Идеальная жена - Виктория Александер

Сабрина вытащила письмо и быстро пробежала его глазами, хотя в этом не было никакой необходимости: она знала его наизусть.

— Здесь говорится, что слева от той стены храма, которая выходит на реку, стоят три дерева. — Она посмотрела в указанном направлении. — Есть, Николас. — Ее голос дрожал от возбуждения.

Три пальмы величественно возвышались над песком. Она направилась к ним, непрестанно сверяясь с письмом.

— Золото зарыто под третьей пальмой, самой дальней от храма со стороны реки. — Она обошла пальму и остановилась. — Здесь! Оно должно быть здесь, — торжествующе заявила она.

Николас, взяв у нее письмо, быстро пробежал его глазами и вернул ей.

— Ладно, — отбросив в сторону одну лопату, он вонзил другую в песок возле третьего дерева. — Давай доберемся до него.

Он энергично принялся копать. Через несколько минут его рубашка промокла от пота, и он сбросил ее. Сабрина не могла этого сделать и изнывала от невыносимого зноя. Струйки пота сбегали по ее шее и ложбинке на груди. Мокрая рубашка неприятно липла к телу. Солнце безжалостно жгло их.

— Кажется, у тебя плохо идет дело, — с раздражением заметила она.

Он остановился и, опершись на лопату, посмотрел на нее. Пот блестел на его руках и груди.

— Ты, конечно, умеешь это делать лучше?

Лучше? В физической силе она, естественно, уступала ему, но что касалось упорства…

— Без сомнения!

— Прекрасно! Пожалуйста, окажи мне честь и поучаствуй вместе со мной в этом развлечении.

Он поднял с земли вторую лопату и бросил ее под ноги Сабрине.

Она схватила лопату и с ожесточением принялась копать землю. Это оказалось намного труднее, чем она думала, глядя на него, — болела спина, было жарко и неудобно. Она не сдавалась, не желая показать ему, что не сможет справиться с этой черной работой. Они копали молча, яма становилась глубже, а куча выкопанной земли все выше.

— Сабрина, — задумчиво сказал Николас, — тебе не приходит в голову, что все дается слишком легко?

— Легко? — удивилась она и распрямила спину. Поясница ныла, ломило руки. — Едва ли назовешь это легким делом.

— Я не о том. — Он вытер пот со лба. — Если не считать, что мы раскапываем песок и землю, скопившуюся за двадцать лет, и все еще не нашли твоих сокровищ, место мы нашли с подозрительной легкостью.

— Указания были ясными и подробными, — недовольно сказала она, — что тут подозрительного?

— Они были не только подробными — они были слишком простыми. Подумай об этом, — настойчиво продолжал он. — Если бы ты хотела спрятать кучу золота, разве ты спрятала бы его так, чтобы любой идиот мог найти его? Найдите храм, поверните налево, увидите три дерева — и золото в ваших руках. Как будто оно не имело никакой ценности. И никого не беспокоило, что его найдут.

— Конечно, беспокоило, — рассердилась она. — Я не сомневаюсь, что те, кто зарыл его, твердо надеялись, что еще вернутся за ним. Хотя, вероятно, не предполагали, что оно пролежит здесь двадцать лет.

— Почему же они не вернулись?

— Не знаю. И не хочу знать. Может быть, у них не было такой возможности. Может быть, они все умерли. Какое это теперь имеет значение?

— Все же, — медленно произнес он, — меня удивляет…

— Перестань, черт возьми, удивляться и копай дальше. — Она с силой ткнула лопатой в землю. — Я не вижу в твоих сомнениях никакого…

Лопата с глухим стуком ударилась обо что-то твердое.

— Николас? — насторожилась она.

— Отойди, — коротко и властно распорядился он. Она выбралась из ямы, глубина которой достигала ее колен. Несколькими осторожными движениями Николас откопал предмет, похожий на небольшой сундучок. От волнения и радостного предчувствия у Сабрины перехватило дыхание.

— Открой его, Николас.

— Дай мне сначала вылезти из этой чертовой ямы. Он напрягся и, вытащив наружу сундучок, со стуком опустил на землю. Николас выбрался из ямы, присел возле сундучка и с любопытством осмотрел его.

— Странно, на нем нет замка. — Николас нахмурился. — Всего лишь защелка.

— Мне наплевать, как он закрывается, — повысила она голос, — да открывай же этот проклятый ящик.

Николас взялся за крышку. Она не поддавалась.

— Кажется, присохла.

Он попытался снова. Ничего. Он набрал в легкие воздух и сделал еще одну попытку, вложив в нее всю силу. Наконец с пронзительным скрипом крышка открылась.

В лучах солнца ослепительно заблестели золотые монеты.

Сабрина ахнула.

— О, Николас, смотри! — Опустившись на колени, она запустила дрожащую руку в сундучок и перебирала сверкающие кружочки, наслаждаясь прикосновением к холодному драгоценному металлу.

Николас выбрал монету и внимательно разглядывал ее.

— Мне никогда не приходилось видеть таких монет.

— Они великолепны! — Она набрала горсть монет и сыпала их из ладони сверкающим дождем, слушая мелодичный музыкальный звон.

— Они звенят как-то не так, — тихо сказал он.

Она не обратила внимания на его слова, зачарованно глядя на сверкающее богатство, лежащее перед ней, любуясь игрой солнечного света, превращавшего каждую монету в волшебное маленькое солнце. Их вид, звон и само прикосновение к ним приводили ее в неописуемый восторг, она торжествовала победу.

— Сабрина, — что-то странное было в его голосе, — ты должна посмотреть на это.

Она оторвала взгляд от сундучка. Николас держал в руке монету, в другой руке у него был кинжал.

— Смотри.

— Что это? — резко спросила она. — Я ничего не вижу.

— Посмотри поближе.

Что-то зловещее слышалось в его голосе. Она взглянула ему в лицо, но не смогла понять его выражения.

— Хорошо. — Она посмотрела на монету. — Не вижу ничего особенного.

Он поднес монету к ее глазам.

— Ты видишь царапину?

На золоте виднелась тусклая металлическая жилка.

— Да, ну и что?

— Смотри!

Он царапнул кинжалом поверхность монеты. Серая полоска стала шире. В его черных глазах она увидела сочувствие. Сердце ее тревожно сжалось. Она посмотрела ему в глаза и нашла в себе силы, чтобы спросить:

— И что это значит?

— Боюсь, любимая, это означает, что твое сокровище ничего не стоит. Мне очень жаль. — Он бросил монету обратно в сундучок. — Они, кажется, только позолочены. Даже, возможно, просто покрашены. Все это, — он указал на кучу сверкающих монет, — не более чем подделка.

— Но почему? — прошептала она, не сводя глаз с монет.

— Кто знает? Вероятно, кто-то задумал обмануть сторонников Наполеона и его войска, и заставить их поверить в то, что он имеет надежную поддержку во Франции. Возможно, заранее предполагалось закопать эти фальшивые деньги. Или, что тоже возможно, офицеры, закопавшие их, верили в подлинность золота и только потом узнали о мошенничестве. Поэтому, вероятно, они и не вернулись за ним. Не думаю, что мы когда-нибудь узнаем правду.