своей очереди столпились на нижней прогулочной палубе правого борта. Внезапно в ее носовой части появилась вода. Трапы были сразу же заблокированы толпами беженцев, которые мешали друг другу вырваться наружу. Многие пытались выбить толстые стекла, рассчитанные на буйство атлантических штормов, но им это не удавалось. Вода продолжала быстро прибывать и постепенно заполнила все помещение. В последний момент одно из стекол лопнуло, и несколько человек были выброшены на поверхность. По расчетам Шена, сделанным на основе свидетельств очевидцев, общее количество людей, погибших на нижней прогулочной палубе, а также смытых за борт волнами с верхней палубы до гибели «Густлофа», составило еще около 1000 человек.

Следующие полторы тысячи погибли в момент погружения лайнера. В большинстве это были те, кто не успел сесть в спасательные средства и был затянут водоворотом, те, у кого не выдержал организм при попадании в ледяную воду, те, кто захлебнулся и задохнулся. В то же время не вызывает сомнения, что более крепкие подводники, имевшие хорошую физическую подготовку, знавшие, как правильно надеть спасательный жилет, имели неплохие шансы на спасение. Миноносцы, подошедшие к месту гибели теплохода, в первую очередь вылавливали людей из воды. Именно в этот момент удалось спастись Шену, корветтен-капитану Цану и капитану Петерсену. Однако, как мы уже знаем, присутствие «С-13» помешало принять участие в спасательной операции крейсеру «Хиппер», возможности же миноносцев по приему людей были весьма ограниченны. Подняв из воды в сумме чуть больше 1000 человек, они их исчерпали, а в то же время на шлюпках и плотах все еще находилось почти вдвое большее число людей.

Положение находившихся в плавсредствах потерпевших не сильно отличалось от ситуации, в которой оказался экипаж затонувшей подводной лодки «Комсомолец». При температуре воздуха —18 градусов в шлюпках, заливаемых волнами, без теплой одежды на протяжении примерно 2,5 часа они ждали судов, которые могли бы возобновить спасательные действия. Это время не прошло «даром». Многие замерзли, часть шлюпок была отнесена с места катастрофы. Несмотря на титанические усилия, корабли конвоя «Орион» смогли поднять из воды всего 137 человек, прибывший спустя час «Геттинген» и его охранение – уже только 78. И это несмотря на то, что поиски длились до шести часов утра. Все реже и реже в обнаруженных спасательных средствах немецким матросам удавалось находить людей, подававших признаки жизни. Почти все из них впоследствии получили диагноз «обморожение 2—3-й степени», около 40 умерло уже на борту спасателей [234] . Всего же, по подсчетам Шена, общее количество погибших на борту спасательных средств составило примерно 1800 человек, что на 30 процентов превосходит число выживших пассажиров «Густлофа». Даже одна эта цифра превосходит число погибших в нашумевшей катастрофе «Титаника», когда из 2207 находившихся на судне пассажиров и членов команды погибло 1507.

Последний человек был спасен спустя семь часов после гибели лайнера сторожевым кораблем «V 1703». Этот корабль, несший дозор в Данцигской бухте, перехватил первую же радиограмму о торпедировании и сразу направился на помощь. Попасть к месту событий он смог лишь к 06.50 утра. Осмотр нескольких первых лодок показал отсутствие в них какой-либо жизни. На сторожевике накапливались трупы, а спасенных все не было. Становилось ясно – помощь опоздала. Командир корабля принял решение возвращаться назад. Осматривавший последнюю встреченную лодку матрос Вернер Фик увидел в ней странный сверток больших размеров. Подойдя к нему и размотав угол, моряк увидел голову годовалого ребенка, который все еще подавал признаки жизни! Немедленное медицинское вмешательство спасло жизнь мальчика. Впоследствии бездетный Вернер Фик усыновил младенца, став, таким образом, единственным человеком, для которого страшная ночь гибели «Густлофа» стала самым счастливым днем в жизни.

Итак, можно подвести краткие результаты «атаки века»: утоплен крупный пассажирский лайнер, не имевший сам по себе ни боевого значения, ни военных грузов. На его борту погибло: из 918 матросов и офицеров 2-й учебной дивизии подводных сил 406 человек (44 %), из 173 членов экипажа – 90(52 %), из 373 женщин-военнослужащих – 250 (67 %), из почти 5150 беженцев и раненых – 4600 (89 %). В последнюю цифру вошло почти 3000 детей. Естественно, что Маринеско не мог знать истинной цены своей победы, но те, кто исследовал обстоятельства победы (если они занимались этим всерьез), вслед за ним не могли всего этого не знать. Можно ли назвать достигнутый результат «подвигом» с точки зрения достигнутых результатов? Боюсь, что нет.

Следует подчеркнуть, что, несмотря на тот факт, что большинство людских потерь «Густлофа» составили беженцы и раненые, сам лайнер являлся вполне законной целью для торпедной атаки. Как и подавляющее большинство других вспомогательных судов кригсмарине, он нес маскировочную окраску и легкое зенитное вооружение, которым наверняка бы воспользовался, обнаружь немецкие сигнальщики «С-13» на небольшой дистанции перед атакой. С другой стороны, командир «эски» имел приказ вести «неограниченную подводную войну» в пределах позиции, так что, упусти он лайнер, ему пришлось бы отвечать за это по всей строгости законов военного времени. Никакого выбора, никаких ограничений не существовало – следовало топить цель, что Маринеско с успехом и выполнил. Но теперь, когда мы точно знаем, кто плыл и погиб на лайнере, можно ли их утопление назвать «важным по своему значению действием»?