Не русские идут - Василий Головачев

– А мог бы?

– Две недели назад мы обговаривали кандидатуру Буй-Тура.

– Он занят.

– И всё же команды Гордея будет не хватать.

– Попробуем справиться.

– Хорошо.

– Группа Ратибора будет действовать с Диомидом.

– Понятно.

– Детали операции обсудите со Степанычем.

Родаревы, Бран и воевода дружно встали, поклонились, вышли.

– Прошу прощения, милостивые государи, что не предупредил заранее, – сказал Корнейчук. – До вечера придётся готовиться здесь, потом отлёт.

– Нормально, – проворчал Всеслав Антонович, чувствуя, как защемило сердце. – Парень должен тренироваться в любых условиях.

Ратибор промолчал, всем своим видом показывая, что его не волнует новое неожиданное задание.

Энлоид Махаевски принял на борт всех: группу Ратибора в составе четырёх человек, Брана и Корнейчука, экипированных с ног до головы в новейшие комплекты спецназа «ночной охотник». Энлоид включил систему маскировки, окутался плазменным слоем и исчез из поля зрения провожавших его людей.

Ратибор уже успел насладиться полётом на этом летательном аппарате, способном достигать низких космических орбит, но и он с интересом смотрел, как быстро уходит вниз земля, небо светлеет, а потом «наступает утро»: виману осветили лучи солнца.

– Ра красен, – задумчиво проговорил Бран, глядя на солнце совершенно спокойно, не отрываясь и не прикрывая глаза ладонью.

Ратибор попытался сделать то же самое, но едва не ослеп.

Витязь заметил его движение, усмехнулся.

– На солнце можно посмотреть только дважды.

– Почему? – не понял Ратибор.

– Левым глазом и правым.

Ратибор засмеялся, оценив шутку.

– Это верно. Но ты смотришь обоими и даже не моргаешь. Как это возможно?

– В своё время научишься и ты. Для этого существует старославянская практика «потоп».

– Меня не учили.

– Вернёмся – позанимаемся, коли найдёшь время. Хотя долго смотреть на солнце всё равно не рекомендуется.

Вимана поднялась над облаками, понеслась на юг, оставляя солнце за кормой, на севере. Вскоре оно скрылось за горизонтом, хотя небо при этом осталось светлым. Впереди по курсу обозначилось сгущение темноты: там спали Гималаи, Индия и ещё дальше – Индийский океан.

– Сколько нам лететь? – наклонился к уху Ратибора Кремень.

Ответил оперативнику Бран:

– Полтора часа.

Больше не разговаривали. Вимана продолжала свой не слышимый и не видимый никем полёт, пока окончательно не окунулась в ночь. Береговую черту Индии в районе полуострова Катхиявар, над Порбандаром, она пересекла в полной темноте. Ещё через полчаса неведомо как ориентирующийся в пространстве пилот заставил аппарат снизиться к поверхности океана, и вимана замерла.

Оперативники зашевелились (кое-кто из них уснул), оглядываясь по сторонам, пытаясь хоть что-либо разглядеть снаружи в густом мраке.

– Мы над Аравийской котловиной, – сказал Бран.

– Ничего не видно.

– Сейчас увидите.

Внизу, под виманой, в океане мрака родилось зелёное пятнышко.

Пилот шевельнул рукой, и аппарат спикировал к этому пятнышку, превратившемуся в столб подсвеченной снизу морской воды. Столб этот истончился, погас, а на его месте из текучей темноты вылез твёрдый чёрный горб – рубка подводной лодки.

– Переходим, – скомандовал Бран, открывая бортовой люк виманы.

Он же первым спрыгнул на палубу лодки у основания рубки. Корнейчук и десантники последовали за ним.

Ратибор покинул виману последним, проводил взглядом уносящийся в небо аппарат.

На море царил абсолютный штиль. Было тепло. Пахло водорослями и йодом. Над лодкой раскинулся великолепный звёздный полог. Ратибор едва не засмотрелся на звёзды, но опомнился и по лесенке взобрался на крышу рубки.

Их встречал матрос.

– Осторожнее, люк узкий.

– Ничего, не обжоры, пролезем, – проворчал Корнейчук.

Один за другим они полезли в люк, прошли через фильтр-камеру и остановились перед овальным люком.

Люк открылся. Навстречу десантникам шагнул светловолосый, с круглым улыбчивым лицом офицер в золотисто-чёрной форме, снял пилотку. Это был капитан подводного крейсера Шилов.

– Добро пожаловать на борт «кашалота», – сказал он мягким баритоном. – Меня зовут Алексей Фёдорович. Но можно обращаться просто – капитан.

Ратибор в числе других пожал его руку, и ему передалось то ощущение силы и уверенности, которое владело князем РуНО.

