Границы между нами - Татьяна Игнатенко

Алисой, тихонько притворил дверь и встал в стороне. В глубине темной залы Алиса не видела никого, но чувствовала — они здесь не одни. Она сделала шаг вперед, и сразу же заметила движение перед собой. Навстречу ей из-за спинки трона шагнула та самая амазонка с дредами. Она свысока и оценивающе оглядела Алису с головы до ног так, что той стало неприятно и как-то неловко. Воительница все также молча обошла свой трон и села в него. Она была достаточно расслаблена. Одну ногу в берцовом ботинке она изящно забросила на боковину трона и откинулась на спинку в вальяжной позе.

— Ну так и кто ты? — наконец небрежно задала вопрос девушка.

— Я… мы… заблудились… — Алису напрягла бесцеремонность воительницы. Еще секунду назад она была настроена достаточно решительно, пока не увидела позу этой девчонки. Та всем своим видом показывала, кто тут хозяйка.

— Пф-ф-ф, — девушка закатила глаза в потолок и устало выдохнула. — Это я уже слышала, давай что-нибудь новенькое, — атаманша явно не собиралась тратить время на учтивые формальности и вежливость, и желала немедленно перейти к делу. — Кто ты? — она интонацией отделила каждое слово.

— Я Алиса. Из Го…гетто.

Воительница ухмыльнулась. Очевидно, ее совершенно не устраивал такой ответ. Она приподнялась на троне.

— Послушай-ка сюда. Твои люди сейчас в моей власти. Еще одно лживое виляние, и я тут же велю избавиться от одного из них. Если и после этого ты не заговоришь, умрет второй.

Дородо, который по-прежнему стоял у дверей, натянуто покашлял. Амазонка недовольно перевела взгляд на него, а затем заговорила уже смягчившись.

— Мы приняли вас как гостей, но я должна понимать, чем мне это чревато. Чужаки у нас — редкость. Поэтому каждого из вас я рассматриваю под призмой сомнения.

Алиса недоверчиво смотрела на воительницу. Она плохо разбиралась в людях, и по-прежнему не понимала насколько опасно или безопасно раскрывать все карты перед ней.

— Для начала мне нужно понять, кто вы, — ответила Алиса, выделяя последнее слово. Она не хотела показывать страх и слабость. Амазонка была слишком дерзкой и, очевидно, понимала лишь язык силы. Обычно Алиса на этом языке говорила только со словарем-переводчиком, но сейчас ей приходилось принимать правила игры «сильный против сильного».

— Э-э-э, нет, подруга, — совсем искренне, но при этом грубо, рассмеялась девушка перед ней. — Так не пойдет. Здесь мы играем по моим правилам. И если это игра в «кошки-мышки», то кошка здесь — не ты.

Алиса молчала. Повисла немая тишина, которую разбавлял только треск дров из камина.

— Хорошо, Алиса из гетто. Давай начнем по-другому. Меня зовут Герýко. И нам придется поговорить. Или я буду вынуждена выполнить свое обещание.

Алисе не понравился ее тон, но выбора не было. Надо было быть психом, чтобы дать умереть отцу и Дэну после всего того, что они уже пережили. В голову не шли никакие мысли, которые могли бы помочь ей сочинить какую-то легенду, поэтому Алиса решила сказать все как есть.

— Мы ищем заброшенную лабораторию.

Геруко прищурилась. На мгновение она задумалась, а затем кивнула.

— Для чего?

— Нам нужно укрыться, — ответила Алиса, а потом добавила. — От хидеров.

— М-м-м, хидеры, — протянула Геруко, смакуя это слово, будто пробуя на вкус. — Давно я про них ничего не слышала. То есть вы сбежали из гетто, и теперь хотите укрыться от хидеров в заброшенной лаборатории. Что же вы такого натворили, что вам не хватило места даже в гетто — в этом забытом задворке мира?

— Мы не согласны с правилами, по которым живет Город, — Алиса задрала подбородок вверх. Так ей казалось, что она выглядит уверенней. — Это все. Все, что я могу сказать.

Геруко задумалась. Ей хотелось знать больше, но видимо, что и этой информации для нее уже было немало. Небрежным жестом она дала понять, что принимает объяснение.

— Это уже интересно. И если все действительно так, как ты говоришь, значит, вы пришли по адресу, — Геруко изогнула губы в невероятно красивой, но грозной улыбке. — Ты сейчас стоишь в той самой заброшенной лаборатории. А люди, которые вас встретили — также, как и вы, не принимают правила игры поганого Центра.

Алиса подняла глаза на Геруко, а затем еще раз удивленно огляделась. Высокие потолки было сложно разглядеть, но те стены, куда попадал свет от факелов действительно выглядели так, будто им не один десяток нет. Краска осыпалась, проглядывалась местами разрушенная кирпичная кладка.

— Мы тоже когда-то жили там, откуда ты пришла, — продолжила воительница. — Тогда это была часть Города. Но теперь… наши разведчики докладывают, что между Городом и гетто, на месте наших домов, всего лишь пустошь и леса. Природа бесчувственно, хотя и по полному праву, захватывает наши родные места и дома.

Перед Алисой всплыла картинка той самой дороги до гетто из Города. Поля вперемешку с лесами — места, о которых ходили самые удивительные слухи. У Алисы перехватило дыхание от неожиданной догадки:

— Вы те самые… — Алиса пыталась подобрать слово, — зараженные?

Девушке стало не по себе. Неужели сейчас она сможет докопаться до правды? Алиса снова вспомнила истории про пандемию, из-за которой закрыли границы и Город разделился на части. Но тут же ей припомнилась и теория, о которой рассказывал Рамиль. Что, если Центр и вправду зачистил эту часть Города под прикрытием своих экспериментов?

— Зараженные? — Геруко снова залилась своим серебряным смехом с примесью колкого льда. — Да нет, как видишь, — она развела руками, — мы живы и здоровы. Это вас Центр заразил бредом и больной идеей спасения мира. Мы не связаны целью выжить за счет другого. Наоборот. Главное для нас, дать возможность жить тому, кто рядом. Пожертвовать собой не ради денег, а ради жизни близкого.

Алисе кивнула.

— Я разделяю эти взгляды, — ответила Алиса, подумав об отце. — Но помощь может быть разной… То есть вы тоже пользуетесь технологией Центра?

— Триттерством? Да сгори до тла, Центр! — Геруко небрежно и с изяществом махнула ладонью. — Чтобы помогать людям, не нужны иголки, провода и трубки с жидкостями. Есть миллионы вариантов, как оставаться человеком, но Центр этого не понимает и не помнит, как жить по-другому. Поэтому мы называем себя Хранителями. Мы храним память и веру в то, что боль наших предков должна быть отомщена. Некоторые из нас родились уже здесь и не помнят мира до развала. Но часть Хранителей застали те жуткие времена и, вопреки всему, выжили. Наши родители и те, кто пережили весь ужас зачистки, были силой привезены сюда. Над ними проводили эксперименты, их насиловали препаратами и отбирали жизни. Только единицы могут