Упрямое счастье, или Воспитание маленького дракона - Анна Гаврилова

В итоге, иду как шла. След в след за ними.

Идут! Блики от зажженных факелов яркими мазками ложатся на стены, разгоняют мрак и вызывают к жизни тени. Две мужские — большие и опять-таки суровые, и одну… маленькую и невероятно прекрасную, с крылышками и замечательным хвостом!

Клянусь — эта последняя особенно хороша! В какой-то момент она не выдерживает и, намертво приклеенная к хозяйке, вырывается вперёд, дабы возглавить процессию. Мужчины, несмотря на то, что протискиваясь вперёд дракон был не слишком аккуратен, не ругаются и не возражают.

Идём…

И тут в грохот шагов вплетается голос Брумса…

— Слышал про вчерашнее? — спрашивает страж.

— Про то, что у их светлости глаза магическим огнём горели и искры по коже бегали? — уточняет Натар. И, не дождавшись реплики товарища, отвечает: — Да, слышал.

Пауза.

Глаз на спине у меня нету, но точно знаю — в данный момент старший из этой парочки на повиливающего попой дракона косится. Ведь любимица герцога, как-никак. И не такая уж несмышлёная. То есть, вероятно, и доложить может. Как-нибудь.

Но охота пуще неволи. Или просто понял, что скрывать шило в мешке бесполезно? Что слухи всё равно просочатся?

— Та магия, в присутствии которой мы слова присяги повторяли, какой-то необычной была. Что если она не Вернону, а их светлости принадлежит?

— Думаю, это возможно, — отвечает друг моего детства.

— И как к этому относится? — интересуется Брумс.

Метаморф молчит, а Брумс в итоге не выдерживает.

— Дантос хороший человек, — с толикой горячности говорит он. — Дантос не из тех, кто станет использовать магию, или какие там у него умения, во зло. Тех троих, которые в намерении отравить кузину признались, мог пришибить на месте, а он разбирательство устроил. Расследование!

— Но всё равно казнит, — парировал Натар.

— Но ведь правильно казнит! — воскликнул Брумс, а эхо заставило всех вздрогнуть. — Справедливо!

— Не спорю, — отозвался метаморф.

— А если так, то значит…

Драконья сущность шепнула — Натар с товарищем согласен, но озвучивать это мнение он всё-таки не собирался. И я не сразу, но догадалась, что причиной тому не столько заметная всем симпатия со стороны Дантоса, сколько дружба со мной.

Грустно, но факт: скрыть связь кузины с маленьким драконом не получится. Рано или поздно этот момент вскроется, и отношения стражника с Астрой новыми красками заиграют. Все поймут, что Натар — лицо вдвойне заинтересованное, то есть априори необъективное. Следовательно, цена его слов под вопросом. Возможно, большим.

Ну а раз так…

— Ву! — говорю я.

Резко торможу, рискуя упасть с лестницы разворачиваюсь к спутникам и заявляю, обращаясь к Брумсу:

— Дантос — лучший мужчина на свете! Самый честный, самый замечательный, самый добрый! И если даровать кому-то магию такой силы, то только ему! Из всех, кого я когда-либо встречала, только он достоин. Понимаешь?

По тоннелю разнеслось привычное «ву», то есть понять стражник не мог, но…

— Ясно, — выдержав паузу, выдохнул он. А в голосе такое облегчение прозвучало, что я слегка опешила.

Но эта растерянность не помешала нервно дёрнуть хвостом, вновь развернуться и продолжить путь. Туда, во тьму! К близкой и желанной цели!

Идём…

Время тянется долго и нудно, но никто не ропщет. Теснота, духота и осознание того, что над головой толстый слой земли и каменных пород, сильно нервируют, однако жалоб, опять-таки, нет.

В какой-то момент, когда время переваливает некий особый рубеж, я всё-таки пугаюсь, но не сильно. Сильней не успеваю — наша маленькая компания выходит на узкую площадку, которая заканчивается стеной.

Проблем с поиском рычага, как и предполагалось, нет. Он находился на видном месте и представляет собой… ну, собственно, рычаг и представляет. Когда Брумс надавливает, потемневшая от времени медная железка неохотно перемещается вниз, а где-то в недрах стены раздаётся щелчок.

Ещё секунда, и кусок стены открывается подобно двери, чтобы выжать из маленького дракона шумный вздох и страдальческое:

— Вот почему именно сюда, а?

Стражники реакции не понимают, ибо света факелов недостаточно, чтобы увидеть скрытое в глубине. Но очень скоро вопрос нехватки освещения решается — я делаю несколько шагов вперёд, и вокруг вспыхивает множество тусклых светильников.

Тьма отступает, обнажая каменные саркофаги и несколько статуй, а Брумс округляет глаза и говорит:

— Ну надо же.

Натар тоже удивлён, зато я не очень. Учитывая второе, оборонительное назначение склепа, наличие здесь лазейки вполне нормально. Но мне порядком надоело попадать в это место. Нет, ну действительно, почему обязательно сюда? Почему к трупам?

Мужчины стоят столбами, а стена наоборот в движение приходит — начинает ме-е-едленно ползти обратно.

— С той, с внутренней стороны, рычаг искать будем? — указав на склеп, спрашивает Натар.

— Это слишком надолго, — отвечает Брумс. — Парни и так, поди, уже нервничают. Пусть их светлость сам второй рычаг ищет. Тем более, там у них какие-то ключи, комбинации, так что голову сломаешь.

Сородич не спорит. Вместо этого кивает замершей по другую сторону двери мне.

— Ну что, идём? — спрашивает стражник у дракона.

Я хмурюсь и, отрицательно качнув головой, отступаю.

Нет. Идите сами. Я другим путём пройду.

Как ни странно, но Натар мой посыл понимает. Улыбается опять и даёт Брумсу знак. Ещё до того, как каменная кладка возвращается на место, мужчины разворачиваются и начинают спуск. Я же дожидаюсь закрытия хода и уверенно устремляюсь к другой, на сей раз винтовой, лестнице.

Да, я намерена выйти отсюда через молельню. Интересно, получится?

Помнится, в момент первого знакомства с узкой винтовой лестницей, я сильно сомневалась, что смогу отыскать рычаг, который стену в молельне отодвигает. В тот, в первый раз, проверить так и не пришлось, зато теперь я узнала — опасения были вполне обоснованы.

Темнота, которая царила на лестнице, была непроглядной даже для дракона, но кое-что различить я все-таки смогла: никаких явных рычагов тут не имелось, только суровая каменная кладка. В итоге, пришлось искать на ощупь. В частности, давить на каждый камень, до которого могла дотянуться.

Когда маленький дракон уже отчаялся и решил, что пора спуститься в склеп и повторить предыдущий опыт — то бишь повыть как следует, один из камней все-таки поддался, и стена пришла в движение. Ещё минута, и я очутилась на свободе.

Дальше — совсем просто. Дождалась, когда потайной ход снова закроется, открыла дверь молельни и уверенно направилась в покои их светлости. Тот факт, что я — истинный чумазоид, а встреченные слуги вздрагивают, ибо никак моего появления не ожидали, не смущал.