– Располагайтесь в кубрике, вас проводят. К утру мы должны дойти до Сокотры.

Повернувшись, он исчез за крышкой люка в боевой рубке лодки.

– Нам вниз, – сказал матрос, встретивший группу.

Пол под ногами дрогнул: лодка начала погружение.

– Ну, что ж, – проговорил Бран, – под водой я ещё не плавал.

– Я тоже, – улыбнулся Ратибор.

– Надеюсь, никто из нас не страдает клаустрофобией. Кстати, вас инструктировали, что на подводных кораблях нельзя нажимать кнопки и трогать рукоятки?

– Инструктировали, – проворчал Корнейчук укоризненно, – не издевайся, Диомид.

– Тогда пошли спать.

Десантники двинулись за матросом.

«Солнце свободы»

Пираты и Арот

Обычно лайнер обходил остров Сокотру с востока, чтобы не приближаться к побережью Сомали во избежание встреч с пиратами, продолжавшими грабить и захватывать корабли, несмотря на международные силы безопасности: с две тысячи восьмого года восточное побережье Африки от Сомали до Мозамбика барражировали военные суда десятка стран. Однако на этот раз капитан изменил маршрут, имея на то свои соображения, и гигантский десятипалубный лайнер вошёл в прибрежные воды Сомали, пересёк довольно широкий пролив между йеменским островом Сокотрой и сомалийским Абд-эль-Кури, направляясь мимо Баргаля и мыса Рас-Хафун к Могадишо.

Было раннее утро. Практически всё «население» лайнера спало. Бодрствовали только работники многочисленных служб, призванных заботиться о комфорте пассажиров, да дежурная смена матросов.

Глава Экзократора Арот Сенечел Си-Он тоже не спал. Он занимался своеобразной зарядкой: бегал по стенам каюты, кувыркался на специальных лианных растяжках и бросал стеклянные шарики в ниши – поддерживал таким образом физическую форму. Правда, если раньше, лет двести назад, он занимался упражнениями по часу-два, то нынче терпения хватало всего на десять минут.

Попрыгав по стволу мангра, он окунулся в солевую ванну, влез под водопад с чистейшей холодной водой, обмылся, поплавал по бассейну, отфыркиваясь, и вылез на сухой язык «берега», где его ждал столик с яствами.

Размышляя над стоящими перед Экзократором задачами, Превышний съел засахаренного паука-птицееда, потом два плода манго и банан, запил горячим соком элеутерококка.

Тело прошибло потом.

Арот блаженно растянулся на мягкой кушетке, испускающей дразнящие запахи самки лемура. Правда, в свои две с лишним тысячи лет Арот уже не занимался сексом, но запахотерапия помогала возвращаться в прошлое и вспоминать, на что он был способен.

В половине седьмого по местному времени он накинул на себя оранжевый халат, собрался было погулять по палубе, но под потолком задребезжал звонок, а над столиком в углу каюты вспыхнул вертикальный алый ратьер вызова.

Арот сморщился, склонив голову набок. Но вызов повторился, и ему пришлось сесть перед коммуникатором на специальный диван, позволяющий не напрягать спину при долгом сидении.

Перед ним высветился в воздухе мерцающий трёхмерный куб размером в рост человека, пророс в глубину и превратился в тоннель, уходящий в бесконечность. Из глубины тоннеля вынеслись серебристые пузырьки, похожие на пузырьки воздуха в воде, трансформировались в звуки речи, шипящие и дребезжащие: автомат контроля связи Превышнего с базой в центре Галактики подтверждал отсутствие помех и попыток пеленга.

– Я весь внимание, Ослепительный.

Из тоннеля вылетел шарик побольше, развернулся в изображение такого же лемура, как и сам Арот, седого, с плешивой головой и глазами, горящими как два уголька.

Это был преарх Кнессета Галактического Союза, курирующий экзократоры второго Звёздного Рукава, в который входила и звезда Солнце. Хотя он был намного моложе Арота, но добился своего положения благодаря связям и финансовой поддержке тёмных владык в других звёздных рукавах, и это обстоятельство сильно уязвляло Арота, считавшего, что именно он должен был занимать кресло галактического Координатора.

– Что случилось, Ослепительный?

– Ещё ничего не случилось, но может случиться в любой момент, – показал острые жёлтые зубки Адуи Сенечел Ди-Ж. – Недавно я вас предупреждал, экзарх, что в России запущена система «Три Н».

– Ничего серьёзного, – небрежно отмахнулся лапкой Арот. – Попытки рунитов устранить мою систему контроля неэффективны. Они проигрывают в главном – в методологии и идеологии. Формирование искажённых систем ценностей в России почти завершилось, правительство в наших руках. Русские уже давно живут в условиях превалирования инородных культур и ценностных установок.