Семейка (СИ) - Ульяна Каршева

следам. Завидя, что она остановилась, подбежал к ней и встал на задние лапы, задирая кверху передние. Что делать — пришлось поднять котищу и бежать к дому уже вместе с ним. Зато появилась отмазка, почему её не было на подготовке обеда. Искала кота — дело важное.

В прихожей второго корпуса чуть не врезалась на скорости в Игоря же.

— Ой, осторожно! — вскрикнула она, отшатываясь от него.

— Пушок? — удивился домоправитель, заприметив кота.

— Он самый! — отозвалась Алька. — Все забыли опять про него, а он, наверное, голодный. Куда его тащить, чтобы накормить?

— На кухню, — пожал плечами Игорь.

Кажется, он собирался выйти, но за Алькой пошёл незамедлительно — вроде как показать, где стоит Пушкова мисочка с кормом.

На первой же лестнице он смущённо спросил:

— Алика, вы не обиделись на меня?

— Ну, тут такая ситуация… — строго сказала девушка, и домоправитель нахмурился. И тогда она шаловливо улыбнулась: — Буду на тебя обижаться, если ты будешь обращаться ко мне на «вы»!

Он тоже усмехнулся — с видимым ей облегчением, и кивнул:

— Хорошо, будем на «ты».

— Тогда не обиделась. Ты на обеде будешь?

— Конечно. Я только хотел сбегать за углем — отопление надо бы перевести только на этот корпус дома, а заодно добавить топлива.

Поскольку он бежал рядом, Алька не постеснялась предложить:

— А давай — после обеда сбегаем вместе. Вдвоём-то больше принесём. Да и мне любопытно посмотреть, как тут с отоплением.

— Не понял. Это как — посмотреть?

Они пробежали мимо усевшихся за обед, покивав им: «Скоро и мы к вам присоединимся!»

— Ну, я ни разу не видела, как топятся такие батареи, как здесь, — объяснила Алька, опуская кота перед миской, указанной Игорем. — Но слышала, что в частных домах это почти как печка.

— Ну… — медленно сказал Игорь, явно что-то продумывая про себя. — Ладно. Покажу. Если так хочется.

— Тогда сейчас — мыть руки и за стол! — скомандовала Алька, стараясь не показать радости: ага, вон как с ним можно! Бегать за домоправителем и интересоваться его делами! Ничего. Привыкнет к её присутствию — посмотрим, как он запоёт, если однажды она откажется сопровождать его.

Повеселев, Алька первой заняла «очередь» к рукомойнику, а Игорь стоял рядом и, словно современный рыцарь, держал наготове для неё полотенце.

Потом, глядя, как он торопливо моет руки, она решила: «Надо попросить его написать меня, но чтобы он не продавал такую картину. И тогда я всегда буду с ним рядом. А вдруг откажет? — засомневалась она. И вскинула голову: — Попробует только!»

— Идём? — напомнила она Игорю поспешить, забирая у него полотенце. — Там уже нас заждались!

Глава 21

Посуду помыть Альке не удалось: на кухне суетились Нонна Михайловна и Аделаида Степановна. И с Игорем сбегать куда-то там за углем — тоже: к нему прицепился Алик, который заявил, что в таких делах девочкам делать нечего. Алька подумала, что в следующий раз она устроит брату что-то подобное с Валерией, но спустя время решила, что проказа с Валерией брату будет нечестной: он ведь не знал, что она намеревалась бегать по хозяйству везде с Игорем… А потом и вовсе успокоилась, а потом и вовсе обрадовалась, уловив взгляд Игоря на Алика — взгляд сожаления.

Минут пять Алька помогала носить посуду со стола на кухню — на пару с Валерией.

Ждать Игоря и Алика уже не стала. Мало ли там какие у них мужские дела.

Старшие-то мужчины от обеденного стола тут же пересели за покерный столик. Девушка слушала их беседу, которая, вкратце, выливалась в один вопрос: «И как это мы раньше не вспомнили?!» И улыбалась.

Пока протирала со стола, а потом сушила рабочую клеёнку, положенную на скатерть, вышитую вручную да с роскошными кистями, заметила, что из спальни Ангелики Феодоровны вышел Игорь и направился к двери на лестницы. Хм. Когда это он прошёл гостиную так, что Алька его не заметила?.. По пути взглянул на неё. Алька улыбнулась в ответ и сразу отвернулась: «Буду сдержанной. Чтобы не пугался».

Оглядев обеденный стол и гостиную, Алька убедилась, что больше усилия её рук не потребуется. Интересно, а где Алик, если Валерия здесь?

Фыркнула себе под нос. Даже не заметила, как объединила брата и его Белоснежку. Задумчиво уставилась на дверь к лестницам… Раньше она побаивалась Валерии. А сегодня спокойно думает… о парочке.

Неинтересно. Неинтересно думать об Алике и его Белоснежке. Они там и без неё в своём разберутся.

Интереснее думать об Игоре. Куда он ушёл? Заметил ли он, что в его жилище чуть-чуть похозяйничали? Вообще-то, дом не его, если быть реалистом. Но, вспоминая внутреннее помещение пристроя, Алька машинально покачала головой. Железная кровать с небрежно наброшенным на неё постельным бельём. Сиротливо стоявший у окна стол с исчерканной чем-то столешницей и ободранными ножками. Два стула — один задвинут в угол комнаты, чтобы не свалился: одна ножка короче другой. Зато на нём стопки одежды. Другой стул требует к себе не меньше внимания, потому как, переставляя его в сторону, чтобы хорошенько подмести под ним, девушка охнула от неожиданности: сиденье слетело! И наврал ей Игорь, что в пристрое холодно, потому что его там не было всё это время метели. Насколько сообразила Алика, он там вообще в морозы не оставался! Ночевал в особняке. Например, в кладовой, на лавке, на одной из огромных полок. Нет, о картинах он беспокоился, потому что видела Алька что-то вроде буржуйки, которые запомнила из исторических фильмов. Так что температура на улице и в пристрое всё-таки слегка различалась.

Она медленно зашагала из гостиной второго этажа. Захотелось посидеть в своей комнате и подумать обо всём.

«Обо всём, что связано с Игорем и мной», — поправила она себя, застыв на площадке между лестницами и глядя в окно.

Погода не менялась. Бело-серые снеговые волны неподвижно мчались к своей, неизвестной людям цели. Съёжившиеся под толстыми шапками снега, деревья спали. Сначала бездумно смотревшая на зимний пейзаж за окном, Алька захлопала глазами, поймав себя на мысли, что хочет вернуться в дом Игоря, но не для того чтобы хозяйствовать в нём… Нет, вдруг страстно захотелось постоять перед его картинами — перед теми, по которым час назад скользнула скучающим взглядом. Но сейчас так потянуло очутиться среди стен, увешанных пейзажами, с которых её робко окликало лето в зелени разных оттенков.

Она стряхнула с себя оцепенение и деловито подумала: «Надо снова улучить момент, когда его займёт каким-нибудь делом, и сбегать к нему, посидеть среди его