Королева Тирлинга (ЛП) - Эрика Йохансен

Шея Регента медленно начала наливаться красным, постепенно передавая этот оттенок и подбородку. Карлин всегда называла мужчин кобелями, но Келси никогда не воспринимала эти слова всерьёз: мужчины написали очень много хороших книг. Но теперь она поняла, что Карлин была не так уж и неправа.

― Возможно, когда Маргарита мне наскучит, я освобожу её. Но сейчас она счастлива здесь.

Регент поднял голову, на лице было написано недоверие.

― Чушь собачья!

― Уверяю тебя, она вполне довольна жизнью, ― беззаботно ответила Келси.

― Мне даже не приходится привязывать её!

Стоявшие у смежных стен Элстон и Кибб фыркнули.

― Эта потаскуха нигде не может быть счастлива! ― рявкнул Регент, брызгая слюной.

― Следи за своим языком, когда говоришь с Королевой, ― прорычал Булава. ― Или я обвяжу тебя большим красным бантом и выкину из Крепости прямо сейчас. Ловкачу твои кости пригодятся в качестве столового серебра.

Келси прервала его.

― Полагаю, ты пришёл только из-за Маргариты? Потому что никому не захочется тратить время на споры из-за той кучи безвкусиц, которые ты называешь произведениями искусства.

Регент даже рот раскрыл от возмущения.

― Мои картины написаны Пауэллом!

― Кто такой этот Пауэлл? ― спросила девушка, не обращаясь ни к кому конкретно.

Ответа не последовало.

― Он довольно известный художник из Дженнера, ― настаивал Регент. ― Я должен забрать эти картины.

― Думаю, мы позволим тебе предложить свою цену за те, которые мы не сможем продать.

― Как насчет моих скульптур?

Тут заговорил Корин.

― Скульптуры хорошо продаются, Ваше Величество. Большинство из них оставляют желать лучшего, но материал дорого ценится. Скорее всего, они будут расплавлены.

Регент принял оскорблённый вид.

― Меня заверили, что эти скульптуры в будущем лишь повысятся в цене.

― Кто заверил? ― спросила Келси. ― Продавец?

Её дядя открыл рот, но не издал ни звука. Она нетерпеливо зашевелилась: веселье уже закончилось, и она снова начала уставать. И всё же это хоть немного развлекло её стражников, что было не так уж плохо. Элстон и Кибб широко ухмылялись, Корин пытался подавить смешок, и даже Мёрн впервые не выглядел сонным.

― Я забираю твою кучу хлама, дядя. Не представляю, какие у тебя есть аргументы против своего изгнания, но если они есть, то я слушаю.

― Я могу быть полезен тебе, племянница, ― ответил Регент, соображая так быстро, что ей пришло в голову, не ходил ли он до этого всего лишь вокруг да около.

― Чем полезен?

― У меня есть ценные сведения.

― Это уже начинает утомлять, Ваше Величество, ― вмешался Булава. ― Позвольте мне выбросить его из Крепости.

― Подождите. ― Келси подняла руку. ― Что тебе известно, дядя?

― Я знаю, кто твой отец.

― Да ничего он не знает, Леди, ― прорычал Булава.

― Конечно, знаю, племянница. И я знаю очень много о твоей матери, что, безусловно, заинтересует тебя. Твои люди ничего тебе не расскажут, они дали клятву. Но я не королевский стражник. Мне известно о Королеве Элиссе всё, что ты когда-либо хотела знать, и я могу рассказать это тебе.

Если бы у её стражников вместо глаз были мечи, то они бы уже несколько раз пронзили Регента насквозь. Повернувшись в Лазарю, она увидела страшное выражение на его лице, вселявшее ужас.

«Я очень хочу знать».

Ей отчаянно хотелось знать, кто из, по-видимому, бесконечного потока мужчин её матери стал её отцом, ей хотелось знать, какой на самом деле была её мать. Возможно, всё было не так, как казалось. Девушка ухватилась за эту мысль, гадая, обладала ли её мать никому неизвестными чертами, которые могли бы искупить все её поступки, но при этом осознавая возможную опасность некоторых скрытых знаний. Она окинула дядю холодным взглядом.

― Чего именно ты просишь, Шахерезада? Пристанища в Крепости?

― Нет, я желаю принимать участие в управлении государством. Я хочу, чтобы ты поделилась со мной властью. У меня есть ценные сведения о Красной Королеве.

― Мы правда будем играть в эту игру? Дядя, ты пытался убить меня. У тебя не получилось, поэтому я прощаю тебя, но не хочу иметь с тобой дело.

― Где доказательства?

Булава выступил вперёд.

― Двое твоих наёмников уже во всём сознались и сдали тебя, глупец.

Глаза Регента расширились, в то время как стражник продолжил.

― А мы ещё не начинали говорить об убийцах из Кейдена, которых ты нанял три месяца назад и поручил им выследить Королеву.

― Люди Кейдена никогда не выдают своих нанимателей.

― Конечно, выдают, жалкое ты отродье. Надо лишь застать нужного человека в нужном настроении и напоить его как следует элем. У меня есть все необходимые доказательства. Считай, что тебе повезло, раз ты всё ещё стоишь здесь.

― Тогда почему же я всё ещё стою здесь?

Булава собирался было ответить, но Келси дала ему знак замолчать. Её сердце сжималось. Неважно, насколько ей хотелось получить всю информацию от дяди, она не могла принять его предложение. Он никогда не бросит попытки вернуть то, чего лишился: это становилось ясным из тех быстрых взглядов, которые он бросал по комнате. Она совсем не знала этого человека, но хорошо изучила его характер. Он всегда будет плести интриги и заговоры. Ему никогда нельзя будет доверять.

― Правда в том, дядя, что я не придаю тебе настолько большого значения, чтобы сажать тебя за решётку. Возьмём, например, Корина. ― произнесла Келси, указав на него.

Регент с удивлением повернулся к стражнику, словно забыв, что тот стоял рядом с ним. Корин тоже выглядел озадаченным.

― Я бы могла забрать у него всё: одежду, деньги, оружие, женщин, которых он мог где-нибудь припрятать для себя...

― Причём немало, ― весело отметил он.

Келси снисходительно улыбнулась, прежде чем продолжить.

― Но он останется тем же Корином, чрезвычайно благородным и полезным человеком. – Она помолчала. – А теперь посмотри на себя, дядя. Лишённый своей одежды, женщин и стражи, ты всего лишь предатель, преступления которого известны всему миру. Заточить тебя в подземелье означало бы потратить впустую одну из камер. Ты ничто.

Он настолько внезапно и резко отвернулся, что Булава одним движением встал перед Королевой, взявшись за меч. Но Регент лишь немного постоял так, повернувшись к ним спиной и опустив плечи.

― Моё решение остаётся в силе, дядя. Теперь у тебя есть двадцать пять дней, чтобы покинуть Крепость. Корин, проводи его обратно.

― Обойдусь без твоих стражников! – рявкнул Регент, поворачиваясь к ней.