Призраки озера - Карен Робардс

– Нет, – еще раз повторила она в ответ на вопрос Чарли и, обернувшись, накрыла рукой его руку. Чарли и раньше-то никогда не был красавцем, а теперь полысел, на лице появились красноватые прожилки, а вокруг талии – заметно выдающееся брюшко. В синем костюме с белой сорочкой и темным галстуком он явно чувствовал себя неудобно и страдал от жары. – Я плохо сплю. Не так давно Сет рассказал мне, что моя мать покончила жизнь самоубийством, хотя раньше мне говорили, что это был несчастный случай. Теперь меня мучают ночные кошмары, от которых я почти каждую ночь просыпаюсь. Сет сказал также, что вы делали ей искусственное дыхание в ту ночь и лечили ее от депрессии незадолго до смерти. Это правда?

Казалось, ее вопросы ошеломили его. Не сводя с нее глаз, Чарли медленно кивнул в ответ:

– Не знаю, зачем он тебе это сказал, но это правда.

Оливия огляделась по сторонам и, увидев поблизости посторонних, понизила голос:

– В ночных кошмарах я видела, как все происходило. И маму в озере, и все… Все прочее. Это совсем не похоже на самоубийство. И это страшно меня беспокоит.

Чарли тоже зачем-то огляделся по сторонам.

– Если ты и вправду хочешь об этом поговорить, заезжай в офис на следующей неделе, – тихо проговорил он. – Я расскажу тебе все, что знаю.

Кивнув, Оливия собралась было что-то добавить, но в этот момент в дверях появилась Мэлори. Жесткий взгляд, устремленный на Оливию, и приоткрытые губы свидетельствовали о том, что она в ярости.

Глава 39

Когда Оливия, подчиняясь властному жесту, последовала за ней в коридор, Мэлори, едва сдерживаясь, проговорила:

– Она порезала его на куски! – Было видно, что она вне себя. Увидев недоумевающий взгляд Оливии, Мэлори постаралась объясниться: – Я о Хлое. Эта маленькая дрянь взяла ножницы и порезала платье, которое я купила ей на похороны Келли. Теперь эти лохмотья висят у нее в шкафу!

– О боже, – потрясенно охнула Оливия. – Ты уверена, что это сделала Хлоя? Может, это котята порвали его или еще что-то случилось…

Попытка защитить Хлою стоила Оливии мрачного взгляда Мэлори.

– Я попросила Хлою примерить платье. И она мне прямо в лицо заявила, что ей не придется его надевать, поскольку она его превратила в лохмотья. Я ей не поверила. Я просто не думала, что ребенок, даже такой испорченный, как Хлоя, может быть настолько… Может нарочно это сделать. Подошла к шкафу и посмотрела. Она говорила правду. И ножницы были рядом – на полу под платьем. Даже нитки на них остались. Она порезала его на куски!

Оливия вздохнула. Даже не видя случившегося своими глазами, она не сомневалась – Мэлори говорит правду. Поведение девочки заметно улучшилось в последнее время, но Хлоя есть Хлоя. И Мэлори она не любит.

– Я поговорю с ней, – пообещала Оливия. – Это очень плохо, то, что она сделала. Но она извинится, я уверена. Правда…

Мэлори гневно прервала ее:

– Не знаю, почему я решила поговорить с тобой! Вообще-то такие вопросы должен решать Сет. Он единственный, кто имеет хоть какое-то влияние на эту… девчонку. Придется ему это влияние использовать.

Развернувшись на каблуках, Мэлори зашагала прочь и сквозь открытую дверь вошла в огромную, заставленную антикварной мебелью гостиную. Оливия заметила там Сета. Он разговаривал с какими-то людьми, пришедшими выразить соболезнование, и у нее сжалось сердце при виде его красивого лица, затененного скорбью. Мэлори подошла к Сету и с видом собственницы взяла под руку. Этого зрелища Оливия вынести не смогла. Резко развернувшись, она направилась на поиски Хлои.

Марта, которая резала лук на кухне, подсказала, что дети на задней веранде, добавив, что следит за ними из кухонного окна. Кейт, что-то помешивая на плите и потягивая из бокала белое вино, добавил, что все они просто замечательно себя ведут, на что Дэвид, который тоже был на кухне, скорчил скептическую гримасу, однако возражать Кейту не стал.

Хлоя и вправду оказалась на задней веранде. Компанию ей составляли Сара и еще несколько детей, а игра их заключалась в том, что они изображали собак. Кот Джинджер наблюдал за происходящим, устроившись на перилах и пренебрежительно помахивая хвостом. Котята, Смоки и Айрис, возились с клубком. Веранду освещала единственная лампочка, прикрепленная к потолку сразу над кухонной дверью. Она была включена, заливая детей желтоватым светом и привлекая тучи насекомых. Хорошо, если дети воспользовались отпугивающим насекомых средством, понадеялась Оливия, а вот она о нем не подумала.

За верандой царила приятная лунная ночь. С кухни доносились дразнящие запахи, которые, смешиваясь с ароматом цветов, наполняли благоуханием теплый, влажный воздух.

Сара приветствовала Оливию лаем и вилянием обтянутых синей джинсовкой бедер, что, как догадалась Оливия, должно было означать виляние хвостом.

– Привет, персик! – Оливия взъерошила волосы дочери, когда та подползла к ней на коленях. Девочка с упреком глянула на нее снизу вверх.

– Ма-а, я же собачка, – запротестовала она.

– Хорошая собачка. – Оливия погладила девочку по голове. Она поискала глазами Хлою: та в группе других девочек была около лестницы, которая вела вниз, к стоянке для машин. – Хлоя, можно тебя на минутку? – окликнула ее Оливия.

Сара оставила попытку «зарыть кость» под ногами матери и обеспокоенно взглянула на нее.

– Хлоя провинилась? – прошептала она, видимо, уловив металл в голосе матери.

Оливия взглянула на дочь и вздохнула. Сара слишком хорошо ее знает. Приложив палец к губам, она покачала головой. На их языке этот жест означала: «Веди себя тихо, я все расскажу потом».

Сара молча посмотрела на мать широко распахнутыми глазами, забыв про игру. Хлоя же, напротив, сделала вид, что не слышит Оливии, продолжая веселую возню. Оливия еще раз окликнула ее, на этот раз более жестко. Метнув на Оливию злой взгляд, девочка повернулась и прыжками направилась к ней, все еще изображая собачку.

– Что? – спросила она почти грубо, запрокинув голову, чтобы видеть лицо Оливии. На ней, как и на Саре, были джинсы и желтая маечка с длинными рукавами. Желтая ленточка стягивала на затылке конский хвост.

Ну, чистый ангел, если не знать, что таится под этой внешностью.

С появлением взрослого человека, нарушившего их игру, другие девочки быстро скатились со ступенек во двор и принялись гоняться друг за другом по лужайке. Ночь выдалась светлая, и Оливия подумала, что во дворе им ничто не грозит. Можно заняться проблемой, которая у нее рядом, под рукой. Их никто не слышал, кроме Сары, когда она спокойно сказала:

– Ты и вправду порезала платье, которое Мэлори приготовила для тебя на завтра?