Мастер и Жаворонок - Бринн Уивер

стихает, он выключает ее. Обнимает меня за талию и прижимает к себе. Я наслаждаюсь его теплом, томными поцелуями, которыми он покрывает мою шею, ощущением, как его мышцы прижимаются к моему дрожащему телу.

Дверь позади нас скрипит, и я резко открываю глаза, увидев отражение Ксандера в зеркале с широко раскрытыми глазами.

— Убирайся нахуй, — рычит Лаклан, крепче обхватывая меня рукой и прикрывая собой. Ксандер исчезает, извиняясь, но Лаклан не сводит с двери злобного взгляда. — Я, сука, ненавижу этого парня.

— Ты его даже не знаешь, — хотя я и сдерживаю улыбку, она вырывается наружу, когда Лаклан обращает свой гнев на меня. — Ты ревнуешь?

— Отвали.

— Ты ревнуешь.

От глубокого вздоха Лаклана у меня на шее выступают капельки пота.

— Давай уйдем отсюда, и я докажу, что у тебя нет причин для беспокойства, — я поворачиваюсь в объятиях Лаклана и достаю его очки из переднего кармана. Медленно надеваю их на себя и взбиваю волосы, одаривая его ухмылкой. — Как я выгляжу?

— Господи Иисусе, почему это так сексуально?

— А теперь представь меня в корсете и с перьями, — я смеюсь так громко, как давно не смеялась, когда Лаклан хватает меня за руку и тянет к двери. Но останавливаюсь, хотя очень отчаянно хочу уйти. — Подожди, Лаклан. Я дерьмово выгляжу.

Лаклан смотрит на меня через плечо с теплым взглядом в глазах.

— Ты прекрасно выглядишь, Ларк, — когда я все еще сомневаюсь, он поворачивается ко мне лицом и подходит ближе. Снимает с меня очки. Надевает на себя. Теперь он видит меня отчетливо. Улыбается и проводит большим пальцем по одной щеке, затем по другой. — Вот так. Больше не похоже на то, что ты плакала. Стало лучше. Видишь?

Он берет меня за плечи и поворачивает, я встречаюсь взглядом со своим отражением. Может быть, я все еще выгляжу немного сумасшедшей, как енот из-за потекшего макияжа, с румянцем на щеках и растрепанными от пота волосами. Но он прав. Я ахуенная.

Быстро поцеловав в щеку, Лаклан берет меня за руку и целеустремленно продолжает выводить меня из уборной.

— А теперь пошли отсюда. Я серьезно говорил, что ты отвезешь нас домой, а я буду трахать тебя так, что ты не сможешь ходить.

— Тогда давай быстренько заберем мои вещи, — говорю я, прежде чем он успевает направиться к запасному выходу. — Не хочу без причины просто так все оставлять.

Лаклан издает стон, но поворачивается, чтобы последовать за мной, когда я веду его к сцене. Ксандер поднимает взгляд, складывая оборудование у дальней стены. Он смущенно улыбается нам, и я жестом показываю на свою виолончель и гитару, давая ему понять, что возьму их с собой.

— Лаклан, принесешь, пожалуйста? — спрашиваю я, кивая на гитару в черном футляре. Лаклан сжимает мое плечо и отходит, Ксандер делает вид, что не замечает, но у него ничего не получается. Лаклан что-то бормочет Ксандру, но я не слышу, что именно. Стараюсь не рассмеяться, когда беру виолончель с подставки.

— Замечательное исполнение, — раздается голос у меня за спиной. Знакомый акцент. — Виолончель — мой любимый инструмент.

Я оборачиваюсь. Это мужчина, которого я встретила в магазине Лаклана.

— И мой тоже, — отвечаю я. — Эйб, верно?

— Да, у тебя хорошая память, — Эйб бросает оценивающий взгляд на инструмент в моих руках. — Давно играешь?

Я киваю, прежде чем наклониться, чтобы убрать виолончель в футляр.

— С семи лет.

— С семи лет, — повторяет он, потом приседает, чтобы быть в поле моего зрения. — Музыка — замечательное орудие, помогающее вырваться из темноты. Согласна? Возносите радостный шум Господу, все на земле. Исполните радостную песню и воспойте хвалу.

Моя улыбка вежливая, но натянутая. Эйб внимательно смотрит на меня, но я не уверена, понимает ли он причину моего дискомфорта — или, может быть, просто игнорирует ее. В его глазах пустота. Его нежная улыбка не искренняя.

Эйб передает мне смычок. Когда я беру его, он не разжимает хватку, ожидая, что я встречусь с ним взглядом. Я улыбаюсь в ответ, но тоже неискренне.

— Приятного вечера, мисс Монтегю. Спасибо за вдохновение.

Он отпускает смычок.

К тому времени, как я кладу его в футляр и подходит Лаклан, Эйба уже и след простыл.

20_ПОЛЗИ

ЛАКЛАН

Дорога домой — самые долгие пятнадцать минут в моей жизни.

Мне хочется прикоснуться к Ларк, но я ничего не делаю, только смотрю на нее, пока мы едем. И она делает эту поезду чертовски мучительной. Прикусывает нижнюю губу, когда сосредотачивается на дороге, ерзает на сиденье, а ее порванные трусики прожигают дыру в моем кармане. Я умираю от желания провести пальцами по ее коже. Попробовать ее на вкус. Войти в нее. Почувствовать тяжесть ее тела на своем, когда она будет садится на мой член и крепко сожмет меня. Но я хочу наслаждаться ею, а не сделать все быстро. Даже если придется мучаться всю дорогу домой.

А Ларк любит мучать.

— Итак, — говорит она, поворачивая на светофоре налево, хотя, чтобы доехать быстрее, нужно было повернуть направо, — когда ты сказал, что собираешься трахать меня до изнеможения, что именно ты имел в виду?

Я со всей силы сжимаю зубы.

— Ну, типа… речь идет об игрушках или будет просто дикий марафон?

Я откидываюсь на подголовник.

— У тебя есть доска? На Pinterest?

Я медленно поворачиваюсь и бросаю на нее угрожающий взгляд.

— Типа, нужно будет потом принимать холодную ванну? Заехать, купить лед? Можем поиграться с увеличивающейся анальной пробкой для пущего эффекта, — она включает поворотник, чтобы заехать на заправку.

— Если свернешь, клянусь богом, я заставлю тебя стоять на четвереньках, и ты будешь умолять меня, чтобы я разрешил тебе кончить.

Ларк улыбается.

И сворачивает.

Я молчу, пока она заезжает на парковочное место и заглушает двигатель. Вынимает ключи из замка зажигания и крутит их вокруг пальца. Мой угрожающий взгляд только усиливает ее улыбку.

— Ты пожалеешь об этом, герцогиня.

— О, хорошо, — говорит она, открывая дверь. — Тогда я возьму два пакета.

Она выскакивает из машины. Оказавшись у входа, оборачивается и подмигивает мне через плечо, прежде чем скрыться внутри.

Мой член болит, я провожу рукой по лицу. Изо всех сил стараюсь отвлечься от мыслей о Ларк, но это не срабатывает.

Она не торопится. И, как и обещала, выходит с двумя пакетами льда и обворожительной улыбкой, неторопливо проходит мимо пассажирской двери, чтобы положить их в багажник. Ларк садится обратно в машину, выглядя вполне довольной собой, и это только усиливает мою эрекцию. Как она, вероятно, и планировала.

— Улыбайся, улыбайся,