Тень императора. - Василий Сахаров

- Признаю, был не прав, - Марк кивнул. - Однако теперь уже ничего не изменить. Что сделано, то сделано. В отличие от тебя, у меня нет большого опыта общения с противоположным полом. Поэтому я потерял голову.

- Что же, твое величество, ты в своем праве. Девчонке жизнь оставил, уже хорошо.

- Перестань, Уркварт, - он поморщился. - Мне и так нелегко, а ты еще и подкалываешь. Не надо.

- Не буду.

- И вообще, прошу тебя - оставь меня одного. Мне нужно подумать.

- Как скажешь. Если понадоблюсь, я во дворце.

Покинув покои императора, я миновал два поста охраны, из оборотней и офицеров особой группы, вышел в тронный зал и оказался в окружении.

Три десятка придворных, словно стая хищников на охоте, обошли меня с флангов, и сдвинули свои дружные ряды. Не пробиться.

Пришлось остановиться, и я оглядел этих дармоедов. Камергеры, гофмейстеры, гофмаршалы, шталмейстеры, егермейстеры, форшнейдеры, церемонимейстеры и камер-юнкеры. Это только самые видные и наиболее влиятельные дворцовые чины. Не считая многочисленных лакеев, посудомоек, полотеров, поваров, официантов и прочих прислужников, вроде десятого помощника третьего заместителя главного смотрителя шестой кладовки. В большинстве они никчемные личности, попавшие во дворец по протекции или по знатности рода. И почти все являлись шпионами, либо канцлера, либо еще кого-то. Причем это не считалось зазорным и за доносительство придворные почти официально получали второе жалованье, не считая взяток от желающих посетить резиденцию императора дворян и богачей.

Честное слово, собрал бы их всех: камер-лакеев, камер-фурьеров, метрдотелей, камердинеров и других дармоедов, а потом отправил бы на фронт. Какое-то время, когда бегал по Маирским горам, даже мечтал об этом. Оставил бы только лейб-медиков, магов и минимум слуг, а остальным команда - вперед, на штурм вражеской крепости. Однако мечты остаются мечтами и сие невозможно. Как известно, властителя играет свита и повелитель миллионов людей Марк Четвертый Анхо обязан содержать всю эту свору, а мне приходится их терпеть.

- Граф, - первым ко мне обратился церемонимейстер Дамиан Больх, седой старик с длинной бородой и в расшитом золотыми нитями кафтане, редкий зануда и педант, - с его величеством все в порядке?

"Засуетились, крысы, - подумал я. - Давно Марк из дворцового графика не выбивался. Вот и встревожились".

- А к чему этот вопрос? - на моем лице ни единой эмоции.

- Как же, ведь император отменил две встречи. Мы беспокоимся... Может, прислать к нему медиков...

- Его величество не болен. С ним все в порядке. Обычное дело - тоска. Скоро все пройдет.

- Тогда надо вызвать шутов, гимнастов или актеров, а лучше симпатичных актрис... Вы понимаете, о чем речь, граф...

- Нет. Не понимаю. Его императорское величество желает побыть один, и я не завидую тому, кто попробует его побеспокоить. Это все, господа.

Протиснувшись сквозь придворных, я вырвался из толпы и быстрым шагом направился в библиотеку, где меня ожидала ламия. Сегодня она свободна, госпожа Ириф взяла себе выходной и Отири решила этот день провести со мной. А я этому только рад. Каждый миг пребывания рядом с ней в радость, потому что наполнен взаимной любовью и нежностью.

Однако оторваться от придворных оказалось не просто. Некоторые, особо наглые и дерзкие, продолжали меня преследовать. Надо отдать им должное, они очень хорошо разбирались в дворцовой политике, и если раньше придворные знали, что я не в ладах с канцлером, ни один не приближался. Боялись, мерзавцы. А с недавних пор, после того как граф Руге перестал обращать на меня пристальное внимание, по крайней мере, сделал вид, что граф Ройхо его не интересует, их отношение резко изменилось. Теперь обитатели Старого дворца старались со мной подружиться и мне это не нравилось. Категорически. Мешаются под ногами и отвлекают, но ничего, я их научу хорошим манерам. При первом же удобном случае и в свободное время.

- Любезный граф, - на ходу зашептал на ухо, пристроившийся рядом камер-юнкер барон Кен Каур, несмотря на пожилой возраст, весьма подвижный человек и неплохой фехтовальщик, - как родственник, осмелюсь поделиться с вами некоторой информацией.

"Какой такой родственник? - промелькнула мысль, и память услужливо вытолкнула на поверхность информацию: - Семья баронов Каур состоит в родстве с Койнами, а моя мать урожденная Койн. Следовательно, какие-то кровные пересечения с камер-юнкером имеются. Только поздно этот гад о родстве вспомнил. Раньше надо было, а теперь он мне не интересен".

- Слушаю вас, дорогой Кен. О чем вы хотите сообщить?

- При дворе процветает коррупция. Камергер Эльскван обложил данью своих подчиненных и я, как честный человек, считаю, что император не должен держать такого подлеца рядом с собой.

- Это не ко мне. Обращайтесь к канцлеру.

Моментально барона оттолкнули в сторону и его сменил лейб-окулист Герберт Йог-Анар, льстец и подлиза, но в своем ремесле он разбирался хорошо и считался ценным специалистом:

- Дорогой граф, один из моих родственников, молодой перспективный офицер с хорошим послужным списком, вскоре переводится в столицу...

- В Генштаб, к канцлеру, к командирам гвардейских полков. Обращайтесь по этому поводу к кому угодно, только не ко мне, - оборвал я его.

- Но вы ведь набираете офицеров в группу охраны его величества...

"В особую группу родственника пропихиваешь? - я кинул на лейб-окулиста косой взгляд. - Хрен тебе. Наверняка, он подставной".

Не ответив навязчивому Йог-Анару и, резко прибавив скорости, я быстро шмыгнул в ближайший коридор.

Придворные, которые этого не ожидали, замялись и растерялись. Всего на пару секунд, но мне этого времени хватило, чтобы набросить на себя покрывало невидимости и скрыться.

Спустя несколько минут я добрался до цели, скинул маскировку, вошел в библиотеку и увидел Отири. В образе Катрин Дегарьен, юной жрицы Улле Ракойны, она сидела возле окна и листала толстый фолиант.

- Что читаешь? - спросил я.

- Мемуары маршала Ловина. Весьма интересно.

- Чем же?

- Его впечатлениями о походах на север, где он столкнулся с моими сестрами. Представляешь, он был уверен, что мы порождения мрака.

- Представляю.

- А у тебя что нового? Как там император?

- Он собирается объясниться с Элен Кенике. Сидит. Мучается. Страдает даже. Но самое главное - он решился оставить бастарда.

- Благородно. Однако, мне кажется, мы должны вмешаться.

- Зачем?

- Марк не должен страдать и переживать. На нем слишком много ответственности и он нужен всем нам. Здоровый, радостный и энергичный.

- И что ты предлагаешь?

- Пойдем в гости к его любовнице вместе с ним.

- Чего-то не хочется. Крики, слезы, упреки. Не люблю я этого.