Джонни Оклахома, или Магия массового поражения - Сергей Шкенев

Если бы в голосе бравого вояки не звучало столько энтузиазма, то при определённой удачливости стражники могли рассчитывать на благоприятный исход долгожданной встречи. А так…

Первой отреагировала ведьма, запулив ясно видимое облако боевого проклятия, отшвырнувшего патруль вместе с конями шагов на двадцать. Собственно, именно Иркина торопливость и спасла стражников от неминуемой смерти, так как поднявшаяся с близлежащих крыш черепица закрутилась в брякающем и похрустывающем смерче, и обрушилась точно туда, где только что находились доблестные стражи порядка. А следом ударила мощная водяная струя, вылетавшая прямо из призрака завывающего и сверкающего синими огоньками красного чудовища с огромным блестящим лбом и горящими глазами.

Видение оказалось настолько необычным, что виконт Оклендхайм удержался от броска новым заклинанием, и с большим удивлением посмотрел на норвайского рикса:

— Грандиозный ты человечище, Вова!

— Не, ну а чо? — смутился сэр Вован. — Оно как‑то само получилось. Вроде как свои, не секирой же их рубить?

Леди Ирэна прокомментировала совсем непонятно:

— Классно! Пожарная машина в средневековье — круть неимоверная! Но внутреннее чувство мне подсказывает о необходимости срочно рвать когти.

Барона Мальборо передёрнуло от одной только мысли, что хрупкая и красивая девушка будет лично пытать городских стражников, вырывая им ногти огромными ржавыми клещами. Страшно представить! Неужели она на это способна?

— Пощадите их, леди! Люди при исполнении, и не должны страдать из‑за ошибок командиров.

— Да? Значит, мы будем спокойно наблюдать за собственным арестом?

— Кто вам сказал про арест? — возмущённый голос едва слышался из‑за жалобного ржания отброшенных проклятьем лошадей. — Вас обманули!

Ведьма повернула голову в направлении звука:

— Кто здесь?

Появление нового действующего лица сопровождалось грохотом железа и страдальческими стонами — давешний небритый капитан выбирался из‑под кучи конских тел и собственных подчинённых с упорством заваленного в штробе гнома. Не сказать, что это удалось легко, но через каких‑то пять минут командир патруля вылез относительно живой и по большей части невредимый.

— Извините, господа, но я чувствую, что произошло какое‑то недоразумение.

Оклендхайм — младший с чувством выругался, и спрыгнул с седла:

— Разбирайтесь сами, а я пойду коней лечить.

— А людей? — поспешил уточнить стражник. — Только у нас с деньгами совсем негусто.

— Людей во вторую очередь. Бесплатно.

Примерно в это же самое время в городской резиденции герцога Ланца происходил разговор, показавшийся бы постороннему свидетелю очень странным и загадочным. Хорошо знающие сэра Джеронимо люди ни за что бы не поверили в реальность увиденного — будущий король Груманта лично наливал вино в бокал небрежно развалившегося в кресле государственного преступника. Ну а тот разговаривал с всесильным правителем королевства непочтительно и зло:

— Ну и свинья же ты, Лаврентий Борисович. Нет, я прекрасно понимаю, что в нашем мире мы были мало знакомы…

— Лет пятнадцать. Ты ещё в школу бегал мимо моего магазина.

— Ага, а потом приговорил к смертной казни по липовому обвинению и отправил на эшафот.

— Так не казнил же?

— Случайность.

— У меня? Случайность у меня? — сэр Джеронимо с осуждением посмотрел на риттера фон Тетюша. — Серёжа, ты меня опять расстраиваешь. Я столько времени потратил на поиск, перебрал почти всех, чьи имена и фамилии хоть немного похожи на ваши…

— То есть, Лаврентий Борисович, вы хотите сказать, будто совпадения не случайны?

— А сам как думаешь? Уж не знаю, что там наколдовал наш доморощенный демон, но лично я переселился в новое тело буквально за пару часов до его предполагаемой гибели. Следовательно, сделал вывод об аналогичном способе вашего попадания, и начал действовать. Проще всего было с тобой, хотя за пятнадцать лет пришлось попробовать провести подобные эксперименты с Тэ де Юшем, Тадеушем Юшманом, Тиматэо Юшвальдом, и даже с Тетуальдом де ла Шуавом. Никто, разумеется, не превратился в лейтенанта Сергея Тетюшева. Кроме тебя!

— Тех вы тоже приговорили?

Герцог пожал плечами:

— Была война, и они погибли в бою. Ничего не поделаешь, судьба…

— А с Иваном что?

— Ничего. Я просто не успел ничего сделать, хотя и предполагал… Предположения, как ты видишь, оправдались. И не кривите рожу, Серёжа, это совершеннейшая правда. Вот виконт Оклендхайм приедет, и спросишь у него лично.

— А не боитесь, Лаврентий Борисович? — усмехнулся риттер фон Тетюш.

— Чего именно я должен бояться, Серёжа? — вопросом на вопрос ответил сэр Джеронимо. — Как раз его к смертной казни никто не приговаривал.

— За исключением того, что Ивана собирался прикончить ваш бандитствующий родственник. Преступная связь, как говорится, налицо! Если Джонни здесь и появится, то исключительно с целью набития морды одному зарвавшемуся герцогу. Или к тому моменту вы рассчитываете короноваться?

— Не успею, — покачал головой герцог Ланца. — Я хоть и лишён способностей к магии чуть больше чем полностью, но могу улавливать возмущения магических полей, а они недвусмысленно указывают… Чёрт побери, да эти отморозки мне всю столицу сожгут!

— Не так‑то много от неё и осталось.

— Лютеция дорога мне как память. Серёжа! Собирайтесь, мы срочно едем спасать столицу от нашествия магических талантов.

Ресторация Мариуса Швайнштайгера до недавнего времени не числилась в списке самых популярных заведений в городе. Расположенная на улице Пляшущих Человечков, разделяющей кварталы ткачей и университетский, она имела определённую известность среди студентов и ремесленников, любивших поесть плотно и сытно, но не отягощённых излишне тонким вкусом и излишне толстым кошельком.

Однако эта ресторация стала первой, что открылась после разграбления взбунтовавшимися гномами. Скорее всего, сверхбыстрому ремонту заведение было обязано скудному интерьеру, состоявшему из голых каменных стен да половинок дубовых бочек, заменявших столы. Ну а достаточное количество лавок любой владеющий топором человек соорудит из десятка брёвен за один вечер. Ведь тут главное что? Главное, чтобы занозы в седалище не втыкались, а внешний вид мебели никого не волнует.

На торжественном открытии присутствовал сам граф Фридрих Форбарра, и неожиданно для владельца ресторация превратилась в излюбленное место для участников очистки столицы от обезумевших коротышек. Удивительнее всего, что ощущение боевого братства не исчезло, и переступившие порог люди отбрасывали сословные предрассудки. Нередко можно было увидеть родовитого вельможу. распивающего пиво в компании мясников с рынка и городского палача, или подвыпивших студентов, прямо за залитым вином столом обучающих грамоте затесавшегося в общество деревенского кузнеца. Впрочем. и он не являлся тут человеком случайным, о чём красноречиво свидетельствовал свежий рубец на щеке, да пара трофейных гномьих топоров, прислонённых к лавке.