В тени больших вишневых деревьев - Михаил Леонидович Прядухин

это стопроцентное самоубийство, т. к. он, скорее всего, являлся их целью. И тут, хотя все прекрасно об этом знали, но почему-то вдруг забыли, Сергей вспомнил, что в каком-то вещмешке есть «Дым»1 и две сигнальные раке-ты. И он во все горло закричал то ли от радости, то ли просто озвучил свое озарение:

— «Дым»! В вещмешке «Дым»!

Но в это мгновение Бердалиев уже вскочил на ноги и начал поливать из АКСа в небо, крича:

— Свои! Свои!..

Он даже не успел крикнуть в третий раз «свои», как со сто-роны вертушек показались черные шлейфы. И в ту же секунду весь полуразрушенный кишлак погрузился в ад, состоящий из густой смеси огня, грохота, дыма, пыли, кусков стен и камней. Азим в один миг опять нырнул носом на каменистый берег и опять накрыл голову руками, зачем-то продолжая отчаянно орать:

— Свои! Свои! Свои!

Этот крик напоминал «разговаривающих водителей», ко-торые, сидя за рулем, кричат, возмущаются, дают команды

1 «

Дым»

— НСП, наземный сигнальный патрон, при активировании которого выделяется дым ярко-оранжевого цвета. Применялся при обозначении на-хождения наших войск, в основном для авиации, и был обязателен в боевом комплекте. Назначение НСП было засекречено для афганцев, а продажа его им считалась «западлом». Его очень часто использовала разведка, чтобы быстро скорректировать вертушки, где они находятся, и быстро эвакуироваться после операции.

210

другому водителю, который едет в параллельном ряду через три машины, но он не только не слышит говоруна, но даже и не подозревает о его существовании.

Сквозь настойчивое утверждение «Свои!» можно было разобрать, что «Крокодилы» пролетели над ними, и Пожидаев, подняв голову, увидел, что они удаляются как-то наискосок, завалившись набок, по-видимому, заходя на второй круг. На-верное, они скорректировали свой огонь, и второй удар полно-стью пришелся на кишлак — над ним стояло облако из пыли и дыма. Сергей понял, что у них есть всего пара минут. Кто его знает, куда они скорректируют свой третий удар. Вскочив, он увидел, как Алик уже роется в кармашке вещмешка с крабами.

— Нету, сука! — выпалил он, и моментально все крабы об-рели свободу: резким рывком он вытряхнул все содержимое из мешка, там тоже ничего не оказалась.

Сергей не стал советовать Алику, чтобы он получше по-искал или внимательнее посмотрел, а сразу, открыв второй вещмешок, вывалил все содержимое на камни. Среди рыбы зеленел НСП…

Дым густой струей взвился в небо. Пожидаев с одухотворён-ным лицом держал на вытянутой руке патрон, извергающий ярко-оранжевый фонтан. И, наверное, Прометей, когда дарил огонь с небес людям, имел менее торжественный и помпезный вид. «Крокодилы» в это время уже летели на них с опущен-ными носами, по всей видимости, желая сровнять с землей все, что можно сровнять. Но вдруг они подняли свои клювы и, промчавшись над головами огнеметчиков, исчезли за горами, сверкающими ослепительной белизной вечных снегов…

Крабы, не теряя времени, под шум волны расползались в разные стороны, пяля свои выпученные шары на огнеметчи-ков и ожидая погони. Но никто за ними гнаться не собирался. Бойцы жадно курили. И по трясущимся рукам с сигаретами было видно, что они отделались не легким испугом. Летуны

в МИ-24, если б спустились на землю и подслушали разговор огнеметчиков, то узнали бы, что они мазилы, пальцем делан-ные, что им на ишаках надо ездить, а не летать на вертушках, и что им крупно повезло: окажись хоть один «Шмелек» под рукой, то они бы еще посмотрели кто кого, и еще очень много

211

интимных подробностей своей жизни. В общем, в этой горячей беседе, где все трое выражали свою точку зрения о качестве летного состава 5-й дивизии, было не до крабов…

— Ладно, пойдем к БТРу, — надев хэбэ, сказал Алик и побрел

в сторону машины.

Азим с Сергеем отпустили еще пару колких замечаний по поводу уже самого вертолета, и Бердалиев окликнул уходящего Адуашвили:

— А рыба?!

— Да ну ее на х…й. И так наелись, — не оборачиваясь, на ходу бросил Алик, и Азим с Сергеем почему-то согласились с тем, что они сыты, и, взяв пустые вещмешки, побрели вслед за во-дилой…

Зачем МИ-24 бомбили заброшенный кишлак? Трудно точ-но ответить. Но, зная кухню ОКВСА, можно с достаточно большой вероятностью предположить, что через пару часов командиру летного полка 5-й Гвардейской дивизии на стол лег отчет «О подавлении огневых точек мятежников в районе брошенного кишлака в квадрате таком-то»…

***

— Все же, есть на свете справедливость, — неразборчиво на-полненным жареной картошкой и тушенкой ртом промычал Се-рега Пожидаев, сидя на походном пищевом термосе в ПАК-2001.

Он с удовольствием уплетал стандартный солдатский ниш-тяк, который бойцы готовили всегда и везде, при любом удоб-ном случае, потому как на столовскую пайку мало надежды. Сергей был в гостях у Кости Левченко, бывшего повара-чижика,

у которого Пожидаев совсем немного был начальником в свою бытность старшим по кухне. Теперь Кинстантин, так его на-зывал Сергей, забурел. Он уже сам стал старшим поваром и без пяти минут дедушкой и тоже имел своих чижей. Костя ему поведал, что Гуляева все же запулили куда-то на точку за бес-пробудное пьянство, капитан Ковалев сменился и сейчас у них новый начальник столовой, а Буткевичус попал под раздачу…

1

ПАК-200

–

походная автокухня,

базирующаяся на шасси ЗИЛ-131

или

Урал-375.

212

Новый комполка зашел в солдатскую столовую и попро-бовал первое блюдо под названием борщ. Но он слабо напо-минал известное блюдо. Это было нечто среднее между ухой

и молочным супом, и плавающая капуста в слегка красноватой жидкости была на самом деле ширмой и ни о чем не говорила. Когда полковник влил себе в рот «чудо кулинарии», то у него в голове возник диссонанс. Он никак не ожидал такой реакции от своих вкусовых рецепторов, которую вызвала эта красноватая жидкость, попавшая в рот. Недоумевая, что же произошло, он помешал ложкой в солдатском казане, стоящем на столе. Там плавало все, что можно себе представить, кроме мяса. Компол-ка склонился, всматриваясь в это нечто, слегка принюхиваясь, потом застыл на какое-то мгновение и, разгибаясь в полный рост, взревел:

— Повара ко мне! Кто