Личный враг Бога - Михаил Кликин

– Ну и черт с вами! – сказал неподвижным стражам Глеб и, откинувшись на ноющую ободранную спину, стал разглядывать черную, мерцающую блестками звезд кляксу неба, видную сквозь отверстие в густом пологе сплетенных древесных крон.

Он вспомнил свою первую смерть и первое свое знакомство с предательством.

Вспомнил холодные иглы звезд, пронзающие мозг сквозь отверстия мутнеющих глаз; кровавую луну, похожую на ухмыляющуюся рожу прокаженного; снова услышал шум ветра, выдавливающий барабанные перепонки; скрежет хитинового панциря ползущего мимо него жука; шуршание неторопливых слепых червей, дырявивших почву под ним. Он ощутил холодящую сталь, засевшую между ребер; мороз, расползающийся по телу; иней, оседающий налицо, на сизые губы, покрытые кровавой пеной, на распахнутые слепнущие глаза. Его пальцы снова скользили по торчащему из груди дереву рукоятки, он снова чувствовал ее ребристую поверхность, ее жизнь, ее тепло. Тепло, которое она высасывала из него, запустив в тело острый металлический зуб. И руки. Чужие, чуждые руки бывшего товарища, шарящие по его груди в поисках амулета. Жадные, жаркие руки; скребущие скрюченные пальцы; пластинки ногтей, царапающие кожу. Руки, измазанные кровью. Руки предателя.

Кто-то пихнул его в бок и скрежещущим голосом произнес:

– Поднимайся! Тебя хочет видеть Мудрейший.

Глеб открыл глаза и сразу зажмурился. Над ним, окруженный е слепящим солнечным нимбом, возвышался горбатый силуэт с копьем. Глеб рукой заслонился от солнца и, разглядев стоящего, вслух удивился:

– Гоблин! В лесу!

– Пошевеливайся! – Гоблин легонько ткнул пленника тупым концом копья, и Глебу пришлось встать, морщась от боли в исцарапанном, помятом теле. Сразу выяснилось, что гоблин, такой грозный при взгляде снизу, на самом деле едва достает макушкой до ключиц Глеба.

Словно предупреждая возможные агрессивные действия пленника, из-за широких стволов деревьев выдвинулись еще несколько длинноруких зеленокожих фигур с оружием наперевес. Они настороженно, но без злобы следили за мускулистым полуголым человеком, растирающим затекшие конечности.

Закончив массаж, Глеб обратился к ждущему конвоиру:

– Ну, что? Пойдем, что ли.

– Туда, – показывая направление, мотнул головой гоблин и, пропустив Глеба вперед, пошел вслед за ним, поигрывая пикой и не отводя глаз от бугрящихся под исцарапанной кожей лопаток Глеба. Стражи, так внезапно вынырнувшие из-за деревьев, снова скрылись из виду, но Глеб был уверен, что за каждым встречным кустом стоит сейчас невысокий воин и провожает его напряженным пристальным взглядом.

Ничего хорошего от гоблинов Глеб не ждал. Жестокие существа, обычно промышляющие охотой на равнинах, они не брезговали и человеческим мясом. Слабые поодиночке, собираясь в стаю, гоблины заставляли себя уважать и не раз наголо разбивали тяжеловооруженную охрану торговых караванов, следующих через их земли. Легкие копья с зазубренными наконечниками вырывали куски мяса из тела противника, оставляя открытые, ужасного вида кровоточащие раны. И гоблины виртуозно использовали это свойство длинномерного оружия, в забавах своих превращая порой какого-нибудь плененного рыцаря в истекающее кровью бесформенное существо, умоляющее своих мучителей о смерти. Было общеизвестно, что во владении копьем с гоблинами могли сравниться разве что королевские копейщики пятого ранга, и потому мало было любителей бродить в одиночку по землям зеленокожих приземистых охотников.

«Что загнало их в лес? – гадал Глеб. – Что заставило уйти с равнин этих существ? Какая сила смогла победить природный страх гоблинов перед лесом? Или это новый вид – Лесные гоблины? Говорят же, что есть гоблины Болотные, так почему бы не быть и Лесным?»

– Пришли, – сказал остроухий конвоир, и Глеб с интересом огляделся. Лес как лес. Поляна, поросшая кустами и молодыми березками. Нигде ни малейших признаков жилья, только едва заметные ниточки троп, вьющиеся меж деревьев.

Вдруг земля под ногами озирающегося Глеба разверзлась и оттуда выглянула зеленая морда.

– Заходи, – просто сказала она, и Глеб, неуверенно оглянувшись на стоящего за спиной охранника, спрыгнул в землянку.

Пол оказался неожиданно глубоко, и Глеб чуть было не упал. Позвоночник хрустнул, пятки, ударившись о плотно утрамбованную землю, заныли.

Люк захлопнулся. В землянке было темно и прохладно. Пахло сеном, дымом и еще чем-то незнакомым, но приятным.

Разведя руки в стороны, Глеб попытался нащупать стены, но, представив, как выглядит он со стороны – нелепо шарящий руками, словно слепец, – стал терпеливо ждать, когда глаза привыкнут к темноте.

Хозяин землянки молчал, но Глеб явственно чувствовал, почти осязал внимательный взгляд, сфокусированный на нем.

Внезапно, резанув болью по глазам, вспыхнул огонь и высветил земляные стены норы, грубо сколоченный стол, кресло, полки, заставленные пыльными горшками всевозможных мастей и размеров, старого гоблина в рванье и со свечой в руке. Большие глаза гоблина отражали и множили пляшущий огонек свечи, и Глеб, завороженный, уставился на гипнотическую игру света в глубине темных зрачков. Гоблин ухмыльнулся, и из его рта пахнуло тухлой рыбой.

– Милое местечко, не правда ли? Прямо как у какого-нибудь вонючего хоббита. – Он поставил свечу на стол и растекся по креслу.

Глеб поразился размерам гоблина. Ростом тот был с нормального человека, может, даже чуть выше, а заплывшая жиром фигура формой напоминала винную бочку, на которую, смеха ради, напялили старые рваные тряпки. И только руки и ноги были обычного для гоблина размера, и эта диспропорция между раздутым бочкообразным телом и тонкими иссушенными конечностями была настолько комична, что Глеб не выдержал и расхохотался.

Гоблин еще шире расплылся в улыбке, и живот его, практически целиком видный сквозь прорехи в одежде, заколыхался в такт хриплому смеху.

– А ты весельчак, как я погляжу. Хотя не каждый весельчак стал бы смеяться при подобных обстоятельствах, – произнес Большой Гоблин, утирая выступившие бисеринки слез. – Пожалуй, ты мне нравишься. Возможно, скоро ты понравишься мне – еще больше. – Он облизнул быстрым языком белую эмаль острых зубов и опять зашелся в неподдельном искреннем смехе.

Глеб, не прекращая смеяться, прикинул свои шансы на победу над этим хохочущим жирным гигантом, но сразу отбросил все мысли о схватке – слишком уверенно и спокойно держался гоблин. Мудрейший? Шаман? Да и о поджидающей наверху страже к не стоило забывать.

– Я шаман, – словно услышав немой вопрос, подтвердил ставший серьезным хозяин землянки. – Хочу поговорить с тобой.

– О чем? – Глеб, не ожидая приглашения, огляделся в поисках стула, но, не найдя ничего подходящего, опустился прямо на пол, на затертый тряпичный коврик со сложным орнаментом.