Мифы Великой Отечественной (сборник) - Михаил Мельтюхов

Да, в эту ночь все обстоятельства повернулись против пассажиров злосчастного лайнера. Капитан Петерсен, зная, что в море находится еще несколько германских конвоев, приказал включить ходовые огни (именно «благодаря» им «Густлоф» был обнаружен ночью на большой дистанции), а вслед за этим дал команду миноносцу «Леве» переместиться на кормовые курсовые углы судна. Вскоре, не выдерживая 12-узлового хода при сильном волнении и боковом северо-западном ветре, «Леве» начал отставать. Очевидно, командир миноносца капитан-лейтенант Пауль Прюфе не придал этому слишком большого значения. Данных о наличии в этом районе агрессивно настроенной русской подлодки у него не было – предупреждение о нахождении в районе банки Штольпе «С-13», переданное штабом сил охранения ВМБ Готенхафен, не было принято на кораблях конвоя из-за атмосферных помех. По немецким данным, в момент торпедирования «Густлофа» «Леве» находился от него всего на расстоянии 300–400 м, во что, однако, трудно поверить, поскольку с «С-13» его не наблюдали.

В вахтенном журнале «С-13» «исчезновение» СКР датируется 21.25. Для героической «атаки века» исчезла последняя помеха!

Минутой раньше Маринеско начинает решительное сближение с противником. Хотя корабль охранения пропал из вида, в 21.27 командир «эски» отдает приказ о переходе в позиционное положение. Одновременно он начинает понимать, что цель ускользает. Об этом свидетельствует ряд поворотов влево, фактически уже вслед проходящему мимо судну. В 21.35 ход вновь увеличивается до 12 узлов. Позиционное положение препятствует достижению еще большей скорости, которая в этот момент весьма необходима. В 21.41 в концевых группах продувают балласт, и спустя три минуты лодка развивает уже 14 узлов.

К 21.55, в тот момент, когда дистанция составляет уже не более 35 кабельтовых, Маринеско окончательно убеждается в том, что с выходом в атаку он опоздал. Курсовой угол лайнера на подводную лодку – 120 градусов левого борта. Не приняв дополнительного решения, цель не атакуешь. Но что же мешает лодке обогнать теплоход и занять выгодную позицию вновь? СКР уже полчаса не просматривается, субмарину с судна не обнаружили, жертва идет постоянной скоростью и курсом. Для войны с таким сильным и умелым противником, каким были немцы, данные условия можно считать беспрецедентно легкими, а здесь еще и «горячий командирский наказ» без победы не возвращаться. В принципе даже нет проблемы выбора. В 21.55 «С-13» ложится на курс 280 градусов и начинает длительный, часовой обгон ничего не подозревающего «Густлофа». В течение последнего получаса лодка развивает 18-узловой ход (по всей вероятности, из-за сильного волнения реальная скорость была несколько меньшей, чем об этом можно было судить по числу оборотов гребных валов), чего она, возможно, не делала даже на сдаточных испытаниях в 1941 г. Вне всякого сомнения, поддержание подобной скорости делает честь электромеханической боевой части субмарины, однако не отнимает у атаки привкуса «полигонности».

Наконец, в 23.04 «атака века» достигает своей кульминации – лодка ложится на боевой курс 15 градусов, который выводит ее строго перпендикулярно левому борту лайнера. Через четыре минуты Маринеско дает команду «пли». Дистанция до цели – 4,5 кабельтовых, расчетный угол встречи – 85 градусов. Это не «Зигфрид», здесь командир ошибиться права не имеет. Полный залп четырьмя носовыми аппаратами на практике стал трехторпедным – не сработал до конца автомат-коробка торпедной стрельбы. Впрочем, для «Густлофа» это уже не имеет значения. Спустя 37 секунд первая торпеда поражает левый борт цели в районе капитанского мостика. Вслед за этим почти сразу следуют еще два взрыва. Атака в полигонных условиях не могла закончиться иначе как со 100-процентным результатом. Фактически Маринеско стрелял залпом не для того, чтобы добиться хотя бы одного попадания, а чтобы потопить столь крупное судно наверняка. И это, как мы знаем, ему удалось.

Послезалповое маневрирование субмарины также свидетельствует о том, что командир «С-13» стремился довести уничтожение лайнера до конца. Он не стал тут же отдавать приказ о погружении или об отходе полным ходом в надводном положении в темную южную часть горизонта. Он остался наблюдать результаты атаки, подвергая и себя и экипаж определенному риску. В вахтенном журнале появляются следующие строки: «23.09…Лайнер накренился и начал тонуть… 23.10 Левый борт лайнера ушел под воду…».

В эту же минуту наконец-то «объявилось» охранение. Наблюдатели подлодки зафиксировали свет прожектора на горизонте по пеленгу 25 градусов. Хотя непосредственно в этот момент лодке ничего не угрожало, в 23.10 Маринеско поспешил начать маневр уклонения и приказал срочно погрузиться. Прошло еще 16 минут, прежде чем акустик зафиксировал работу вражеского гидролокатора по пеленгу 240 градусов. Судя по данным противной стороны, в этом направлении мог быть только «Леве», которому, опять же если верить немцам, за пару дней до эскортирования злополучного «Густлофа» срезало антенну ГАС при ударе о льдину. Очевидно, поэтому миноносец даже не пытался сбрасывать глубинных бомб. Больше всего в тот момент капитан-лейтенанта Прюфе интересовала возможность швартовки к кормовой части теплохода для приема людей. Нараставший с каждой минутой крен сделал это невозможным, но уже через 30 минут после взрыва торпед «Леве» снимал со шлюпок первых пострадавших.

В 20-минутном интервале с 23.26 до 23.45 присутствие противника на лодке никак не ощущалось. «С-13» продолжала медленно двигаться под водой курсом 80 градусов, удалившись не более чем на 2 мили от гибнущего судна. Вероятно, шум тысяч тонн воды, врывающейся во внутренние отсеки, звучал для ее экипажа сладкой музыкой. «Сделал дело – гуляй смело», и Маринеско «гулял», не пытаясь узнать, что же творится наверху. Между тем, если бы он мог знать настоящее положение дел, он был бы, по меньшей мере, взволнован – с северо-востока с максимальной скоростью по прямой к месту катастрофы спешили тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер» [231] и миноносец «Т 36» (именно его прожектор и видели сигнальщики «С-13» на горизонте). В 23.45 шум винтов «Т 36» фиксируется на лодке, после чего она ложится на курс 0 градусов.

Тем временем немцы с головой ушли в спасательные работы. С «Т 36» замечают темную громаду «Густлофа», и корабль устремляется прямо к ней. Тяжелый крейсер идет следом. В 00.00 достигнуто место катастрофы, но почти сразу же миноносец устанавливает гидроакустический контакт с подводной лодкой. Хотя дистанция до обнаруженного объекта составляет 18–22 кабельтовых и он не выказывает агрессивных намерений, командир «Хиппера» капитан цур зее Хенигст, уже было отдавший приказ приступить к спасению утопающих, принимает решение срочно возобновить движение на запад, оставив для оказания помощи только свой эскорт.