Солнце цвета меда - Дмитрий Казаков

– Вот так же раньше выглядела степь южнее Киева, – с горечью промолвил Лычко. – До тех пор пока туда не нагрянул враг!

Сонное настроение пропало, словно жаркое солнце закрыли холодные тучи. Конунг пришпорил коня. Лес вскоре превратился в темную полосу, а затем скрылся за горизонтом.

К вечеру впереди показалась небольшая рощица, а рядом с ней – зеленый округлый холм.

– Ой, не нравится мне эта штука, – сказал Нерейд, привстав на стременах и приложив ладонь ко лбу. – Больно уж она правильная…

– Мне тоже, – согласился Ивар. Что-то тревожащее было в очертаниях возвышенности, слишком мало походила она на покрытую травой кучу земли. – Но лошади устали, а там, где деревья, вода. Лучшего места для ночевки не сыскать. Так что рискнем.

К роще подъезжали медленно, чуть ли не шагом. Холм рос, заходящее солнце играло бликами на его округлых склонах, потом стала видна идущая наискосок полоса треугольных каменных глыб, торчащих прямо из земли.

– Это еще что? – Эйрик хмыкнул. – Забор?

– Непохоже. – Ивар жадно шарил глазами, пытаясь понять, что именно они сейчас рассматривают. Холм высился вплотную к краю рощи, в которой несколько деревьев были повалены, а в земле виднелись длинные борозды. Чуть дальше, в центре рощи, через густой кустарник посверкивала вода.

– Ой, – сказал Харек, – Это же дракон!..

В голове Ивара что-то щелкнуло – и все стало на свои места, полоса плит сделалась гребнем на спине громадного, будто скала, зверя. Он лежал на боку, свернувшись, точно кот. Хвост, лапы и голова прятались с другой стороны, и викинги видели только спину.

– Стоять! – поспешно велел конунг.

Дракон был неподвижен, чешуйчатые бока не колыхались.

– Может, он подох? – с надеждой в голосе предположил Нерейд. – Или спит?

– Надо проверить. – Ивар спрыгнул с седла. – Коней оставим здесь, на твое, Скафти, попечение. Остальные за мной.

Шлем с отвычки показался тяжелым, кольчуга неудобной, а меч, которым как следует не орудовал с самой схватки со степняками, и вовсе заупрямился, не желая вылезать из ножен.

– Готовы? – спросил Ивар, отцепляя от седла небольшой круглый щит. Понятное дело, что от удара чудовищной лапы или от потока пламени он не спасет, но все же с ним чувствуешь себя уверенней.

В ответ прозвучал нестройный хор согласных возгласов.

В нескольких десятках шагов от дракона стал слышен храпящий, булькающий звук. Словно в огромном котле неторопливо кипело густое варево, огонь под которым раздували дырявыми мехами.

– Это еще что? – тихо спросил Ивар, повернувшись к Ингьяльду.

– А я почем знаю? – ответил тот. – Это первый дракон, которого вижу! Может, это у него в брюхе бурчит!

– После сытного обеда, – добавил Нерейд.

Подкрались ближе. Зеленая спина, покрытая чешуйками размером с ладонь, нависла над головой. От нее исходил слабый запах тины. Булькающие хрипы стали громче, теперь было ясно, что их испускает дракон.

– Это у него в легких хрипит, – с недоуменной миной сказал Ингьяльд, – не будь я эрилем…

– Хоть в тяжелых!.. – цыкнул Ивар. – Тихо!

На цыпочках прокрались вдоль спины, туда, где должна была начинаться шея. Но с ней что-то было не так. Спина заканчивалась тремя толстенными чешуйчатыми наростами, которые уходили из поля зрения.

– Три? Три головы? – Нерейд едва не подпрыгнул от изумления. – Не может быть!

– Это еще почему? – удивился Лычко. – Это не дракон, а змей. Ему так положено. Скажи спасибо, что не двенадцать.

С той стороны, где должны были находиться головы, донеслись громогласные кашляющие звуки. Огромное тело шевельнулось, земля ощутимо вздрогнула.

– Ну что, зарубим тварь, чтобы не мучилась? – предложил Нерейд. Лицо его раскраснелось, глаза азартно горели, – Когда еще такой шанс завалить дракона… ну змея будет?

– Как ты его зарубишь? – возразил Эйрик. – Погляди, чешуя какая! Ее ничем не проткнешь! День будешь мучиться, пока одну шею перережешь! Лучше убраться подобру-поздорову, пока он нас не заметил… Что скажешь, конунг?

– Я повторяю, мы здесь не для того, чтобы совершать подвиги, – сказал Ивар, – И поэтому…

Змей захрипел сильнее, кашель донесся вновь, такой мощный, словно простуда одолела горный хребет и тот прочищал горло, заваленное камнями. Земля тряслась как драккар в бурю.

– Вы как хотите, а я останусь тут и попробую его вылечить! – твердо сказал Ингьяльд.

– Ты свихнулся? – Нерейд тряхнул рыжей гривой. – Он тебя сожрет сразу, как увидит. Это ж тварь безмозглая, хищная!

– А вот за тварь безмозглую ответишь, – прорычал кто-то гнусаво. Над спиной змея показалась громадная, как телега, зеленая морда. Белесые глаза размером со щиты заливала муть, в ноздрях что-то пузырилось но острые белые зубы, длиной превосходящие кинжалы, внушали уважение. – Тебя… съем… сразу… Апчхи!

Викингов обдало зловонным смрадом, комки слизи размером с ежей полетели во все стороны. Чмоканье раздавалось такое, словно отряд быков маршировал по большому котлу, наполненному густой кашей.

– Э, будьте здоровы, – сказал вежливый Ингьяльд, вытирая лицо.

– Спасибо. – Рядом с первой головой показалась вторая. Благодаря длине шей змей мог запросто заглядывать себе за спину.

– Да… Плевал на меня верблюд… – Нерейд стоял, весь покрытый зеленой слизью, словно сутки побарахтался в яме с отбросами, на лице его сердито блестели темные глаза, – даже мангас как-то сморкался в мою сторону, но все равно это было не то, совсем не то…

– Будешь знать, как обзываться! – злорадно прорычала третья голова, самая большая. – А… а… апч…

Огромная пасть, похожая на вход в пещеру, распахнулась для чиха, в ней дернулся красный язык. Викинги кинулись врассыпную. Ивар поспешно отскочил, прикрываясь щитом.

Но шума и извержения соплей не последовало. Зуд в носу рассосался сам собой. Самая большая голова с шумом втягивала воздух, кривилась, шевелила ноздрями, в каждую из которых легко протиснулся бы заяц. Первой, гудя по мутному взору, было совсем худо, так что в разговор вступила вторая.

– Кто вы такие будете?.. – спросила она, пустив из пасти тонкую струйку дыма. Скорее всего, для солидности,

– Путники, – степенно ответил Ивар и на всякий случай добавил: – Люди.

– Что не песиголовцы, сам вижу. – Вторая голова мелко захихикала, пока не подавилась смехом и не зашлась в кашле. Первая и вовсе пропала из виду, а третья рассматривала викингов с каким-то зловещим интересом, подозрительно похожим на кулинарный. – А зачем обидными словами ругаетесь?

– Это мы от невежества, – объяснил Ингьяльд, тщетно пытающийся стереть сопли с кольчуги, – Приняли вас за тупого дракона…