Индейская страсть - Мэдлин Бейкер

Келли нахмурилась. Она понятия не имела, о чем он ее спросил, но это не играло никакой роли. Келли была уверена, что Калеб просто хочет заставить ее почувствовать себя дурой: управление скотоводческим ранчо требовало гораздо больше знаний, чем ей когда-то представлялось, и в большинстве вопросов она не разбиралась. Несомненно, он надеется – она признает, что не в состоянии вести дела на «Рокинг-С» и продаст ранчо ему. Но этому не бывать.

Пока Келли мучительно раздумывала над тем, что предпринять, как справиться с навалившимися проблемами, к ней явилась Энжела Бристол.

Открыв дверь и увидев Энжелу, Келли не смогла скрыть раздражения. Более неподходящее время для визита трудно было найти. Когда заявился Калеб, Келли как раз чистила камин, и ее передник был весь перепачкан сажей, а наскоро закрученные узлом волосы беспорядочно падали на плечи.

– Добрый день, – весело прощебетала Энжела. В руках она сжимала закрытую корзинку. – Мама пекла сегодня хлеб и подумала, что и вы не откажетесь от свежей буханочки.

– Спасибо, очень мило с ее стороны.

Келли вздохнула и без особой любезности пригласила женщину в дом.

– Выпьете чашку кофе?

– Да, спасибо, – сказала Энжела, протягивая Келли корзину. Теплая, словно техасское лето, улыбка озарила ее лицо, когда она увидела в гостиной Калеба. – Привет, Калли.

– Здравствуй, Энжи.

Глядя на них, Келли поморщилась. Свежий хлеб, как же! Да эта Бристол пришла сюда единственно только потому, чтобы повидаться с Калебом, иначе бы так не вырядилась. На ней было платье из зеленого муслина, безупречно облегающее фигуру. Оно оттеняло цвет ее глаз и матовую белизну кожи. Узкую талию перехватывал пояс из изумрудно-зеленого сатина, на голове красовался веселенький бант из ленты того же тона.

Стоя рядом с ней, Келли чувствовала себя одной из уродливых сестер Золушки.

– Пойду приготовлю кофе, – произнесла она. Подхватила корзину и вышла на кухню.

Быстро смолов горсть зерен, Келли наполнила кофейник водой, засыпала туда кофе и поставила на плиту.

Потом стащила грязный передник, вымыла руки и вытащила из волос шпильки. «Я делаю это вовсе не ради Калеба, – убеждала она себя, приглаживая волосы рукой, – и не потому, что в гости пришла Энжела».

Когда кофе закипел, Келли взяла поднос, поставила на него чашки и блюдца, сахарницу, кувшинчик со сливками, кофейник и отправилась в гостиную.

Энжела сидела рядом с Калебом на диване, восторженно заглядывая ему в глаза со сладкой – чуть не до тошнотворности – улыбкой на лице.

– …и я просто не знаю, что мне делать, – говорила она, сжимая руку Калеба. – Мне будет так одиноко.

– Можешь оставаться в старом доме, пока не подыщешь другого жилья, – ответил Калеб, аккуратно высвобождая свою руку.

– Ах, Калли! – воскликнула Энжела. – Ты так добр.

– О да, конечно, – вставила Келли.

Она поставила поднос на стол возле дивана и бросила на Калеба мрачный взгляд.

Тот усмехнулся краешками губ. Он прекрасно понимал, насколько возмущена она его словами: ведь он предлагал Энжеле остаться на ранчо, которое ему больше не принадлежит.

Энжела посмотрела на Келли.

– Вы не возражаете?

– Конечно, нет, – сквозь зубы процедила девушка, страстно желая схватить револьвер и немедленно пристрелить Калеба Страйкера.

– А когда уезжает твоя мама? – спросил метис.

– Послезавтра, – ответила Энжела и снова сосредоточила все внимание на его лице. – Ты не поможешь погрузить ее вещи в фургон?

– Конечно. Загляну к вам сегодня вечером.

– Кофе, миссис Бристол? – спросила Келли, сунув чашку Энжеле под нос.

– Спасибо.

– Сливки? Сахар?

– Да, пожалуйста.

Словно острый нож пронзал сердце девушки, когда она смотрела, как эти двое глядят друг на друга – как будто никого больше и нет в комнате. Она ревновала! Да нет, не может она его ревновать, просто ей неприятно, что на нее не обращают внимания в ее же собственном доме. Но если Энжеле Бристол снова вздумается строить Калебу глазки, то Келли, чего доброго, может и заехать ей по голове кочергой.

Минут через тридцать Энжела ушла. Келли захлопнула за ней дверь и стала собирать со стола чашки, грохоча посудой по подносу и все еще не желая признаться себе в том, что ревнует Калеба к этой женщине.

– Эй, Келли, успокойся.

– Я и так спокойна.

Калеб не смог сдержать улыбку.

– Ты не объяснишь, что случилось?

– Ничего. А что могло случиться? – Она уперлась руками в бока и обратила на него гневный взгляд. – Эта женщина! Как она смеет являться ко мне домой и вести себя так, словно все здесь принадлежит ей, а не мне?!

– Надеюсь, ты не ревнуешь?

– Я? Ревную? Не говори ерунды!

Калеб сделал к ней шаг, и Келли отступила назад, смущенная его близостью и выражением глаз.

– Не нужна мне Энжи, – произнес Калеб голосом теплым и мягким, как тающее масло. – И никогда не была нужна. Мне нужна ты. Только ты.

Келли, широко раскрыв глаза, смотрела на него. Ей хотелось убежать, но ноги словно приросли к полу, и она продолжала беспомощно стоять на месте, когда Калеб наклонил голову и поцеловал ее в губы. Он не закрывал глаз, не закрыла их и она. Глаза его были серыми, как низко нависшие над землей грозовые тучи. Губы были горячими и твердыми; когда она попыталась отстраниться, он сжал рукой ее голову и, не позволяя Келли шевельнуться, продолжал ее целовать. То не был поцелуй, полный страсти и желания; Калеб лишь касался ее губ своими, но Келли чувствовала, как жар пронзает ее тело до самых кончиков пальцев.

Очень медленно он поднял голову и проговорил:

– Мне нужна ты, а не ранчо. Только ты.

Ноги Келли подкосились, и, покачнувшись, она уперлась руками ему в грудь. И зачем только она сопротивляется?..

Калеб гладил ее спину, и наслаждение искорками проносилось вдоль позвоночника, полностью подавляя всякое желание вырываться из его объятий. Его жаркий поцелуй обжигал ей губы, опалял душу.

Келли обвила руками шею Калеба и изо всех сил прижалась к нему, только бы быть как можно ближе.

Говорит, что она нужна ему. Рискнуть? Поверить ему снова? Как можно сомневаться в нем? Калеб целовал ее все крепче, все плотнее сжимал в своих объятиях, погружая в пучину наслаждения. Келли задыхалась от чувств, упивалась его близостью. Она любила его ласки, вкус его губ – и ей до боли хотелось дать ему то, чего он желал, дать ему все, но…

Келли выскользнула из объятий Калеба и, тяжело дыша, взглянула на него.

– Нет! У тебя ничего не выйдет.

– Келли…

– Я не верю тебе. Ты уже обманул меня однажды и, насколько понимаю, обманываешь сейчас.

Он шагнул к ней, но Келли покачала головой.