Полуночный лихач - Елена Арсеньева

Наконец заправились.

Проехали немного по шоссе, потом Гриша вдруг сказал:

– Ну я и бобик! Куда поперся в объезд? Мы тут гораздо быстрее проскочим. – И свернул с шоссе опять в Печеры, чтобы нижней объездной дорогой выехать в Нагорный микрорайон, откуда до улицы Бекетова и в самом деле рукой подать.

Николай покосился на Гришу: уж больно вяло звучал его голос. Тот отер лоб, слабо улыбнулся:

– Все нормально.

Однако Николай продолжал посматривать на него. С парнем что-то случилось: он бледнел буквально на глазах, тяжело дышал.

– Что с тобой? – спросил Николай.

– Чего? Не бойсь, доедем! – И в следующее мгновение едва успел увильнуть от прущего в гору «КамАЗа», который разразился гневным трубным сигналом.

– Останови! – прикрикнул Николай, и Гриша, к его изумлению, послушался: вильнул к обочине, заглушил мотор.

– Чего-то мне и в самом деле поплохело, – пробормотал он, еле шевеля губами, потянулся расстегнуть ворот рубашки, но рука его бессильно упала, голова запрокинулась…

Николай мгновение смотрел на него в растерянности, но тут же пальцы привычно прильнули к шее Гриши.

Ого! Пульс как у зайчика: нитевидный, не меньше ста двадцати. Лицо меловое, холодное, все покрыто потом. Сразу видно, что резко упало давление.

– Гриша, эй! – окликнул он тревожно, однако тот не шелохнулся. Дышал слабо, неровно, такое впечатление, что был без сознания.

Николай быстро закатал ему рукав, потом другой, взглянул на вены. Чисто, если Гриша и подсел на что-то, то явно не на иглу. Нет, Родик вряд ли будет держать при себе нарка. Значит, передозировка или ломка тут ни при чем.

«Да не инфаркт ли у него?» – мелькнула мысль, в которой не было ничего необычного. Конечно, Грише на вид нету и тридцати, но сейчас инфаркты помолодели, у двадцатилетних бывают, нагляделся Николай на таких-то!

Он посмотрел на мощные Гришины плечи и подумал, что есть еще вариант. Возможно, парень элементарно перекачался. Они же все, качки эти, принимают стероиды, а это штука такая, от их переизбытка всего можно ожидать.

Однако хватит сидеть, надо что-то делать.

Для начала Николай распахнул дверцы, и сразу машину наполнил сырой, промозглый холодок. Потом быстро обшарил Гришины карманы, однако, к своему немалому изумлению, не нашел того, чего искал: мобильного телефона.

Бритоголовый качок без мобильника? Да это нонсенс! И сей нонсенс вполне мог стоить Грише жизни – с сердечным приступом медлить нельзя.

Николай выскочил из машины, обежал ее и огляделся. Да, если бы Гриша старался выбрать место, чтобы откинуть коньки без посторонней помощи, лучшего он просто не мог бы найти: справа огромный пустырь на холмах, слева тянутся бесконечные заборы, за которыми не то пустыри же, не то незавершенки.

Николай замахал руками, пытаясь остановить какую-нибудь машину, однако на довольно крутой подъем шли один за одним тяжелогруженые трейлеры, и никто из шоферов на него даже не глядел, поглощенный дорогой.

Над ухом резко просигналили, Николай неуклюже метнулся на обочину. Мимо пронесся тяжелый «Паджеро», тонированные стекла издевательски мерцали.

– О черт!

Он вернулся к Грише. Тот, чудилось, побледнел еще больше, свежий воздух явно не помог, да и какой он тут, к черту, свежий?! Пульс вытянулся в тонюсенькую ниточку. Бог ты мой, хорош же будет Николай, если при нем, выражаясь фигурально, «свалит навеки» одна из «шестерок» Родика Печерского! Вообще – хорош же он будет врач, если при нем умрет человек!

С другой стороны, стремительно падающее давление – это не сломанная нога и даже не артериальное кровотечение, с ним одной ловкостью рук не справишься… Надо срочно вызывать «Скорую», но откуда?

Николай еще минуту пометался по дороге, однако это было бесполезной тратой времени. На него просто не обращали внимания, только из двух машин (что характерно, отечественных, потому что иномарки вообще ни на что не реагировали) помахали, указывая куда-то вперед, где поворачивала дорога.

Он огляделся – и, решившись, полез по склону на холм. Рыжая глина плыла под ногами, дважды Николай чуть не лег плашмя в этой каше, однако все же выбрался на такое место, откуда мог окинуть взглядом окрестности. Пусто-пусто чуть ли не до Нагорного, а это не меньше километра, однако за поворотом, метрах в ста, очередная заправка, на сей раз с надписью «Норси-ойл». Тотчас стали понятны эти жесты отечественных водил: они решили, что в «Ровере» элементарно кончился бензин, и сигналили – возьми, мол, канистру да поработай немного ножками.

Нет, бензин ему явно ни к чему, в машине полный бак. Мелькнула в памяти оранжевая куртка работяги с заправки, девушка, которая сердито говорила по телефону…

Телефон! На заправке должен быть телефон!

Николай съехал с горки, как на лыжах, опять лишь чудом удержавшись на ногах, и припустил было вниз, но одумался, вернулся. Слегка сдвинул тяжелое тело Гриши, чтобы голова не запрокидывалась, а, наоборот, была склонена пониже. Лишний ток крови к мозгу ему не повредит. Потом, мгновение поколебавшись, вытащил из стояка ключи. Совсем ни к чему, чтобы, пока он будет бегать к телефону, сюда сунулась чья-то шаловливая ручонка и, воспользовавшись беспамятством водилы, угнала машину. Тогда Гришу уж точно инфаркт хватит, причем самый настоящий, а не гипотетический! Маленько покумекав, Николай запер дверцы и побежал вниз, через каждый шаг оглядываясь на «Ровер», пока тот не скрылся за поворотом.

На заправке «Норси» все было совершенно так же, как на лукойловской: оранжевый парень, который, как сомнамбула, слонялся между колонками, и девушка, приникшая к телефону и периодически делающая точно такие жесты, как ее коллега из конкурирующей фирмы.

«А может, они друг с дружкой разговаривают?» – мелькнула мысль, и Николай нервно затарабанил в стекло:

– Девушка, извините, можно позвонить? Там человеку на дороге плохо!

Она и бровью не повела, сосредоточенно слушая, что ей говорили по телефону.

– Давай вали отсюда, – негромко сказал кто-то рядом, и Николай увидел рядом оранжевую сомнамбулу. Глядя сквозь него, как и полагается лунатику, тот повторил: – Вали, говорю. Не мешай работать.

– Слушайте, я доктор, – сказал Николай. – Там человеку плохо стало, за поворотом, надо позвонить…

– Твои проблемы, – сказал оранжевый лунатик. – Ты доктор – ты и лечи.

– «Скорая» нужна, у него резко упало давление, думаю, что-то с сердцем.

– Да ты чё?! – ужаснулся лунатик и как ни в чем не бывало двинулся навстречу подъехавшему чуду автомобильной техники цвета свежепролитой крови.

Николай саданул в окошко покрепче. Девица подняла томный взгляд и, зажав трубку ладонью, пошевелила губами. Ее артикуляция была очень выразительна.