История отечественного государства и права - Борис Николаевич Земцов

теории М.А. Бакунина главным было отрицание государства, которому противопоставлялась система самоуправляющихся общин. М.А. Бакунин ошибочно полагал, что крестьяне готовы к бунту, стоит лишь их немного подтолкнуть и указать цель. В конце 1873 г. начали формироваться группы, заготавливаться литература, в специальных мастерских шло обучение ремеслам, намечались маршруты. Весной 1874 г. несколько тысяч студентов «пошли в народ».

Всего «летучей пропагандой» было охвачено 37 губерний. Под видом мастеров, торговых посредников и т.п. народники шли от деревни к деревне, пытаясь подтолкнуть крестьян к бунту. Они призывали не платить налоги, говорили о несправедливом распределении земли, пропагандировали атеизм. Но деревня социалистическую пропаганду не приняла. Большинство крестьян расценили «хождение в народ» как барскую блажь. В результате в том же году более двух тысяч молодых революционеров оказались в тюрьме.

Потерпев первое поражение, народники в 1875 – 1876 гг. сменили тактику. На этот раз студенты увлеклись идеями П.Л. Лаврова. Теперь они собирались заняться систематической и планомерной пропагандой. Второе «хождение» было в виде постоянных поселений в деревне. Несколько тысяч юношей и девушек, бросив учебу, устроились на работу в земства в качестве учителей, фельдшеров, писарей и т.п. Для координации действий была создана организация «Земля и воля».

Успех и этого этапа оказался невелик, и в 1878 г. народническая деятельность переместилась в города.

На волне патриотического подъема в связи с войною 1877-1878 гг., у радикальной части народников возникла иллюзия, что заветной цели можно достигнуть с помощью террора. То есть на этот раз возобладали идеи П.Н. Ткачева (1844-1885).

Этого идеолога и его единомышленников к народникам можно причислить лишь на том основании, что они действовали, как считали, во имя народа. Иллюзий в отношении крестьян они не питали, поэтому стремились совершить революцию не с помощью крестьян, а путем организации заговора узкой группы революционеров. Т.Н. Ткачев полагал, что самодержавие не имеет в стране социальной опоры, и достаточно нескольких десятков смелых и преданных революции людей, чтобы разрушить эту систему. Революционерам казалось, что с устранением конкретного лица, будь то царь или чиновник губернского уровня, проблемы исчезнут сами собой.

Возможность террора как одного из способов заставить власть считаться с обществом, признавали не только сами революционеры. Правда, терроризм в последней трети XIX в. не только у нас, но и во многих странах – в Италии, Ирландии, на Балканах, в Индии – становился общепринятым методом решения социально-политических проблем. Поэтому образованное русское общество оказывало террористам моральную поддержку и значительную материальную помощь.

В январе 1878 г. В.И. Засулич совершила покушение на петербургского градоначальника, генерал-адъютанта Ф.Ф. Трепова, приказавшего высечь розгами политического заключенного, за то, что тот не снял шапку при его приближении. Телесные наказания для политических заключенных были запрещены. В феврале террористы совершили покушение на помощника прокурора Киевского окружного суда, в мае – убили главу Одесского жандармского управления, в августе – шефа жандармов страны. 1879 г. А.К. Соловьев предпринял неудавшуюся попытку убийства государя. Известия обо всех этих по-пытках публика принимала с восторгом.

В августе 1879 г. организация «Земля и воля» раскололась на «Народную волю», которая решила перейти к террору, и «Черный передел», оставшийся на прежних пропагандистских позициях. В «Народную волю» вошло до 2 тыс. человек, в «Черный передел» – 16 человек.

Террористов не смущало, что во время их актов гибнут ни в чем не повинные люди. Так, в ходе покушения С.Н. Халтурина на царя в Зимнем дворце в феврале 1880 г. 11 человек были убиты и 56 ранены. Когда народовольцы 1 марта в 1881 г. в ходе седьмого покушения осуществили, наконец, свое намерение и смертельно ранили Александра II, одновременно с ним двое прохожих погибло, а 20 оказались ранены.

Зловещая популярность терроризма предопределялась рядом причин.

В-первых, уровень общественных знаний не позволял понять глубину и сложность социального организма. В результате всю ответственность за социальные проблемы революционеры ошибочно возлагали на власть и на ее конкретных представителей.

Во-вторых, к террору революционеров толкало само политическое устройство страны, где не было иных способов общения с властью, кроме открытой конфронтации.

В-третьих, в условиях политической пассивности общества, террор казался максимально действенным средством.

Марксизм. Возникший в Европе в середине XIX в. марксизм представлял собой теоретическую реакцию на молодое капиталистическое общество, которое еще не накопило экономических возможностей для повышения уровня жизни народа и сохраняло жесткие формы эксплуатации, оставшиеся от предшествующего феодального строя. В то время теоретической и идеологической основой капитализма являлся либерализм, сводивший функции государства к задачам обороны и общественной безопасности. Считалось, что вмешательство в экономику противоречит сути буржуазного строя, а развитие экономики со временем само по себе приведет к автоматическому решению социальных проблем. Такое отстраненное и фактически безразличное отношение буржуазного строя к бедам основной массы населения и породило марксизм. Он был направлен на защиту беднейших социальных слоев. Наличие раздражающе богатого слоя буржуазии создавало у марксистов неправильное представление, будто все те блага, что по праву должны принадлежать трудовому народу, захвачены паразитирующей буржуазией. Отсюда возникала задача свержения буржуазного государства ради создания в будущем системы самоуправления народа. На месте частной собственности, по мысли К. Маркса и Ф. Энгельса, возникнет коллективная, и все созданное трудящимися будет делиться приблизительно поровну. Такой строй будет создан руками рабочих, поскольку у них нет частной собственности.

В конечном итоге марксисты собирались построить счастливое общество для всего человечества. Но в обозримом будущем – планировали решить социальные проблемы наиболее обездоленного слоя – рабочих.

Появление новой теории общественного развития встретило резкое возражение большинства ученых и многих революционеров. Так, французский социалист, теоретик анархизма, экономист П.Ж. Прудон и русский анархист М.А. Бакунин пытались доказать К. Марксу и Ф. Энгельсу ошибочность идеи диктатуры пролетариата. Они предупреждали, что, в конечном счете, все сведется к кровавой бойне. «Дайте им полную волю, – пророчески предупреждал М.А. Бакунин, – они станут делать над человеческим обществом те же опыты, какие ради пользы науки делают теперь над кроликами, кошками и собаками»1.» Он был уверен, что марксизм приведет к установлению власти «незначительной горсти привилегированных избранных или даже не избранных»2… Что, захватив власть, марксисты «будут представлять уже не народ, а себя и свои притязания на управление народом: А массу народа разделят на две армии: промышленную и землепашественную под непосредственною командою государственных инженеров, которые составят новое привилегированное науко-политическое сословие»1. Отчасти под влиянием их критики, а в большей степени в результате новых тенденций развития западноевропейского общества, все социал-демократические партии Западной Европы в 80-90-е гг. XIX в. исключили из своих программ положение о диктатуре пролетариата.

[1 Бакунин М.А. Философия.