История отечественного государства и права - Борис Николаевич Земцов

К 1905 г. в стране действовало около 40 эсеровских организаций общей численностью 2-2,5 тыс. человек.

Либералы. В сравнение с предшествующим периодом, либерализм второй поло-вины XIX в. превратился в более сложное политическое течение.

Интеллектуальной базой либералов оставалась университетская среда. Ее участники по-прежнему пропагандировали идеи раскрепощения личности, правового государства и социальной справедливости. Идеологами либералов были К.Д. Кавелин, Б.Н. Чичерин, В.А. Гольцев, Д.И. Шаховский, Ф. И. Родичев, П.А. Долгоруков. Определенные организационные функции выполняли редакции газет «Санкт-Петербургские ведомости», «Русские ведомости», «Голос», «Земство», журналы «Русский вестник», «Русская мысль», «Вестник Евро-пы», «Юридический вестник» и некоторые общественные организации.

В 60-е гг. либералы неожиданно обрели союзника в виде мелкопоместного дворянства, занявшего ключевые позиции в земствах. Одним из очагов дворянского либерализма были бедная Тверская губерния. В основе поведения этого социального слоя лежали как идейные мотивы, так и политический меркантилизм: только таким образом мелкое дворянство могло обрести политические права.

В феврале 1862 г. тверские дворяне обратились к Александру II с предложением созвать законодательный выборный орган. В январе 1865 г. с аналогичным проектом к царю обратилось московское дворянство. В 1879 г. земцы Тверской губернии вновь по-просили царя даровать России политические свободы. В других адресах и записках на имя царя указывалось на ограниченность реформ и необходимость их развития. После 1881 г. дворянство «требовало» допущение их в правительственные комитеты. В определенной степени эти инициативы нашли поддержку у М.Т. Лорис-Меликова, Н.Х. Бунге.

На рубеже XIX-XX вв. либерализм стал более активным. Он открыто выдвинул идею борьбы за политические реформы. Традиционная легальная деятельность дополнилась нелегальной. Значительный вклад в объединение разрозненных сил внесла группа «Освобождение», созданная в 1902 г. Ведущую роль в либеральном движении этого периода играли В.И. Вернадский, князья Павел и Петр Д. Долгорукие, князь Д.И. Шаховский, И.И. Петрункевич, П.Н. Милюков, Н.Ф. Анненский, В.Я. Богучарский, П.Б. Струве. Либерализм начал превращаться из интеллектуального течения в социально-политическое движение.

Либералы скептически относились к идее самобытности России. Они рассматривали Россию как страну отстающую, но идущую в том же направлении, что и капиталистическая Европа. Специфика России, по их мнению, заключалась лишь в том, что ожидаемые реформы должен был проводить царь.

Консерватизм. В отличие от консерватизма предшествующего периода, этот – был уже не только системой мировоззрения, но и результатом осмысления опыта государственного устройства и общественных отношений.

Консерваторы отнюдь не были ретроградами и реакционерами. (Действительные реакционеры – черносотенцы – появятся лишь в ходе революции 1905-1907 гг.) Они вздыхали о прошлом, но никто их них не собирался его возвращать. Более того, в консервативных кругах иногда возникали вполне либеральные проекты, например: П.А. Шувалов и П.А. Валуев убеждали Александра II принять меры по расширению слоя частных земельных собственников, предоставлению политических прав поместному дворянству.

Основной ценностью консерваторов являлось самодержавие. В отличие от либералов, которые увлеклись популярной идеей об универсальности исторического пути различных народов, консерваторы исходили из специфичности социального организма России. Они видели, что на Западе демократия имела под собой экономическую основу, в России же она является политическим движением; что на протяжении всего времени существования в стране либерального и революционного движений, они так и не получили сколько-нибудь широкой общественной поддержки и не представляли собой значительной величины. Либерализм, демократия, Конституция, по их мнению, были порождением европейской культуры, следовательно, явлением для России чуждым и неприемлемым. Это не означает, что их удовлетворял существующий государственный механизм и состояние общества. Многие консерваторы критически относились к правительственной политике, но альтернатива в виде республики или даже конституционной монархии казалась им большим злом. Носителями этого зла они считали революционеров-нигилистов, а результатами их действий – распад национальных устоев, традиций и культуры.

Время показало, что их интуитивное опасение демократизации политической системы России было оправдано: между демократизацией этой системы и стремлением сохранить страну в существующих границах действительно было неразрешимое противоречие, связанное с многонациональным составом России. Совсем не случайно в начале XX в. партии, выступавшие за сохранение «единой и неделимой России», оказывались крайне консервативными в национальном вопросе. И наоборот, социалистические партии, выдвигая проекты демократических преобразований, неизбежно приходили к мысли о праве нации на самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельного государства. Поэтому в споре о том, как лучше решать социальные проблемы – путем демократизации или укрепления государства – консерваторы выбирали второй вариант. Демократизация, по их расчетам, вела не только к плебеизации государственного управления, но и к распаду страны. А введение любого подобия Конституции породит лишь одно – анархию: крестьяне поймут Конституцию как освобождение от любых обязанностей перед государством.

Консерватизм не был однородным, прямолинейным и слепым. Признавая необходимость сильной самодержавной власти, консерваторы различались во взглядах на форму этой власти: одной группе был ближе идеал полицейского государства (ее оплотом являлось Министерство внутренних дел), другие стремились к правовому государству (цитаделями этой группы служили министерства финансов, юстиции, Государственный совет и Сенат).

Действия революционеров и либералов определялись абстрактными рассуждениями, а не реальными знаниями о социально-экономическом положении и возможностях общества. Лишь высшая бюрократия и, прежде всего, государи, знали о сложностях этих процессов. Поэтому в своих действиях они были крайне осторожны.

§ 5. Право

Особенность права этого периода заключалась в сочетании феодального (сословного) и буржуазного (бессословного, западноевропейского)1 права, а также в расширение сферы правового регулирования.

Понятие «право». В июне 1885 г. вышло разъяснение Сената, в соответствии с которым законом следовало считать то, что утверждено Сенатом. Но в условиях абсолютной монархии принципиального значения это разъяснение не имело. До 1906 г., пока не появились Конституция и парламент, законом считались:

– любой документ, подписанный царем (например, высочайше утвержденный доклад) или любое его устное распоряжение,

– документы, принятые высшим и центральными государственными органами: уложения, уставы, учреждения, грамоты, положения, наказы, манифесты, мнения Государственного совета.

Решение о разработке ключевых нормативно-правовых актов мог принять только царь. Какая-либо инициатива общественности в лучшем случае пресекалась без последствий для авторов, в худшем же случае следовали определенные административные меры со стороны властей.

Обычно законодательная инициатива исходила от министров или Государственного совета. В разные годы членами Совета входило от 35 до 188 человек. Практически все до своего назначения занимали крупные государственные должности. Фактически Госсовет представлял собой почетную ссылку. Вместе с тем, слепыми исполнителями государевой воли члены Госсовета не были. Публичное рассмотрение на его заседаниях законопроектов порождали гласность, в результате чего в этих проектах появлялись серьезные коррективы. Например, отдельные члены Госсовета пытались смягчить характер проектов контрреформ.

Единой, общепринятой процедуры принятия закона, не существовало, все зависело от внимания к данному вопросу государя или высших бюрократических кругов. Например, закон об отмене