Крылья Судьбы - Артем Тихомиров

— Внизу, к посадочной площадке. Садитесь в самолет и взлетайте. И приглядывайте за Эльзой одним глазом. Летите в сторону Онорока, пока вас не встретят наши люди.

— В теории все просто.

— Относительно. В любом случае, что бы ни случилось, отправляйтесь в Онорок. Если никого не отыщите там, то берите курс на Огненный.

В его речи я услышал пессимистические нотки. Ага, значит, могучий герцог не так уверен в успехе предприятия.

— Что вы знаете про Мясника? — спросил я. — Он работает на Миючинцев? Они заставили его выступать под их флагом?

— Да. Хорошо заплатили. Насчет личности Мясника ничего сказать не могу. Он нигде раньше не засветился, ну да сам он не очень важен. Обыкновенный пират, может, просто мозгов у него побольше, чем у большинства подобных ему.

— Вы знаете женщину-аса, которая находится рядом с ним? — Пришла пора моего маленького обходного маневра.

— Женщину? — Эх, почти идеально сыграл. Почти. Но дрогнул.

— Я встретился с ней в тот день, когда мы сопровождали миючинские цепеллины на Остров Бабочек. В том бою я потерял двоих пилотов. Уже в конце я имел удовольствие сразиться один на один с пилотом, мастерство которого меня поразило. Дуэль чуть не стоила жизни и мне. Но мы не закончили. Пират ушел. Я бы, может, и завершил дело, если бы ему на помощь не пришли свои. Поначалу мне казалось, что пираты защищали самого Мясника, но потом понял, что ошибся. Пилот — женщина. Она же, по всей видимости, подружка самого главаря ганзы. В Онороке Мясник гонялся за нами, и вы об этом знаете — ваши парни помогли нам с Эльзой избежать жесткой разборки. Я видел эту женщину вблизи, но на ее лице была маска. Однако некоторые черты ее я запомнил хорошо… Сходство с Эльзой поразительное даже для такой маскировки. Нет ли у вас еще одной дочки, которая отбилась от рук, да не просто отбилась, а стала злодейкой?

Этот вопрос бил под дых. Чародей чуть побледнел, его глаза засверкали, словно алмазы с острыми кромками.

— Ваши парни, что помогали нам, бросились в погоню, за бандюгами? Так?

— Так.

— И никого не поймали, насколько мне известно.

— Им удалось уйти. Мы не могли преследовать их, опасаясь попасться на глаза местной полиции.

— Так что насчет этой женщины? Вы знаете, кто она. И Эльза знает. Несколько раз ее реакция на упоминание о таинственной незнакомке была вроде вашей. Это что, зловещая семейная тайна? Или какая-то хитроумная политическая игра? Расскажите мне. Я имею право на откровенность.

Брови чародея сдвинулись. Он огляделся по сторонам.

— Эльза, конечно, догадалась, — произнес Гордый. — Странный выверт судьбы, капитан Джуль. Марта оказалась именно здесь и именно в самый неподходящий момент.

— Неподходящий для чего?

— Неважно. Просто неподходящий.

— Кто же такая Марта?

— Дочь моего младшего брата Роллона. Одногодка Эльзы. Ее мать была не из знатных, но красивая, эффектная особа. Ведьма, прирожденная, опасная. Роллон порвал с нашей семьей и уехал из Кефонии. Это было его решение. Мы бы смирились с обстоятельствами, если бы он настоял. Словом, мой брат предпочел свой путь — и все во имя Дис, матери Марты. Оба родителя имели магические способности. Дис была сильнее Роллона, однако их дочь не унаследовала ничего похожего на склонности к чародейству. Зато ей передался скверный характер матери и желание переступать закон. По-настоящему переступать, я имею в виду. Вот теперь она примкнула к Мяснику. Я пытался следить за ней, но Марта надолго пропадала из вида. И сейчас пути Эльзы и ее сестры пересеклись. Видимо, Марта считает, что семья обделила ее, она ненавидит нас. Сказывается воспитание Дис — именно эта ведьма науськивала своего отпрыска. Роллон всегда был под влиянием жены, и вряд ли мог воспрепятствовать этому.

— Вы говорите в прошедшем времени.

— Роллон и Дис мертвы, — сказал Гордый. — Они погибли пять лет назад при катастрофе пассажирского цепеллина. Официальная версия такова. Я был на месте падения транспорта, на окраине Шемрога. Никто не выжил.

— И Марта окончательно превратилась в кровожадную стерву? — спросил я.

— Грубо, но точно. Поначалу, как мне казалось, из нее вырастет подобие Эльзы. Взбалмошная девчонка, стремящаяся к самостоятельной жизни. В этом не было бы ничего, по существу, плохого, если бы не склонность Марты к жестокости. Мне кажется, она безумна. Пять лет с момента гибели Роллона и Дис я практически ничего не знал о Марте. И вот она появилась. Стала правой рукой Мясника. Можете понять мою тревогу, когда я узнал о том, что Эльза стала пилотом Отряда Сопровождения Кейлорской Торговой.

— Понятно. Но у вас были рычаги влияния. Тот же Ворчун. Почему вы не воспрепятствовали ему, когда он посылал вашу дочь вместе со мной в этот рейс?

Герцог молчал.

— Я вынужден мириться с ее выбором, Джуль.

— Ладно, дело ваше. Только что нам делать с Мартой. Ей нужна Эльза? Для чего?

— Не знаю. Мне неизвестно, откуда она получила сведения о ней…

— Месть?

— Месть нашей семье. Может быть, Марта считает себя обделенной.

— Если я встречу ее, мне придется стрелять. Я не буду проводить с ней воспитательной беседы. Есть такие узкие дорожки, на которых двоим слишком тесно.

Чародей размышлял. Ему было тяжело склониться в какую-либо сторону.

— Я предпочел бы не выбирать. Но — если вам придется спасать свою жизнь, поступайте так, как считаете нужным.

Это я, конечно, для красного словца. Не в моих правилах стрелять в женщин — и в прошлом, и в настоящем я стараюсь этого избегать. Но воздушный бой сравнивает положение дерущихся. Мастерство на мастерство, честный поединок асов. Я бы не испытывал угрызений совести, победив Марту в такой схватке. Однако я точно знаю, что у меня не хватит пороху всадить ей пулю, если мы повстречаемся на земле. Тем более, сейчас, когда я знаю, кто она, и подозреваю сильное сходство с Эльзой. Понимал ли это чародей? Думаю, да.

— По-моему, мне пора, — сказал я, стараясь закончить этот разговор. Меня он порядком утомил.

— Продвигайтесь к храму и ждите, — отозвался герцог, уже успевший взять себя в руки. Теперь этот был прежний, застегнутый на все пуговицы, чуть надменный магический функционер из высших эшелонов власти далекой Кефонии. Возможно, он жалел о том, что проявил обычные человеческие чувства и выболтал неприятный секрет из истории своей семьи.

— Каков будет сигнал?

— Вы услышите. И увидите.

Слабая, но острая, словно бритва улыбка прочертила его губы. Да, подумал я, такой пойдет по трупам, если понадобится. И неважно — для семьи или для своей страны и короны, которой он присягал.