Ржавчина - Александр Баренберг

хрома подошли к концу, пополнять их сложно и опасно. Ну, может еще опыт-два, для закрепления результата, и достаточно. А то так действительно можно застрять в этой Богом забытой деревне на всю жизнь! Вот женят таки его соседи...

...Этим вечером Хиннеган, ловко улизнув от Джека, привычно зазывавшего его в убогий деревенский кабак опрокинуть пинту-другую вонючего местного эля, засиделся допоздна, приводя в порядок записи. Настроение у него было приподнятое, чего уже давно, еще с недоброй памяти дня убийства Виллейна, не случалось. И было от чего: сегодня он бесповоротно решил закончить с конспиративным существованием под чужим именем. Колебался ученый долго. Ведь это было связано с нешуточным риском. В случае неудачи Генри грозило долгое тюремное заключение, а то и чего похуже. А здесь тихая, спокойная, размеренная жизнь. Дохода от починки деревенского инвентаря и домашней посуды соседей вполне хватало на пропитание и удовлетворение базовых потребностей, времени же это занятие у наловчившегося работать руками бывшего оксфордского ученого и его помощника много уже не отнимала. Живи себе и радуйся!

Прогнать такие мысли стоило Хиннегану значительных усилий. Но он сумел это сделать, убедив себя, что должен принести собственное благо в жертву ради общества, которому угрожает гибель. Он и так уже стольким пожертвовал, неужели не найдет в себе сил сделать последний шаг? Поэтому теперь, когда решение принято, он сосредоточился на подготовке материалов. Время еще есть, до ярмарки в Кейптауне целый месяц. Туда он поедет не вызвав подозрений у соседей, вместе с местным торговцем, якобы для пополнения запасов олова и меди и покупки недостающих инструментов.

Завершив дела, улегся спать уже около полуночи, но сразу заснуть не смог. Сказывалось возбуждение от мыслей о предстоящем сражении с религиозной и административной косностью. Сумеет ли он побороть их? Богатое воображение Генри услужливо помогло представить самого себя рыцарем на белом коне, пронзающим копьем со сверкающим железным, без малейших следов ржавчины, наконечником гневно машущих свитками с религиозными текстами церковных иерархов. Картинка, возникшая перед ним, казалась такой отчетливой, что еще бодрствующей частью сознания он понял - это лишь яркий сон...

Какой-то скрип отогнал льстящее его самолюбию видение, вновь вернув ученого в реальный мир. Хиннеган приподнял голову, почувствовав дуновение ветерка. Забыл плотно закрыть входную дверь? Отдельной спальни в доме его покойного предшественника не имелось, грубая кровать с соломенным матрацем просто стояла в дальнем от входа углу, прикрытая растянутым на веревке пологом. Но в помещении все равно стояла такая тьма, что видно не было ни зги, как в огороженном пологом углу, так и вне его - единственное окно ввиду наступления прохладной погоды (июнь здесь - уже зима) он с наступлением темноты наглухо запирал массивной ставней.

Скрип повторился, даже громче, чем в первый раз. Генри насторожился уже не на шутку. Он всегда с педантичностью относился к запиранию двери на ночь. Хоть здесь было и относительно безопасно, но иногда туземцы пошаливали. Чаще всего просто воровали продукты или инвентарь со двора, но случались и нападения на людей. Собаку он так и не завел, поэтому сменил дверной засов на более мощный и не забывал его задвигать. Неужели сегодня, засидевшись за документами, все же позабыл?

Снова послышался уже знакомый скрип, на этот раз слабее, но в сопровождении какого-то подозрительного шуршания. Хиннеган вскочил на ноги, пару секунд прислушивался, затем слегка подрагивающими руками зажег свечу, стоявшую в глиняном блюдце возле кровати на крышке сколоченного из неровных досок громоздкого сундука, доставшегося, как и вся небогатая мебель, от предшественника. Поднял с пола небольшой топорик, служивший ему единственным оружием. Джек часто уговаривал его купить ружье или, хотя бы, пистолет, но Генри всегда отмахивался. Не считал нужным, да и деньги требовались для другого. А теперь как бы не пришло время пожалеть об этом неразумном решении!

Затаив дыхание, быстро откинул полог рукой, держащей топорик. В помещении, не таком уж и маленьком, царила кромешная тьма, и слабенький свет свечи ее совершенно не разгонял. Даже наоборот, слепил глаза, так что увидеть что-либо на расстоянии более пары футов представлялось совершенно невозможным. Ученый вытянул руку со свечей подальше от глаз, насколько мог, и шагнул вперед. Последнее, что он успел услышать, это чей-то резкий выдох сбоку...

...Затылок очень ныл, а где-то рядом бубнили два голоса. Даже скорее шептали, так как разобрать что-либо было решительно невозможно. Впрочем, ему и не хотелось, слишком уж болела голова. Затем Хиннеган вспомнил произошедшее и обомлел. Попытался осторожно приоткрыть глаза. Это с трудом, но удалось. Однако в тусклом освещении он не смог рассмотреть ничего, да и изображение плыло перед глазами. Видимо, последствия удара. То, что это был именно удар по затылку, он уже не сомневался.

Несмотря на слабый свет свечи, неизвестные, бубнившие рядом, заметили, видимо, что их жертва очнулась. Мужской голос произнес что-то уже отчетливей, но на совершенно неизвестном Генри языке. Ему ответил другой, на том же, вероятно, наречии, после чего Хиннеган почувствовал, как ему в рот засунули какую-то тряпку. Еще одну повязали на глаза. Только тогда он осознал, что его руки и ноги связаны. От ужаса и неизвестности он попытался заорать, но с кляпом во рту сделать это было затруднительно. Вышло лишь невнятное мычание. Совсем негромкое. Соседские дома расположены довольно далеко, нет ни малейших шансов, что его хоть кто-нибудь услышит!

Еще несколько минут в помещении слышались шаги, какой-то шорох и тихая, невнятная речь. Складывалось впечатление, что незваные гости что-то ищут. Если деньги, то зря, почти все ученый потратил на закупку материалов для опытов! Кто же эти люди и что им надо? Грабители из негров, рискнувшие поживиться в стоящем на отшибе доме? Неизвестный Генри язык свидетельствует в пользу подобного положения дел. Но почему его тогда не убили? Хотят взять в заложники и потребовать выкуп? Глупо это делать в нищей деревне, да и Хиннеган никогда не слышал здесь о подобных случаях. Кто же тогда?

Спустя некоторое время шорохи и стуки утихли. Неизвестные обменялись еще несколькими репликами, затем Генри почувствовал, как несколько пар крепких рук подняли его в воздух, замотали в одеяло и аккуратно понесли. По дуновению холодного ночного