Техасский рейнджер - Зейн Грей

— Болтать всякий может, — пожал плечами Ларами, игнорируя подобное хвастовство; однако щеки у него слегка порозовели,

— Конечно. И мне это известно, — согласился Дьюан. — Но обычно я не болтаю. Так значит, не все знают, что Лонгстрету принадлежит «Будем надеяться»?

— Пожалуй, знают повсюду вдоль Пекос. Но имя Лонгстрета не связано с «Будем надеяться». Игорным домом заправляет Бленди.

— Ах, Бленди! Он мошенничает в фаро, или я просто выживший из ума осел! Я не хочу сказать, что у нас мало карточных шулеров. С ними можно еще потягаться. Но Бленди хитрый, двуличный, наглый, никогда не посмотрит тебе прямо в глаза. Таким заведением, как «Будем надеяться», должны управлять порядочные люди вроде тебя, Ларами.

— Спасибо, — ответил тот, и Дьюану показалось, будто голос его слегка охрип. — Вы разве не слышали, что я… когда-то управлял им?

— Нет. В самом деле? — быстро спросил Дьюан.

— Ну да. Я построил это заведение, дважды расширял его, и владел им целых одиннадцать лет.

— Черт меня побери, вот так новость! — настал черед удивляться Дьюану, и вместе с удивлением у него возник слабый проблеск догадки. — Жаль, что тебя там нет сейчас. Ты что, продал его?

— Нет. Просто потерял.

Теперь Ларами буквально распирало от желания облегчить душу — поговорить, высказать все, что накопилось на сердце. Сочувствие заставило его расслабиться.

— Это случилось два года назад — в марте как раз исполнилась годовщина, — продолжал он. — Мы с Лонгстретом участвовали в крупней сделке по поставке скота, каждый со своим стадом. И моя часть, тысячу восемьсот голов, исчезла бесследно. Испарилась! Я задолжал Лонгстрету. Он прижал меня так, что не продохнуть. Дело дошло до суда, и я… лишился всего…

Дьюану больно было смотреть на Ларами. Тот стоял бледный, и слезы катились по его щекам. Дьюан явственно читал на его лице горечь поражения, душевную агонию человека, потерпевшего неожиданную катастрофу. Да, он оказался несостоятельным должником, но ведь его ограбили, обманули, ободрали, как липку! Все, что он скрывал до сих пор, вся обида, разочарование и боль, излившиеся бы в активном протесте, не будь дух этого человека сломлен окончательно, обнажились пред Дьюаном. Теперь ему была понятна причина постоянной подавленности хозяина гостиницы. Но почему он открыто не обвинял Лонгстрета, почему предпочитал помалкивать, и чего боялся, — обо всем этом Дьюан счел удобным попытаться узнать как-нибудь в другой раз.

— Здорово же тебе не повезло, парень! — сказал Дьюан. — Поистине, злой рок! Но ты, я вижу, не унываешь, и колесо фортуны продолжает вращаться. А теперь вот что, Ларами. Мне нужен твой совет. Видишь ли, у меня есть немного денег. Но прежде, чем я их проиграю, мне бы хотелось вложить их в какое-нибудь выгодное дело. Купить скот, например, или участвовать на паях в расширении чьего-нибудь стада. Вот я и хочу, чтобы ты порекомендовал мне приличного, честного скотовода. Иди даже двух, если в ваших краях наберется столько — ха, ха! Никаких дел с теми, кто шныряет по ночам со скотокрадами! Я подозреваю, что в Фэйрдейле полным-полно таких. А ты ведь здесь живешь не один год, Ларами. И ты должен знать по крайне мере одного-двух порядочных людей.

— Хвала Господу, знаю, конечно, — с чувством ответил хозяин гостиницы. — Фрэнк Мортон и Сай Циммер, мои друзья и соседи в дни моего благополучия, а теперь просто друзья. Можете положиться на Фрэнка и Сая. Но если хотите моего совета — не вкладывайте сейчас деньги в скот.

— Почему?

— Потому что в наши дни каждый новичок, вкладывающий деньги в скот, будет обворован быстрее, чем успеет произнести «Господи помилуй!». Пионеры, новые скотоводы — легкая добыча для скотокрадов. Видит Бог, все владельцы скота для них легкая добыча. Но новички не имеют связей, не знают обычаев. Они вообще не знают никого и ничего. А старые скотоводы — люди мудрые и наученные горьким опытом. Они и постоять за себя смогут, если…

— Если что? — вставил Дьюан, не дождавшись конца паузы. — Если узнают, кто украл скот?

— Да нет.

— Если наберутся смелости?

— Ну, смелости им не занимать!

— Так что же? Что сможет заставить их выступить на борьбу с ворами?

— Руководитель и организатор!

— Привет, Джим! — прогудел густой бас со стороны входной двери. В комнату вошел плотный здоровяк с добродушной румяной физиономией.

— Хелло, Мортон! — отозвался Ларами. — Я бы представил тебе моего гостя, да вот не знаю его имени!

— Ха, ха! Все правильно! Здесь мало кто живет под собственным именем.

— Послушайте, Мортон, — включился в разговор Дьюан. — Ларами намекнул мне, что с вами можно иметь дело. Так вот, у меня есть немного денег, и прежде чем я их потеряю, я хотел бы вложить их в скотоводство.

Мортон расплылся в широкой насмешливой улыбке.

— Нет, я говорю совершенно серьезно, — настойчиво продолжал Дьюан. — Если вы не разбираетесь в людях так же, как во мне, то вы никогда не разбогатеете!

Дьюан испытывал удовольствие, беседуя с честными деловыми людьми, полными практических замыслов. Мортон проявлял оживление, заинтересованность, но не верил ни единому его слову.

— У меня есть деньги. Примете меня в долю в каком-нибудь деле? Поддержите меня, как начинающего скотовода с собственным небольшим стадом?

— Ладно, незнакомец, раз уж ты настаиваешь, то я скажу тебе вот что: ты сваляешь дурака, если станешь покупать сейчас скот. Я не хочу брать у тебя деньги и спокойно наблюдать, как ты вылетаешь в трубу! Ты лучше возвращайся на ту сторону Пекос, где скотокрады не так распоясались. А здесь вот уже десять лет мое стадо не увеличивается более двух с половиной тысяч голов. Господа грабители любезно оставляют мне маточное поголовье. Очень великодушно с их стороны, верно?

— Действительно, великодушно! Я здесь только и слышу, что о грабителях и скотокрадах, — раздраженно заметил Дьюан. — Видите ли, Мортон, мне до сих пор не приходилось жить в краях, где заправляют скотокрады. Кто же их возглавляет в таком случае?

Мортон посмотрел на Дьюана с удивленной полуиронической улыбкой, затем захлопнул свой большой рот, словно боясь, как бы не выпустить оттуда лишних слов.

— Послушайте меня, Мортон! Весь смысл в том, что как ни сильны скотокрады, как ни скрытно они действуют, как ни тесно связаны с так называемыми «честными» людьми, — все это не может продолжаться бесконечно!

— Они приходят с переселенцами, и будут существовать до тех пор, пока останется хоть одна корова, — последовал ответ.

— Что ж, если у вас такая точка зрения на положение дел, то я имею основание считать вас самого одним из скотокрадов! — заявил Дьюан.