Границы между нами - Татьяна Игнатенко

— Гангрены? Он ведь просто проткнул ногу.

— Если он просто проткнул ногу, то ее явно перед этим пожевал медведь. В этом месте была серьезная рваная рана. Не скажу, что старая, но и не совсем свежая. Возможно, недельной давности. Однако, сложно было представить худшего места для того, чтобы, как ты говоришь «просто проткнуть ногу». Даже представить невозможно, что он после этого еще сутки продержался на ногах.

Алиса не знала что и думать. Она вспомнила рану, которую действительно видела на ноге Дэна, в лесу. Но почему Дэн ничего не говорил? К тому же, если рана была недавняя и настолько серьезная, то почему Алиса не заметила в поведении Дэна, его движениях никаких изменений? Хотя… он ведь… Алиса хотела хлопнуть себя по лбу, но постеснялась использовать подобный жест при Тимурее. Вот же идиотка! Дэн все это время хромал! Да-да, точно! Она ведь все это видела. Видела, как он постоянно что-то поправлял на ноге под брюками, постоянно держался за ногу и прихрамывал. Алиса все это замечала, но просто не находила времени, чтобы придать этому значение. Ее слишком сильно занимали собственные чувства, чтобы обратить внимание на Дэна и проявить заботу. Вот же дура. Как стыдно…

«Дэн, милый Дэн. Очнись. Нам так много нужно обсудить…»

* * *

Алисе нужно было переодеться. Она уже и не помнила сколько дней носила на себе грязное худи с оторванным рукавом и дырявые от лесных зарослей штаны. Майя отвела ее в небольшую темную и холодную комнатку, которую Хранители использовали как склад. В одном углу стоял стеллаж с разными крупами, овощами и копченой птицей. В другом углу на таком же сколоченном из дерева стеллаже аккуратными стопками лежали вещи. Майя предложила Алисе выбрать, хотя и настаивала на белой рубашке и длинной юбке в пол.

— Тебе обязательно пойдет, ты только примерь! — восхищенно предлагала Майя.

Алиса вежливо отказалась и порылась в вещах. Здесь не было таких же красивых комбинезонов, как у Геруко (еще бы!), лишь потрепанное и заштопанное тряпье, которое носили явно не первый год. Но все было заботливо выстирано и даже не вызывало отвращения, хотя Алиса никогда в жизни и не носила ничего с чужого плеча. Она выбрала холщовые брюки с множеством карманов и темно-зеленую футболку. Скорее всего это была одежда для мужчин — Алиса видела в чем-то похожем парней на поляне — и на них это смотрелось более выгодно. На исхудавшей девушке брюки повисли мешковато, но все же в них она чувствовала себя намного комфортнее, чем могла бы чувствовать себя в женской юбке. Она поблагодарила Майю, которая проводила ее недоуменным взглядом и вышла на улицу, чтобы отправиться в лес.

Ветки хрустели под ногами. Исцарапанные до самых плечей руки несли связку хвороста для вечернего костра. Сегодня собирались жарить уток, которых наловили утром охотники, и Алиса предложила свою помощь в организации вечерних посиделок. Это был ее шестой… хотя нет, кажется, уже седьмой по счету вечер здесь, среди Хранителей. Проводить время в темной пыльной комнатушке с узким окном, которую выделили Алисе, ей не нравилось. Поэтому туда она приходила лишь перед самым сном, а рано утром спешила выбраться на улицу, лишь бы только надышаться этим свежим воздухом — леса и свободы. Чтобы не казаться невежливой, да и просто занять время, Алиса часто вызывалась в помощники. К серьезным заданиям типа готовки или тем более охоте ее не допускали, но элементарные задачи вроде уборки, мойки посуды или сбора хвороста доверяли. Мистер Маутнер развлекал себя чисткой автоматов, рубкой бревен и обновлением факелов внутри лаборатории. Быт постепенно налаживался, но Алиса чувствовала себя странно. Не то чтобы не в своей тарелке… тарелка, может быть, и своя. Вот только кашу в ней заварили сомнительного качества. Будь они здесь, в лаборатории, одни, вероятно, все было бы не так просто. Да и что уж говорить — было бы одиноко, страшно и непонятно. Сейчас тоже было непонятно — непонятно, что дальше. Но присутствие людей, которые живут и, самое главное, выживают здесь не первый год — облегчало жизнь. У них была крыша, еда, компания — это уже немало. С другой стороны Хранители настораживали Алису. Многие из них были неплохими ребятами. Даже Геруко, суровая на первый взгляд, была хоть и холодным, но весьма исполнительным лидером, у которой слова не расходились с действиями. Она часто беспокоилась о настроении Алисы и ее отца, требовала от других, чтобы им помогали и относились на равных. И все же эта самая тарелка, в которой здесь оказалась Алиса, была явно ей не по размеру. Девушка скидывала весь испытываемый дискомфорт на свои переживания из-за Дэна — будь он здоров и находись с ней, ей было бы гораздо спокойнее. В конце концов, за последние дни она привыкла, что многие проблемы решал именно он. Но он так и не приходил в сознание. После знакомства с Тимуреем, Алиса еще пару раз общалась с ним. Он был совсем молод — такой же, как и большинство ребят здесь — и, честно говоря, не особо внушал доверия, как доктор. Все эти выварки из трав, неприятно пахнущие мази, отсутствие настоящих лекарств и Дэн, который вот уже неделю не приходил в себя — все это настораживало. Но Алису убедила уверенность движений Тимурея, с которыми он ловко ставил уколы, менял капельницы и перебинтовывал рану Дэна. Она, хотя и была по-прежнему в ужасном состоянии, но все же медленно затягивалась.

И все же Тимурей ничего не обещал, поэтому состояние Дэна тревожило Алису все больше каждый день. По утрам она приходила в надежде услышать хорошие новости, увидеть живые глаза Дэна, но он не приходил в себя ни на минуту. Иногда он, правда, открывал глаза, но смотрел ими словно внутрь себя. Тимурей объяснил, что Дэн находится под действием дурманящих лекарств, которые действуют восстановительно на ногу и на нервную систему в целом. Он постепенно сокращал их дозу, так как резкая отмена была опасна для жизни Дэна, и обещал, что совсем скоро друг Алисы должен прийти в себя. Поэтому девушка старалась как можно чаще находиться рядом, чтобы не пропустить этот момент. К тому же она знала (видела сама и пару раз пробалтывался Тимурей), что здесь почему-то по-прежнему часто бывает Геруко. Поэтому Алиса ревниво, старалась находиться поближе к Дэну в течение дня — во время ее посещений, Геруко не приходила.

Алиса вытряхнула из волос труху от веток и смятые мысли. Она