Люйши чуньцю (Весны и осени господина Люя) - Бувэй Люй

Царь Цзи Ли умер от трудов. Вэнь-ван был этим опечален, но все же не забывал об оскорблении в Юли. Но время тогда еще не пришло.

У-ван служил ему днем и ночью, не зная отдыха, но он так же не забывал о позоре яшмовых ворот. Он оставался на троне двенадцать лет, пока не свершил дело в день цзя-цзы. Ибо нелегко дождаться своего часа.

Тай-гун Ван был на службе у восточных и. Он мечтал привести мир к единым порядкам, но у него не было мудрых владык. Он прослышал о мудрости Вэнь-вана. Поэтому он ловил рыбу в реке Вэй, чтобы увидать его.

У Цзысюй желал увидеться с царем У, но ему это не удавалось. Тогда один гость поговорил об этом с царским сыном Гуаном. Они увиделись, но ему не понравилось лицо У Цзысюя, и он, не слушая его поучений, откланялся. Гость тогда вновь спросил царевича Гуана об У Цзысюе. Царский сын Гуан ему сказал: «Лицо его мне неприятно». Гость передал услышанное У Цзысюю. У Цзысюй сказал: «Этому легко помочь. Пусть царский сын находится в зале за двойным занавесом, чтобы мне видны были только его одежда и руки, а я стану говорить перед ним».

Царский сын согласился на это. Когда У Цзысюй произнес свою речь до половины, царский сын Гуан откинул занавес, взял У Цзысюя за руку и сел рядом с ним. Когда тот кончил говорить, царский сын Гуан возликовал.

У Цзысюй, уверившись в том, что во главе царства У встанет царский сын Гуан, вернулся к себе и в течение семи лет возделывал поля. Когда царский сын Гуан сменил на царстве уского царя Ляо, он взял к себе на службу Цзысюя. Цзысюй установил правление на основе закона, приветил разумных и добрых, нашел способных мужей, вымуштровал армию.

Через шесть лет таких трудов была одержана большая победа над царством Чу при Боцзюэ. В девяти сражениях чусцы были девять раз побеждены, бегущих преследовали тысячу ли. Царь Чжао бежал из своего царства, чуская столица Ин была захвачена. Цзысюй стрелял в царский дворец, могиле чуского царя Пина было дано триста плетей. Так, даже возделывая поля, Цзысюй не забывал о мести за отца. Он лишь ждал своего часа.

Среди моистов был муж по имени Тянь Цзю, желавший увидеться с циньским царем Хуэем. Три года прожил он в Цинь, но случая для встречи не представилось. Некий гость поведал о нем в разговоре с чуским царем. Тогда он отправился в Чу и предстал перед царем. Чуский царь обрадовался ему, пожаловал ему ранг цзянцзюня и отправил его в Цинь. Вследствие этого он прибыл в Цинь и увиделся с царем Хуэем. И сказал об этом: «Разве дорога в Цинь лежит через Чу?»

Так что бывает далекое близким и близкое далеким. Со временем то же. Обладая умом Тана и У, но не обладая временем Цзе и Чжоу, невозможно преуспеть, так же как невозможно преуспеть, обладая временем Цзе и Чжоу, но не обладая умом Тана и У. Поэтому мудрец следует за временем, как тень следует за путником, не смея отстать. Поэтому муж, владеющий дао, не видя удобного момента, скрывается в нетях, терпеливо дожидаясь своего часа.

И когда приходит час, человек в холщовой одежде становится сыном неба, и владелец тысячи колесниц становится властителем Поднебесной, и ничтожнейший становится советником трех царей, и простой человек сводит счеты с обладателем десяти тысяч колесниц.

И потому ничто не ценит мудрец так, как время.

Когда лед сковывает землю, Хоу Цзи не приступает к севу. Чтобы Хоу Цзи приступил к севу, ему нужно дождаться весны. Поэтому человек, даже обладающий знаниями, не добьется успеха, если не будет учитывать время.

Когда листва покроет лес, можно рвать ее хоть до вечера, но конца ей не будет видно. Но стоит выпасть осеннему инею, и лес будет стоять голым.

Трудность или легкость любого дела не в его малости или величии, а в чувстве момента.

Чжэнский Цзы Ян[347] расстался с жизнью, когда гнались за бешеным псом. Циский Гао Го расстался с жизнью, когда гнались за убежавшим волом. Толпа убила Цзы Яна и Гао Го просто из-за своей массы. Когда наступит время, даже пес или вол могут увлечь за собой людей, не тем более ли человек?

Голодный конь хранит молчание в стойле, если он не видит сена. И голодный пес молчит в конуре, если не видит костей. Но если они завидят кость или сено, их порыва не удержать.

Народ и в смутное время хранит молчание, если он не видит умного. Но если он завидит умного человека, его не удержать в его стремлении, ибо он стремится не телом, а душой.

Царство Ци из-за своих претензий на титул Восточного ди повергло Поднебесную в опасность, но царство Лу, воспользовавшись этим, взяло Сюйчжоу. Ханьданьцы из-за Шоулина ввергли в опасность весь народ, но Вэй, воспользовавшись этим, взяло Цзяньши. То, что Лу и Вэй, при своих малых размерах, все же оба сумели стать большими царствами, объяснялось их умением использовать момент. Посему мудрые властители и выдающиеся мужи, желающие облагодетельствовать народ черноголовых[348], лучше всего успевают в этом во времена смуты. Небо дважды не предоставляет случая. И удобный момент сохраняется недолго. Мастер не делает дважды одной работы. Все дело в том, чтобы поймать удобный момент.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Красота необходимого / И Шан

Когда приходит весенняя ци, появляются признаки жизни в деревьях и травах. Когда приходит осенняя ци, листья опадают, а травы увядают. Кто же управляет этим расцветом и увяданием, ведь они не спонтанны? Когда приходит этот управляющий, нет уже такой вещи, которая не пришла бы в движение, и когда этого управляющего нет, ни одна вещь не посмеет двинуться с места. В древности люди наблюдали за тем, чем управляется все на свете, и потому не было вещи, которую они не поставили бы себе на службу.

Награды и наказания — это орудия, с помощью которых управляют высшие, и, когда они применяют их при необходимости, дао преданности, верности, привязанности и любви становится ясным для всех. Если они продолжают оставаться ясными всем долго, то народ начинает их воспринимать как нечто естественное — это и называется успехом в обучении. Когда же успех в обучении уже достигнут, ни щедрые посулы, ни суровые угрозы не в состоянии ничего изменить.