Бесконечный октябрь - Алексей Анатольевич Стравинский

что здесь есть ещё и он. Проснувшись, я так и не понял, что же это было. Мне на радость сон оказался не столь ярким и реалистичным, как те, что были прежде.

В слабоосвещенной комнате, которая была для меня незнакомой, насыщенно пахнет какими-то тлеющими травами. Рядом со мной сидит Яника.

— Где мы? — так и не узнав это место, поинтересовался я.

— Мы в доме Гвида, — Яника нежно гладила мой лоб.

— Что с моей рукой?

В моей памяти прорисовалась сцена, в которой я глядел на свою искалеченную руку. Я пошевелил ею. На моё удивление она была на прежнем месте. Я не почувствовал боли и даже не обнаружил никаких шрамов.

— Можешь больше не волноваться. С ней уже всё хорошо, — добрейшим голосом, точно пытаясь успокоить мня, прошептала Яника.

В открытую дверь влетел Асандр. Следом за ним в ней появился Насса.

— Аксей, как ты себя чувствуешь? — первым делом спросил Асандр.

— Всё хорошо. Я цел.

И со всеми остальными тоже все хорошо. Сегодня обошлось без жертв, которых могло бы быть много. Моя память начала восстанавливаться. Я вспомнил каждый миг схватки с Гвидом. Вместе с этим я вспомнил, как он назвал моё имя. Я вспомнил и его тонкий разговор, намекающий на то, что он следил за нами. И только после этого моё сознание мигом вернулось в реальность.

— Он всё знает! — я вскочил с кровати. Яника попыталась схватить меня, но я был слишком быстр и вместо того, чтобы обхватить меня руками, она брякнулась в постель.

— Что? Ты о чем это говоришь? — спросил Асандр.

Лица всех присутствующих резко изменились. Видимо самое страшное, что только могло произойти, таки произошло. Гвид всё знал. Он действительно следил за нами.

— Он знает моё имя! — прокричал я. — Тем утром я видел в тумане что-то странное. Это был Гвид!

— Каким утром? — Спросил Насса.

— Да какая разница! Я видел его там. Он сидел на дереве, точно птица. Я не смог разглядеть его в тумане, но я чувствовал, что это он!

— Ты уверен? Это могла быть крупная ворона, — разводя руками, сказал Насса.

— Это был он! — твержу я. — Даже не смотря на то, что он полетел в дерева, словно птица, я уверен, что это был именно он!

Насса и Асандр переглянулись. На их лицах появилось ярко выраженное недоумение, которое тут же сменился испугом.

— Это вполне возможно, если только…

— Если только он убил некрещённого младенца? — Насса договорил за отца то, что для них двоих стало очевидным.

— Он убил ребенка? — крайне удивлённо спросила Яника.

Насса бросил на отца неловкий взгляд. Асандр точно переадресовал его на меня.

— Если Аксей действительно видел его летящим, то да. Для Гвида и ему подобным это вполне под силу, но для них есть лишь один способ, дабы добиться подобного результата. Насса уже сказал, как он смог это сделать.

Гвид оказался куда более опасным и непредсказуемым, нежели всем нам казалось раньше. Он убил маленького ребенка, наверняка даже не поведя и бровью. Несчастные родители оплакивают своё дитя, но Гвид не чувствует ни малейшего сожаления о содеянном преступлении. Он попросту хладнокровный монстр, которого мы остановим. Теперь для Асандра это ещё и дело чести.

Отец и сын присели за стол. Я сел рядом с ними, а Яника так и осталась сидеть на кровати.

— Что нам теперь делать? — сдерживая порыв слез, спросила она.

Нависло молчание. Все мы думали, как нам быть дальше. Мы попали в ещё большую западню, чем раньше. Нужно действовать немедленно! Возможно, Гвид уже мчится в наши дома.

— Он любит играть в игры, — первым заговорил Асандр. — Нас ему мало, да и так, как для нег мы самое сладкое, вероятнее всего он предоставит нам шанс увидеть смерть других, и только после он заберет и наши души.

Молчание продолжилось, пока через какое-то время Асандр не заговорил вновь.

— Сын, дай — ка мне книгу! — он перелистывал страницы так быстро, что они едва не полетели из книги одна за другой. — Кажется, я знаю, что нам делать! Есть у меня одна мысль, — попутно с поиском нужной страницы пробормотал он.

Мы оживились. Асандр снова подарил нам маленький лучик надежды, который всем нам сейчас очень нужен.

— Вот, кажется, что это оно!

Яника пробежалась взглядом по странице. Её лицо потеряло озарившеюся на нем несколькими мигами ранее надежду.

— Но как? Как мы это сделаем? — разбивая на куски всю прежнюю веру, проронила она.

В заклинании был рецепт снадобья, которое должно было попасть внутрь сущности, подобной Гвиду. Его сила заключается в том, что после этого он на какое-то время потеряет абсолютно все свои сверхспособности, но был здесь и минус — все его последователи, ставшие его подобием от его руки, также на какое-то время потеряют всю свою силу. И даже это не было самым сложным. Мы и представить не можем, как нам доставить зелье в его тело. Если мы сможем решить эту проблему, то дело останется за малым. Как бы там не было, пока мы будем обычными людьми, шансы Гвида на то, чтобы выжить в схватке с нами, равны абсолютному нулю.

— Руководствуемся логикой. В первую голову он явится в наш дом, — сдерживая свои эмоции, сказал Насса.

Если мы предугадали действия Гвида, Насса сейчас прав.

— Нам нужно немедленно выдвигаться! — сказал я.

— Без зелья это не имеет никакого смысла, — перебила меня Яника.

Она выбежала из комнаты. Через несколько секунд она вернулась обратно с небольшой металлической тарелкой.

— Всё остальное мы найдем в лесу. В любом случае нам предстоит идти через него, — она схватила меня под руку. — Всё, хватит сидеть!

Мы покидаем этот проклятый дом. Я бросил на него прощальный взгляд. Сейчас накал страстей немного меньше, нежели в тот миг, когда мы впервые переступали его порог.

Дом в моих глазах начал выглядеть иначе. Он стал больше походить на несчастное животное, некогда могучее и всесильное, но в один ужасный миг в нём завелся паразит, который довел его до нынешнего состояния. Этот дом не был воплощением зла. Я разглядел в его оконных проёмах мольбу о помощи. Будь бы он способен сжечь себя, дабы больше не страдать от энергии, которая наполнила его до самых краёв, он непременно сделал бы это.

Несчастный, некогда могучий зверь уже горел во всю, не успей мы добраться и до вершины холма. Насса решил, что так будет правильно, и сделал он это не от того, что в его голове была такая же жалость к нему,